Я сопротивлялась как могла — изворачивалась, спотыкалась, свободной рукой и обеими ногами цеплялась за все попадавшиеся на пути предметы, будь то кресло, коврик или сумка с вещами, до которой я чудом смогла дотянуться носком правой ноги.

— Джаяр, если бы ты на самом деле не хотел меня видеть, ты бы не стал перемещаться к этому дому! — с отчаянием воскликнула я, стараясь придумать хоть что-нибудь, что бы позволило здесь задержаться, ведь если Джаяр выставит меня из комнаты сейчас, вряд ли в дальнейшем он сюда меня впустит. Запрется, забаррикадируется — с него станется! А уж что он напридумывает за время своего добровольного отшельничества — страшно представить! Нет, нужно действовать немедленно.

К счастью, фраза сработала. Не так, как хотелось бы — арэйн упрямо не желал признавать очевидное, однако продвижение к двери, находившейся в опасной близости к нам, прекратил. Мужчина остановился, посмотрел на меня долгим, тяжелым взглядом.

— А может, я за своими вещами вернулся? — с кривой усмешкой предположил он.

Я видела в его глазах — не передумает, выставит за дверь — и лихорадочно соображала. Что же, что же предпринять? Как не упустить этот шанс, всего мгновение, пока он стоит рядом, крепко сжимая пальцами мое плечо, и не выталкивает из комнаты?

В мыслях что-то вдруг щелкнуло. Вспомнив пару из любопытства прочитанных в детстве любовных романов и самое эффективное средство по укрощению мужчин, которое там в красках описывалось, я приподнялась на цыпочки и, свободной рукой обхватив Джаяра за шею, заставила его наклониться. Стараясь не думать, чтобы не перетрусить в столь ответственный момент — все-таки против воли я целовала арэйна лишь во второй раз — припала к его губам. Сначала Джаяр не отвечал и даже будто бы превратился в бесчувственную статую, тело его напряглось, пальцы на плече сжались сильнее — мне с трудом удалось сдержать болезненный стон. Однако спустя пару секунд мужчина сдался, упрямо стиснутые губы разомкнулись, стали мягкими, нежными, и жарко подались мне навстречу.

— Никуда не уйду и тебя не отпущу, — прошептала я, когда поцелуй пришлось прервать, чтобы сделать вдох.

— Я причинил тебе боль. Прости, — так же тихо сказал Джаяр, осторожно поглаживая пальцами пострадавшее по его вине плечо.

— Теперь у нас у обоих болит левая рука, твое возмездие удалось, — неловко пошутила я и заглянула в его глаза. — Ты больше не будешь меня прогонять?

— Стоило бы, — хрипло проговорил Джаяр, скользнул рукой к моей шее, уткнулся в волосы лицом, глубоко, шумно вдохнул. — Но пока не буду. — Некоторое время арэйн так и стоял, позволяя нам обоим насладиться моментом, а затем нехотя отстранился от меня и предложил: — Пойдем, намажу твое плечо целебным бальзамом. Один арэйн после боя поделился, напарником моим был.

Джаяр отвел меня к кровати, застеленной бледно-бежевым покрывалом с оранжевыми узорами — похоже, составитель интерьера был ярым поклонником подобных тонов — и взял с тумбы небольшую круглую баночку. Сняв крышку, Джаяр набрал на пальцы немного светло-зеленой мази с коричневыми вкраплениями и, дождавшись, когда я загну рукав — благо, достаточно широкий, чтобы можно было это сделать вместо расстегивания рубашки, — аккуратными, массирующими движениями принялся наносить густую массу на посиневшую кожу. По комнате плыл довольно нежный для лекарственного сбора мятный аромат, навевая недавние, но в то же время как будто из другой жизни воспоминания. Забавно, в тот день мы сидели на кровати в номере таверны, а Джаяр обрабатывал им же поставленные синяки, его прикосновения… да, в прошлый раз его прикосновения, приносившие свежую, чуть пощипывающую прохладу моей коже, вызывали странные эмоции, заставляли сердце трепетать, внимательно прислушиваться к каждому касанию. Сейчас я поняла, что именно испытывала тогда, и уже не таясь наслаждалась заботой мужчины.

Расслабленно наблюдая за арэйном из-под полуопущенных ресниц, я успела убедиться в том, что никаких огненных меток, наложенных эвисами, чтобы иметь возможность призвать повторно, на нем нет. Как эти метки выглядели, я представляла только благодаря иллюстрациям в учебниках, однако искренне надеялась, что если таковая вдруг появится на Джаяре, мне хватит умений ее распознать.

— Джаяр, ты что-то говорил о бое… что произошло? — осторожно спросила я, глядя в сосредоточенное, чуть нахмуренное лицо мужчины.

Нанеся бальзам, он закрыл почти пустую баночку, поставил ее обратно на тумбу, поднял глаза на меня, еще немного помедлил, после чего неохотно признался:

— Меня и некоторых других арэйнов призвали, чтобы разогнать стаю алых волков.

— Алых волков? Никогда о таких не слышала. Кто они такие?

— Мерзкие существа, — еще больше нахмурился Джаяр. — Не думал, что они есть в Лиассе.

— Странно. — Я тоже нахмурилась. В школе мы подробно изучали всех опасных существ, с которыми, вероятно, придется столкнуться защищающему спокойствие обычных людей магу, а потому я должна была знать об алых волках хоть что-нибудь. Забыла? Однако непохоже — я почти полностью уверена, что название этих животных услышала впервые. — Может, очень редкий вид, из какой-нибудь лесной глуши?

— Пожалуй. Даже для Арнаиса они редки, — согласно кивнул Джаяр. — У вас они действительно были обнаружены на выходе из леса, неподалеку от поселения такийцев, как я понял из разговора магов.

— Вы защищали поселение такийцев?

— Нет, мы защищали людей, живших на опушке. Чему ты удивляешься?

— Наши расы не слишком дружны, ни эвисы, ни маги не стали бы помогать такийцам.

— Интересно, с чего бы? — с явным презрением ко всему человечеству бросил Джаяр.

Ответ заставил меня смутиться, тоже за всех людей разом.

— Ну… такийцы ведь жили в Лиассе с начала времен. Когда люди бежали из Арнаиса, они взялись за вырубку лесов, занимали территории, которые раньше принадлежали одним такийцам. Пусть места хватало всем, но те не испытали особой радости от появления людей и поначалу даже совершали нападения. — Желая переменить тему разговора, я не придумала ничего лучше, чем спросить: — Алые волки очень страшные?

Правда, задав вопрос, я мгновенно пожалела, испугавшись, что Джаяр вновь замкнется в себе, но сказанного было уже не вернуть. Мужчина пожал плечами:

— Представь себе огромного волка с бордовой шерстью и очень длинными, намного длиннее, чем у обычных волков, клыками. Они набрасываются на жертву и рвут ее на части. Алыми их прозвали из-за любви к крови. Они не только пьют кровь своей жертвы, но и купаются в ней. Прокусывают артерии, ловят брызги, валяются в кровавых лужах, как губки впитывают эту жидкость, приобретая алый цвет. Мерзкое зрелище.

Во всей красе представив описанную картину, я судорожно вздохнула и прижалась к Джаяру, положив голову ему на плечо. Почувствовала, как теплые руки опустились мне на талию,