собственных воспоминаний.

Валка с голограммы ахнула и прошептала:

– Нет!

Мигом спустя она закричала мое имя:

– Адриан!

Никогда не забуду это слово и то, как надорвался ее голос. Она зарыдала, и слезы захлестнули окно проекции, которое она открыла для князя и его наложницы.

– Марло! – раздался отдаленный голос Бассандера Лина.

Я знал, что будет дальше. Мне не было нужды это видеть, но я не смог удержаться и приоткрыл глаза.

Перед нависающей каменной стеной у проклятого озера вверх ударил высокий красный фонтан.

Валка выдернула провод из головы, и изображение исчезло.

– Фокусы, – произнесла Калима. – Тавросианская магия!

– Нет, – мягко, но достаточно громко ответил я.

– Вы лжете! – не поверила Калима.

Но Олорин – князь Каим – встал и жестом заставил ее замолчать. Его глаза сверкали.

– Говорите, чудес не бывает? – сказал он, качая головой. – Вы что, слепой? – Он покачал головой еще сильнее. – Пусть вы не верите в Бога, но я верю.

Князь спустился по ступенькам и поравнялся со мной.

– И вам я тоже верю. – Он перевел взгляд с Валки на меня. – В вашей Империи вас прозвали Избранником Земли. Я же скажу, что вы – подарок. Бог послал вас всем нам, а сегодня направил меня к вам на выручку. – Князь Каим протянул мне руку, как когда-то на космодроме Боросево. – Мы вместе сразимся с этими чудовищами и, клянусь Ахурамаздой, победим.

Глава 29

Бледное пламя

– Есть в этом нечто… красивое, – заметил Бассандер Лин.

Трибун неподвижно сидел в кресле во главе длинного стола в дежурном зале «Бури» сразу за мостиком. Я молча смотрел на него, вглядываясь в отражение голографических изображений в его черных глазах.

Проектор в центре стола демонстрировал нам, как пылает DB-639D. Белый цветок ядерного огня распустился над охряной равниной Ганелона. Лепестки раскрылись, распластались поверх ядовитой атмосферы планеты, растянулись, а затем остыли, став из белых красными. Наконец на месте цветка осталось лишь черное облако. С большой высоты масштаб разрушений казался ничтожным. Но облако останется, а с ним останутся пепел и радиация, и через тысячу или десять тысяч лет, когда люди или их преемники вновь обнаружат эту планету, память об этом облаке еще будут хранить чахлые мхи и травы, которых коснулась радиация.

Лучше, если эти люди не будут знать о тех злодеяниях, которые творили на этой планете некогда жившие здесь чародеи.

Мы уже на три года удалились от Ганелона и близились к окончанию первой фазы нашего путешествия. Князь Каим, джаддианский флот и значительная часть кораблей Четыреста девятого легиона ушли вперед, взяв курс на Сираганон через Фидхелл. Мы задержались. Лин вывел «Бурю» из варпа в заранее условленный день, чтобы принять отчетную телеграмму от капитанов Тенавян и Дэйна, оставшихся на Ганелоне с целью обеспечить безопасность на планете и зачистить захваченную сьельсинскую луну.

Квантовый телеграф передавал информацию почти мгновенно, но по крошечным кусочкам. Телеграфы на «Буре» и «Бесстрашном», корабле Тенавян, были связаны лишь парой электронов, и абсолютно все – текст, звук, видеозаписи, фототипы и даже трехмерные голограммы – пересылалось по каплям, по единицам информации. Ноль. Один. Ноль. Ноль. Один.

Рапорт начинался просто, с одной строчки. «Крепость на DB-639D уничтожена. Подробный отчет прилагается».

Отчет мы принимали почти две недели. Две недели «Буря» стояла на якоре посреди космической Тьмы. Это был долгий срок, но все быстрее, чем дожидаться, пока сигнал на скорости света достигнет ближайшего передатчика инфосферы. На это ушли бы годы.

Тенавян и Дэйн оказались весьма дотошны. Пользуясь тем, что оставшийся сьельсинский корабль-мир был сильно поврежден, они изловили всех выживших сотрудников МИНОСа на Ганелоне, уничтожили их големов, а солдат-наемников либо казнили, либо уложили в фугу, чтобы разобраться с ними позднее. Укротив планету, капитаны переключились на застрявших на орбите сьельсинов. Бледные предприняли три отчаянных вылазки, атаковав наши корабли, оставшиеся в космосе над планетой и на самом Ганелоне, но всякий раз терпели неудачу.

Тенавян докладывала о жестоких боях в воздухе и траншеях сьельсинской луны. Оставшийся с ними отряд джаддианского капитана Серенелли отыскал командный пункт сьельсинов недалеко от поверхности и в стремительной схватке сломил сопротивление врага. Известия о захвате корабля-мира передали на Несс, и я не сомневался, что люди из Капеллы и АПСИДЫ уже отправились к DB-639. Я даже отчасти пожалел, что не остался на планете.

Следом за рапортом пришли видеофрагменты и снимки. Допросы пленных магов, офицеров-наемников, многостраничные научные документы, извлеченные из памяти крепостных компьютеров, данные о взятых образцах и экспериментах, проведенных научными специалистами из команды Тенавян…

Когда на Ганелон обрушилось ядерное пламя, на Ганелоне не осталось никого живого. Ни магов, ни их ручных големов, ни техников, ни несчастных, ничего не ведавших пациентов, которых люди Тенавян милосердно усыпили. А теперь внутри прежних куполов-садов не осталось ни деревца, ни травинки.

Только битое стекло и пепел.

– Красивое. – Я повторил слово, будто проклятие, сам не зная, соглашаюсь или ехидничаю.

«Краса есть правда», – заметил однажды поэт[10], с чем я не соглашался, прекрасно зная, что истина порой уродлива. Но тогда я считал – и считаю до сих пор, – что правда хороша, даже когда уродлива, и что атомное пламя и разрушение, за которым мы с Бассандером наблюдали, было благом, ведь оно уничтожало зло.

– Их главари все равно сбежали, – бросил вечный пессимист Лориан со своего места. – Если у МИНОСа была одна база, значит есть и другие. Помните Эринию?

Я не забыл Эринию, как не забыл Иована с Падмурака, прятавшегося у всех на виду. Легко было представить, что чародеи скрывались и под личинами наших министров, и среди джаддианских ариабитов. Никогда прежде я не испытывал такой признательности Капелле и инквизиции. Что-что, а этим колдунам и ведьмам они жить не позволят.

– Как, по-вашему, они собираются распространить этот вирус? – скрестив руки, спросил Бассандер Лин.

– Думаю, в рапорте Тенавян должны быть подробности, – ответил я. – Но на их месте я бы воспользовался беспилотными кораблями, а может, даже световыми зондами. Маленькие летательные аппараты способны незаметно пройти линии орбитальной обороны. Если вирус действительно передается воздушно-капельным путем, то его достаточно распылить в воздухе. Если удастся сделать это над крупными городами… то он быстро распространится.

Я вспомнил серую гниль, терзавшую Боросево в дни моей юности. Горожане твердили, что чума пришла с другой планеты, была занесена с инопланетными бактериями или чем-то подобным. Кто знает, вдруг и она была разработана в некой экстрасоларианской лаборатории и выпущена посреди ненавистной Империи?

Я отбросил эти мысли. В природе и без того