Верити зашла в большую гостиную и объявила, что обед подан. Элизабет тоже была в гостиной, и они все вместе, непринужденно болтая, вышли из комнаты. И в этот момент спустилась Демельза.

На ней было платье, которое сшили по заказу Верити. Очень бледный розовато-сиреневый шелк, рукава до локтя, кринолин небольшой, спереди расходится в форме буквы «А», приоткрывая салатный корсаж в цветочек и нижнюю юбку.

Но удивило Росса не то, как выглядела Демельза, а то, как она держалась. Конечно же, он был доволен, ведь жена еще никогда не была столь обворожительна. Демельза по-своему могла бы даже составить конкуренцию Элизабет, которая почти всегда превосходила всех своих соперниц и красотой лица, и цветом кожи. Сейчас проявились самые выигрышные черты Демельзы: ее прекрасные темные глаза, аккуратно уложенные волосы и бледно-оливковая кожа, которая словно бы светилась изнутри. Верити, не скрывая, гордилась своей новой родственницей.

Но за обедом Демельза очень уж опасалась за крючки на своем корсете. На взгляд Росса, она переусердствовала с манерами, попробовав множество блюд, но так и не положив на свою тарелку ни одной приличной порции. Тут Демельза превзошла даже известную своим весьма скромным аппетитом Элизабет. Человек мнительный мог бы заподозрить, что она таким образом передразнивает хозяйку дома. Росс был удивлен: похоже, Демельза рвалась в бой.

Обычно за столом она всегда была очень разговорчива, засыпала сотрапезников вопросами, делилась своими идеями, но сейчас почти не участвовала в общем разговоре и, в то время как все пили кларет, пила только домашний эль. Однако при этом нельзя было сказать, что ей скучно. Демельза проявляла живой интерес, когда Элизабет рассказывала о незнакомых ей людях или о смешных проделках Джеффри Чарльза. Когда к ней обращались, она отвечала любезно и естественно, без жеманства. Назойливые расспросы тетушки Агаты ее ничуть не смущали, она только поглядывала на Росса, который сидел рядом с тетей и громко повторял ответы ей на ухо. Таким образом, он сам должен был подбирать правильные слова.

Начали обсуждать слухи об очередном покушении на короля. Последний слух о том, как Маргарет Николсон бросилась к монарху из толпы и попыталась заколоть его ножом в момент выхода из дворца, определенно был достоверным. Росс отпустил пару циничных замечаний по поводу качества сукна королевского камзола. Элизабет сообщила о том, что королевской прислуге не платят жалованье вот уже двенадцать месяцев.

Потом разговоры переключились на Францию и великолепие ее двора. Фрэнсис выразил удивление по поводу того, что никто еще не попытался заколоть Людовика, который уж точно заслуживал этого больше, чем Фермер Джордж[20]. А еще французская королева пыталась излечить все свои болезни при помощи месмеризма.

Верити призналась, что была бы не прочь излечить таким способом свою простуду. Дело в том, что врачи прописали ей выпивать по пинте морской воды в день, но оказалось, что она просто не в состоянии ее проглотить. По утверждению доктора Чоука, причина всех простуд – грязный воздух. Сырое мясо на вертеле портится через сорок минут, однако, если поместить это мясо в соляной раствор, оно долгое время остается свежим. Росс заметил, что Чоук просто старый осел. Фрэнсис склонен был с этим согласиться, поскольку доктор не смог вылечить собственную жену: Полли так и не родила ему наследника. Элизабет перевела разговор на больные глаза своей матери.

Фрэнсис успел выпить за обедом десять бокалов портвейна, но на нем это никак не отразилось. Росс обратил внимание на сие обстоятельство, так как в былые времена именно Фрэнсис всегда первым оказывался под столом.

«Слабоват парень для крепких напитков», – так говаривал о нем Чарльз.

Без четверти восемь дамы встали из-за стола и вышли из гостиной, предоставив мужчинам пить бренди и курить трубки за усыпанным крошками, неубранным столом.

Завели разговор о делах, но он не успел получить развития: в дверях появилась миссис Табб.

– Прошу прощения, сэр. К вам гости.

– Кто?

– Джордж Уорлегган и мистер Джон Тренеглос с супругой, сэр.

Росса аж передернуло от такого неприятного сюрприза. В этот вечер у него не было ни малейшего желания общаться с преуспевающим Джорджем. К тому же, Росс не сомневался в этом, Рут не приехала бы в Тренвит, если бы знала, что они с Демельзой тоже здесь.

Но изумление Фрэнсиса было неподдельным.

– Мать честная! Неужели нагрянули к нам с визитом в канун Рождества? Куда ты их отвела, Эмили?

– Господа в большой гостиной, сэр. Миссис Элизабет просит вас прийти и помочь их развлечь. Сказала, что они ненадолго.

– Да, конечно. – Фрэнсис поднял бокал. – Мы уже идем.

Миссис Табб вышла, и он раскурил трубку.

– Ну надо же, Уорлегган! Я-то думал, что он проводит Рождество в Кардью. Как думаешь, это совпадение? И Джона с Рут прихватил. Росс, а ты помнишь, как мы в детстве дрались с Джоном и Ричардом?

Росс помнил.

– Джордж Уорлегган – великий человек, – сказал Фрэнсис. – Он, прежде чем сыграть в ящик, половину Корнуолла себе отхватит. Джордж и его кузен уже заполучили половину моего состояния. – Фрэнсис рассмеялся. – На вторую половину они тоже нацелились, но ничего не получат. Есть вещи, которые не ставят на кон.

– Его кузен? – переспросил Росс.

– Кэри Уорлегган, банкир.

– Славное имя. Я слышал, его прозвали Ростовщиком.

– Цыц! Хочешь оскорбить гостей?

– На мой вкус, их семейство становится слишком назойливым. Я предпочитаю общество попроще.

– За ними будущее, Росс. Семьи вроде Чиноветов и Полдарков уже отжили свое.

– Я не ставлю под вопрос их силу, мне лишь не нравится то, как они ее используют. Если у человека избыток жизненной энергии, пусть направит ее на совершенствование собственного духа, а не на то, чтобы завладевать душами других.

– Это, пожалуй, применимо к кузену Кэри, но к Джорджу вряд ли имеет отношение.

Росс подумал о том, что Демельзе теперь предстоит встретиться еще и с этими людьми.

– Допивай свой портвейн, нас ждут, – сказал он кузену.

– Знаешь, это довольно странно, – заметил Фрэнсис. – Философы непременно подыскали бы этому явлению какое-нибудь хитрое название. Но по мне, так это все от испорченности натуры.

– О чем ты толкуешь?

– Ну, не знаю. – Фрэнсис замялся. – Мы завидуем людям, у которых есть то, чего нет у нас. Хотя, может статься так, что у них этого вовсе и нет. Я ясно выразил свою мысль? Похоже, что нет. Что ж, идем пообщаемся с Джорджем.

Они встали из-за стола, прошли в холл и еще там услышали долетавшие из гостиной крики и громкий смех.