Я до чертиков обожаю эти моменты: ожидания скорой встречи. Они какие-то сладкие, волнующие и трепетные. Каждый божий день! И вроде расстались мы с Котенком только утром, но сердце замирает от мысли, что через десять-двадцать минут она улыбнется мне снова.

Выехав на нужную улицу, паркуюсь и подхватываю небольшой букет разноцветных гербер. Ставлю тачку на сигналку и широким шагом вхожу в здание с вывеской «Детская студия балета».

Здесь все сделано по заказу Юльки. Здесь все само по себе напоминает мою Юльку. Нежные тона, изящное убранство, приветливый персонал. Уютно. И, думаю, не только мне, но и родителям, сопровождающим малышню, которая регулярно ходит к ней на занятия.

Кивнув Ханне, сидящей на ресепшене, направляюсь к залу, откуда слышится музыка. Сегодня играет Моцарт. И доносится нежный голос моей девочки:

— Ручки в стороны, мягко. Вот так. И раз, и два. Плие. И три, и четыре.

Улыбка сама набегает на губы. Замираю у двери, чуть приоткрыв ее. Припадаю плечом к косяку и жадно хватаю взглядом ее движения. Юля, как всегда, в черном купальнике с легкой летящей юбочкой. Длинные волосы заплетены в аккуратную косу, но пара вредных прядок все равно выбились. А рядом с ней девчонки лет четырех. Работают напротив зеркала. Стараются, маленькие, соответствовать своей шикарной юной учительнице. Держат спину так ровно, будто проглотили прутики.

— Теперь разминочка. Ножки, смотрим внимательно, колени. Раз-два-три… Полупальчик…

Наблюдаю и млею. Я могу стоять тут часами. Клянусь! Походу, мне пора рабочий стол переносить в балетную студию любимой жены. Вот она будет «счастлива»! А что, площади тут позволяют. В соседнем кабинете зал для деток постарше — там можно организовать конференц-зал…

Шутка.

Новое движение, и Юля встает ко мне вполоборота — я начинаю улыбаться еще сильнее.

Котенок закончила учебу этой весной. Это достижение мы отметили… с размахом. Да так, что уже виден округлившийся животик. Собственно, мы улетели отдыхать на так любимые Юлей Мальдивы, но заделать ребеночка не планировали. Оно вышло само собой. Сейчас уже пошел шестой месяц. Совсем скоро мы встретимся с нашим киндер сюрпризом…

Смотрю на животик Юльки, и аж ладони покалывает, как хочется коснуться его и погладить. Почувствовать толчок неугомонного карапуза. Снова нашептать каких-нибудь забавных глупостей, заставив Юльку заливисто хохотать. Блин, нечестно, что первые девять месяцев жизни мелкий контактирует только с мамой! Я, как батя, отчаянно протестую! Чувствую себя обделенным вниманием. Она с ребенком спит, ест, живет и работает. А я только и могу, что гладить, целовать и исходить слюной от зависти.

Нет, и все-таки, мы скоро станем родителями…

Охрененно!

Но я до сих пор не могу поверить в это.

Весь последний год учебы в академии Юля параллельно работала над открытием собственной балетной школой. Как-то мимоходом она озвучила свое желание: заняться чем-то таким, чтобы и с любимым делом не расстаться и принести пользу малявкам. Сценой моя прима уже не грезила, плавно уйдя от мысли, что ей непременно хочется покорять большие и малые театры. А учить детей — это да. Я и не думал протестовать, главное — она рядом со мной и ей это нравится.

Юля сама нашла здание, сама с дизайнерами разработала дизайн-проект, контролировала каждую стадию ремонта и отделочных работ и потом сама же, совершенно без моей помощи, занялась рекламой собственной студии. Я не мешал. Меня попросили не встревать, я не встревал. Только рьяно контролировал, чтобы никто и нигде, ни на каких «уровнях» не обидел моего трудящегося Котенка.

Студия имела успех. Группы оказались почти сразу полностью укомплектованы. Сейчас их здесь три. Юля учит самых маленьких от трех до пяти лет, а еще две нанятые ею девочки — такие же фанатки своего дела — ведут деток от пяти до семи и от семи до десяти. Это круто! Они даже начинают ездить и принимать участие в конкурсах, занимая призовые места.

Вот только через три с небольшим месяца Котенку рожать. Я не против, чтобы она занималась любимым делом, но настаиваю на том, чтобы в ее положении это не переходило границы разумного. Ей нужен будет декрет. Обязательно! Юля пока по этому поводу думает. Мол, вести малышню смогу и сразу после родов. В такие моменты эту упрямицу хочется покусать за все ее мягкие места! Но, как сказал мне Степыч, когда родит, поймет, что ей не то что из дома, а даже из детской выходить не захочется. Первый ребенок — пуп вселенной для родителей. Короче, наш «папа Степа» заявил, что мне надо просто переждать.

Вот я и жду.

— А кто это у нас там пришел? — меня явно застукали за подглядыванием.

Котенок приближается к двери и заглядывает в щелку.

— Уже освободился? — с улыбкой на губах и нескончаемой нежностью в глазах смотрит на меня.

В каждом жесте жены — любовь. Любовь ко мне, к нашему будущему ребенку… к жизни. Никогда бы не подумал, что я стану таким слюнтяем в сорок с гаком! Люблю ее до невозможности. Как же я благодарен ей за то, что не оставила меня в покое, а настырно, в силу своего характера, завоевала мое сердце и открыла глаза на реальные вещи. Например, что жизнь без любви и не жизнь совсем.

— Освободился, — подаю ей букетик, чмокнув в нос. — Классно смотришься с пузиком в этом купальнике, Котенок!

Юля закатывает глаза и улыбается, мило раскрасневшись:

— Ты мне это каждый день говоришь! — шепчет, чтобы «ученицы» не услышали. — И в платье, и в спортивном костюме и даже без всего — я классно смотрюсь с пузиком.

— Ну, что поделать, если тебе идет быть беременной моим ребенком.

— Эй, вообще-то он и мой, Дан! — бьют меня кулачком в плечо.

— Не спорю, но ты и так с ним двадцать четыре на семь, дай немного потешить собственное эго. Я отчаянно по вам обоим скучаю.

Юля смеется. Я вижу, как сияют ее глаза. Котенок тут же прячет взгляд, утыкаясь носом в пышные бутоны гербер. Любимые цветы. Сам никогда не догадался бы! Юля мне сказала. Оказывается, в первую нашу встречу я подарил ей именно их. Герберы, которые она так обожает. А выбрал я тогда интуитивно.

— Мы тоже, — запоздало отвечает Юлька. — Вот тебя как увидела, там начались пляски! — косит взгляд на животик Котенок.

Я приоткрываю шире дверь и укладываю ладонь поверх купальника, чувствуя, как наш мелкий или мелкая толкается мне в ладонь своими крохотными пяточками. Улыбаюсь, как дурак!

— Кстати, все выходные я ваш, как