Усмехнувшись в ответ, я предложил:

— А ты нырни и проверь!

Секунд пять прошло, а затем товарища осенило:

— Издеваешься, да? Гад же ты, Никита. Похмелье у меня, так что мне простительно. Забыл про этих вездесущих пожирателей всего живого я… Извиняй! Корабль хоть проверил? Ценное есть что-нибудь?

Я перечислил. Не забыл про оружие рассказать и отсутствие топлива. Про груз минимум поведал, но Саня почему-то именно им заинтересовался. Заговорил он словно сам с собой:

— Кораблики такие плавают редко, но почти всегда под завязку набиты. Этот не исключение. Грабят их не часто, но бывает. Голубизна обычно не расслаблялась, когда плыли, но именно на озере расслабились. Вероятность нападения на такой большой воде ничтожная — вот и ответ. От тебя, Никита, пакости они точно не ждали. А всё почему? А потому, что ты же дурак у нас, и таким и должен был оставаться. Первые несколько дней так же, как меня, содержали тебя. Связанным. Но потом устали от недовольства, которое ты постоянно озвучивал, вот и освободили. Хочешь узнать, каким ты был?

Я кивнул.

Саня улыбнулся и рассказал:

— Поначалу, когда с тобой непонятки начались, мы думали, что всё, того… Но потом медведи нас успокоили — объяснили, что отъезд твоей крыши в неизвестные дали явление временное. Условно временное, потому что мишка Ущхам сразу обозначил — либо вывезешь и в лучшем случае сможешь вернуться к нормальной жизни, либо так и останешься там, куда ушёл. Я, если честно, мало чего понял из сказанного медведями, но одно уяснил — надо ждать. Кстати, мы проводили маленькое расследование. Медведи помогли и быстро удалось найти причину твоего помешательства: кто-то подлил в компот очень «чудесного» отвару. Кто — не выяснили, но по запаху была определена специфика отвара: мощное психотропное средство, которое под силу сварить только самым старейшим мишкам-травникам. Угрх сказал, что с отваром он знаком, но приготовить его не способен из-за редчайшести компонентов. Мохнатые поломали свои большие бошки и дали заключение: среди людей имеется человек, который знаком с кем-то из мишек-отшельников. Вычислить этого человека не получилось. Даже хвалённая медвежья чуйка не помогла. Профессионально сработано. Может быть ты сам что-то знаешь, Никита? Был у нас один из вариантов, но в него слабо верилось…

Санька замялся. Я решил тут же уточнить:

— Что за вариант?

— Типа ты сам себе отвара бахнул в компот, — ответил Саня и тут же добавил: — Чисто предположение, ничего не подумай.

Я качнул головой:

— Нет, Сань, я себе ничего не наливал. Кто-то другой это затеял. Вот только вряд ли узнаем кто это был.

Бодров облегчённо выдохнул и заулыбался:

— Был уверен, что ты не причастен к этому. Прям камень с души… Кстати, там, куда ты отъезжал, было чего интересного?

Я кивнул:

— Было, но пока не до этого. — Увидев дикую заинтересованность в глазах Бодрова, я спросил: — Или ты хочешь узнать то самое сокровенное, что и остальные?

— Зришь в корень, друган! Узнал, как обратно вернуться?

— Узнал. — Я решил рассказать. Смысла скрывать такой примитивный и для большинства невозможный способ возвращения нет. — Вернуться назад, Сань, могут только те из людей, кто родился в этом мире. Именно для таких путешествие туда и обратно неограниченно. Насчёт медведей — не знаю. Возможно, и они могут беспрепятственно ходить из мира в мир. А может и нет.

— Местные твари точно не могут перемещаться. — Саня заметно приуныл. — Порой они попадают в порталы и оказываются на Земле. Дохлыми, за очень редкими исключениями. Сбои у порталов, похоже, тоже иногда случаются… Медведи, скорее всего, тоже на Землю попасть не способны… Сказанное тобой, Никита, точно правда или это не подтверждено?

Я пожал плечами:

— Может и правда, но проверить пока не удавалось. — Мне точно известно, что этот способ работает, потому что именно два человека ходили порталами туда и обратно, и один из этих двух я. Но зачем Сане это знать? Пока незачем. Я ведь не уверен в нём на все сто. Отвечу ему так: — Считаем, друг мой любезный, что способ рабочий, но нам с тобой он не светит. Годится?

Саня кивнул. Рассказывать о том, что я рождён в этом мире, ему не стоит. Это моя тайна и открывать я её не спешу. Почему? Да потому что это ключ, который поможет найти Михаила Росса. Он ведь тоже знает, что я рождён в этом мире. Уверен, что он даже о моём прибытии знает. Нас двое, знающих тайну, получается. И если появится третий, то можно быть уверенным — тайну он узнал не от меня, а от Михаила Росса. Останется дело за малым — расколоть этого третьего и найти второго. Сложно, но вдруг повезёт?

— Швы снять поможешь? — попросил Саня. От глобального он решил перейти к простому. Расстроился сильно Бодров. Невооружённым глазом заметно.

— Да без проблем. Нужно только что-нибудь острое найти. Ну и антисептик не помешает. Где-то я видел спирт…

Бутылку с заветной жидкостью точно видел. Даже держал в руках и открывал крышку, чтобы убедиться в соответствии приклеенной к ней бумажки с надписью «спирт». Но вот где это было почему-то не запомнил. В какой-то коморке, которых на корабле уйма.

Темнота поискам не товарищ, поэтому решил использовать один из диодных фонарей, найденных при дневном обыске. Шаря лучом и переворачивая содержимое коморок, нашёл не то, что искал — двадцатилитровую канистру с бензином. Похоже, что придётся отложить снятие Саниных швов до утра.

— Запустить движок и попробовать сдвинуть эту посудину с места? — скепсис так и льётся из уст товарища. — Нет, Никита, это затея хреновая. Надо разгружаться, чтобы осадка уменьшилась. Разгрузим — тогда попробуем тронуться с места. Не мешало бы знать, на чём сидим. Дрейфовали мы прошлой ночью не быстро, но насадиться всё равно не слабо могли. Я пас. Лучше бухнуть и спать завалиться. Утро вечера мудренее…

Пришлось выполнять задуманное одному. Саня остался у мангала и продолжил то, что ему больше всего нравится — опустошать бочонок от вина.

Мотор, который приводил данное корыто в движение, когда-то стоял на японской малолитражке Тойота. Чтобы запустить его не потребовалось много действий: извлёк бензонасос из бака, погрузил его в ведро, которое уже заполнил до половины бензином, подключил аккумулятор и нажал кнопку пуска — япошка, вздрогнув, заурчал, как миленький. Осталось только передать крутящий момент на винт.

Чуда не вышло — ни назад, ни вперёд посудина двигаться не желает. Ощущение, что мы будто приклеенные к чему-то большому. Я, конечно, не спец в таких вещах, но самую малость всё же понимаю — должно ведь это корыто хотя бы чуть-чуть раскачиваться. Винт ведь вращается. Светил на воду за кормой — бурление нешуточное на максимальных оборотах мотора происходит.

Саня, возникнув из темноты, напугал. Выругавшись на него матом, я спустился в «машинное отделение», которым зову коморку, и заглушил движок. Оказавшись снова на палубе, поделился предположениями с товарищем: