— Ура, мне папа купит рождественские подарки!

— Мэри, куда я сказала тебе идти? Марта, где ты пропадаешь? Вечно тебя не дозовешься, когда ты нужна. — На крик хозяйки дома из кухни выбежала прислуга.

— Мэм, я готовила для вас и вашей дочери обед.

— Отведи девочку в ее комнату.

— Слушаюсь, мэм.

Пожилая негритянка взяла Мэри за руку и повела по лестнице на второй этаж. Уже поднявшись на последнюю ступеньку, девочка, обернувшись к матери, прокричала:

— Все равно у меня будет мой папа. И ничего ты уже не сделаешь. Главный Компьютер главней тебя!

Соединенные Штаты Америки. Нью-Йорк.

Главное техническое управление ООН.

5 мая 2191 года. Пятница. 19.45 по местному времени.

Огромный мегаполис не собирался уступать сумеркам, которые, цепляя верхушки его небоскребов, пытались опуститься на город. Тысячи и тысячи разноцветных киловатт легко сметали любое проявление темноты. А казино, отели, площади, авеню и стриты и многое, многое другое уже на протяжении нескольких сотен лет не знали, что такое темнота. Огромный, стодесятиэтажный, небоскреб на окраине города по сравнению с другими зданиями был освещен со спартанской простотой. Освещен был лишь вход — довольно простенькие двери из пуленепробиваемого стекла да несколько окон из того же материала. В этом здании и днем и ночью людей было немного. Практически все нутро этого серого небоскреба, стены которого могли выдержать взрыв тактического ядерного заряда, занимала самая Главная Машина человечества — Его Величество Главный Компьютер Организации Объединенных Наций. Именно здесь вершились судьбы двенадцати миллиардов людей, проживающих на Земле, Марсе и Луне. Именно здесь хранились Жизненные Записи живущих и уже умерших людей. Что там многочисленные библиотеки! Здесь находились подлинные, подробные, точные в мельчайших, часто неприглядных, деталях истории всех людей. Любая мысль, любой вздох, вплоть до последнего, были учтены и проанализированы. Произведения Шекспира, Достоевского, Толстого, Гюго и многих, многих других знатоков человеческих душ по сравнению с человеческими историями, хранящимися здесь, показались бы просто школьными сочинениями, пусть даже написанными на «отлично».

Человечество, все более и более гордясь своей демократичностью, напрягая всю свою интеллектуальную мощь, соорудило себе грандиозного надсмотрщика, внедрившего своих агентов-надсмотрщиков в мозг очень многих людей. Лишь Китай, арабские и некоторые африканские страны пока воздержались от этого достижения цивилизации. Стодесятиэтажное логово этого монстра называлось скромно и просто: «Главное техническое управление ООН».

В семь сорок пять вечера к этому зданию подошел неброско одетый молодой человек. Не колеблясь ни мгновения, он прошел входные стеклянные двери. Компьютер охранной системы отреагировал на это спокойно. Видеообраз этого человека, предоставленный ему скрытыми видеокамерами, совпадал с эталоном с точностью до сотых долей процента — допустимая погрешность. Люди все же имеют пока право приближаться к своей Главной Машине в разной одежде, и даже отпускать усы (для ношения бороды требовалось изменение эталона). Миновав универсальный детектор, реагирующий на металл и различные взрывчатые вещества, молодой человек вошел в лифт и поднялся на пятый этаж. Пройдя по коридору, он открыл дверь, на которой значилось: «С502».

— Привет, Боб.

— Привет, Игорь. — Молодой человек в белом халате развернулся на вращающемся кресле навстречу вошедшему и, не вставая, пожал протянутую руку.

— Как смена?

— Ничего особенного. Большой Бэби диски с Жизненными Записями щелкал как обычно — быстро, без всякой канители. Даже быстрее обычного. — Боб вновь повернулся к монитору компьютера. — При средней нормативной скорости в три целых восемь десятых диска в секунду, Бэби сегодня клацал их со скоростью три целых восемьдесят пять сотых в секунду. Наверное, людские судьбы сегодня были попроще. — Молодой человек хихикнул.

— Наверное.

— Игорь, отчего ты сегодня такой хмурый? С девчонкой своей поругался?

— Точно.

— Бывает. Ничего — помиритесь. А не помиритесь — в одном Нью-Йорке проживает сто тысяч одиноких женщин в возрасте до тридцати лет. Ей-богу не вру. Сам читал в каком-то журнале. Ты подумай, Игорь, — сто тысяч! И все одиноки!

— Смотри не надорвись. А то Главный Комп тебе даже по знакомству вторую жизнь не подарит, — с этими словами пришедший молодой человек расписался в журнале приема смен.

— Нет, ты точно сегодня не в духе.

Еще раз пожав на прощание руку, сменщик Игоря вышел из комнаты.

«Ну вот, Давид, и пришла пора уничтожить Голиафа. Мир должен быть освобожден от этого монстра. Бог милосерден, но и он может разгневаться на людей. Присвоить себе право Бога даровать бессмертие — это ли не страшный грех гордыни? Надо спасать человечество от второго всемирного потопа».

Проверив на мониторе, что процесс загрузки дисков с Жизненными Записями в специальные дисководы Главного Компьютера происходит нормально, Игорь Конюхов встал из-за стола и подошел к автомату выдачи еды. Специальной электронной ручкой он отметил необходимые пункты меню и послал запрос. Через пять минут из ниши выехал поднос со стаканчиком кофе и большим бутербродом. Но донести поднос до стола Игорю не удалось. Неловкое движение — и весь скромный кулинарный изыск робота-повара падает на пол.

С досадой выругавшись, Игорь подошел к своему ящику для личных вещей. Там в обычной пластиковой коробке лежало что-то похожее на ружье — пластмассовый круглого сечения брусок, в котором на определенном расстоянии были сделаны прорези. В той же коробке лежали несколько больших металлических банок из-под чая. Спустя секунды эта коробка стояла уже около стола.

— Господин Конюхов, что там у вас происходит? — Невидимый динамик выплюнул из себя грозный голос начальника дежурной смены, сидящего несколькими этажами выше.

«Наконец-то. Соизволил посмотреть на то, что показывает ему видеокамера».

— Да уронил свой ужин. Сейчас приберусь. — Конюхов с виноватой улыбкой смотрел прямо в объектив видеокамеры.

— Давай, только побыстрей.

— Две минуты!

То, что он собирался сделать, в две минуты явно не могло уложиться. Прикрытый от видеокамеры столом, он быстро вытащил из коробки «ружье» и рядом с ним положил содержимое железных банок, которое представляло собой пластинки серого металла, плотно сложенные вместе. Под пластинками лежали несколько пластмассовых коробочек. Пятнадцать штук. Мужчина открыл первую коробку. В ней оказался маленький стальной цилиндрик, диаметром с пятикопеечную монету. Вытащив цилиндр из коробки, Игорь установил его в «ружье» через одну из прорезей. Десять минут кропотливой работы, и все пятнадцать цилиндриков были вставлены в пластмассовый брусок на расстоянии трех сантиметров друг от друга. Молодой человек удовлетворенно улыбнулся. Собранная только что атомная бомба была готова к применению. Давид вложил камень в пращу. Голиаф был обречен.