– Давай, детка, – ухмыляется Джей, и даже в нескольких метрах от него я чувствую алкоголь в его дыхании. – Я стану твоим папочкой, а ты раздвинешь передо мной ножки за несколько монет.

И тут Пайк бросается на него, отчего у меня вырывается резкий крик. Он хватает Джея за ворот, разворачивает и выталкивает на улицу. Но тот даже не сопротивляется, видимо, считая, что Пайк ничего ему не сделает.

Но мое сердце замирает, когда я вижу, как Джей спотыкается на ступеньках, а Пайк бросается за ним.

Они оба спускаются на лужайку перед домом, на которой уже находятся несколько человек, решивших покинуть вечеринку.

Джей отталкивает Пайка, но тот перехватывает его руку и, отведя кулак назад, словно молот обрушивает его на лицо моего обидчика. Джей как подкошенный валится на землю. Я выхожу на крыльцо под крики испуганных гостей, разбегающихся в разные стороны, и любопытных зевак, остановившихся посмотреть, чем же все закончится.

– Что, черт возьми, тут происходит? – доносится до меня голос Коула.

Оглянувшись, вижу, как он появляется из-за угла дома. Я подхожу к перилам, а Пайк поднимает Джея с земли и толкает его к машине.

– Папа! – подбегая к ним, кричит Коул.

Но никто из них, кажется, не замечает его.

– Не переживай, – выплевывает Джей в лицо Пайку, не обращая внимания на кровь, стекающую с губ. – Мы можем разделить эту маленькую шлюшку.

Коул тут же поворачивается ко мне.

– Он приставал к тебе?

Ему не составило труда понять, кого Джей назвал шлюшкой. Но я не успеваю ответить.

– Почему бы тебе не рассказать Коулу, как уютно было в постели с его отцом?

– Что? – Коул переводит ошарашенный взгляд с меня на Пайка и обратно.

– Еще увидимся, Джордан! – кричит Джей, отталкивая руки Пайка и доставая ключи от машины. – В конце концов ты начнешь работать в «Крюке», как твоя сестричка. А я приду туда и куплю твою задницу. А затем…

Еще один кулак врезается ему в лицо, сбивая с ног, но в этот раз он принадлежит не Пайку, а Коулу.

Джей рычит и, сплюнув кровь на землю, подносит руку к губам, но тут же отдергивает ее.

– Ты выбил мне зуб! – рычит он.

– Убирайся отсюда! – взмахнув руками, кричит Коул. – Живо!

На лбу Пайка блестит пот, когда он смотрит на меня тем же взглядом, что я видела у него, когда мы впервые переспали. Когда я уселась на него на своей кровати, а он сдал последние позиции, отдавая мне все, что у него было.

Все вокруг нас исчезает. И Пайк сжимает кулаки, еле сдерживаясь, чтобы не схватить меня в свои объятия и не унести отсюда прочь.

– Вы… – доносится до нас тихий шепот Коула.

Я моргаю, а Пайк отводит глаза, и чары рассеиваются. Люди расходятся по своим делам, а Коул стоит между нами, переводя взгляд с одного на другого, пока в его голове складывается картинка происходящего.

– Джордан, – он подталкивает меня локтем, вынуждая хоть что-то сказать, но я лишь опускаю глаза, не в силах даже взглянуть на него.

– Коул… – громко вздохнув, выпаливает Пайк.

– Да пошел ты, – перебивает его Коул и отступает назад.

Пайк шагает к сыну, но тот разворачивается и уносится прочь со двора на улицу.

Пайк не догоняет его. Он знает своего сына не хуже меня и осознает, что Коул ничего не станет слушать сегодня. Да и что он сказал бы, чтобы хоть как-то улучшить ситуацию? Ведь все и так понятно.

Поэтому Пайк замирает посреди лужайки, глядя вслед Коулу с таким видом, словно в одно мгновение лишился смысла жизнь. А может, так и есть?

Достав ключи, я спускаюсь с крыльца и подхожу к своей машине, не останавливаясь и ничего не говоря, когда прохожу мимо Пайка.

А он не окликает меня.

И теперь я понимаю, что он имел в виду вчера вечером. Я действительно этого не стою.

* * *

«Понимаю, как это выглядит со стороны, – печатаю я на своем телефоне. – Но знай, это была не месть. Просто так случилось. Прости меня».

Я уже двадцать минут пытаюсь придумать сообщение Коулу. А еще я удалилась из всех социальных сетей и решила оградить себя от общения со всеми, кроме сестры и еще нескольких человек. Мне нужно немного пространства и тишины, но я должна как-то объясниться с Коулом.

Я не жалею о своих отношениях с Пайком, но мне стыдно, что это причинило Коулу боль. Хотя разум твердит, что он подлый изменщик и я ничего ему не должна.

Но в то же время мне не хочется, чтобы все закончилось так. К тому же я съехала из дома Пайка и теперь не вижусь с ним.

Но мне хочется, чтобы Коул знал, что дело не в нем.

«Ты его любишь», – загорается на экране его ответ.

Внутри тут же все сжимается от нахлынувших эмоций, когда я выключаю телефон.

А затем засовываю его в боковой карман сумки, пытаясь проглотить образовавшийся в горле комок. Мне даже приходится закрыть глаза, чтобы сдержать слезы.

Шел входит в подсобку и, заметив, с каким видом я стою перед ящиками с пивом, вместо того чтобы протянуть чек, засовывает мне в сумку пачку денег, не давая мне даже пересчитать их.

Проведя вчерашнюю ночь на диване у сестры, я с утра приехала сюда, чтобы получить расчет перед отъездом. Но, судя по толщине пачки, которую Шел только что спрятала в моей сумке, она решила выплатить мне гораздо больше, чем я заработала.

И спорить с ней из-за этого бессмысленно. Так что просто стану работать сверхурочно, когда вернусь обратно. И неважно, сколько времени пройдет до этого момента.

– Что собираешься делать? – пристально глядя на меня, спрашивает она и упирает руку в бедро.

– Не знаю.

– Куда поедешь?

– Не знаю.

Она вздыхает, когда я поднимаю свою сумку и перекидываю ее через плечо.

– Обычно меня пугают перемены, но… – я замолкаю, подыскивая слова, – я не хочу дальше так жить. – Подняв глаза, я встречаюсь с ней взглядом. – И пожалуйста, не надо читать мне лекцию о том, что я убегаю потому, что запуталась и позволяю другим контролировать себя…

Шел кладет руки мне на плечи.

– Беги, – решительно говорит она. – Убегай отсюда подальше. Уходи. Но позвони, если что-нибудь понадобится, хорошо?

Я киваю, не зная, как выразить благодарность за то, что она меня понимает.

– Можешь сказать Кэм, что я уехала, чтобы она не волновалась? У меня все будет в порядке, и я позвоню ей.

– Не хочешь попрощаться с ней?

Слезы наворачиваются мне на глаза, когда я отступаю назад и обхожу Шел.

– Не могу.

И боюсь, что если стану долго раздумывать над этим, то струшу. Пайк как-то сказал мне: «Бери и делай». Уверена, в тот момент он имел в виду нечто другое, но сейчас эти слова подстегивают меня.