обратный курс и на форсаже уйти на восток, хотя бы на территорию Украины. Натовские радары в Центральной Европе наверняка засекут и бомбардировщики, и пуски. Шанс, что граничащие с Румынией Венгрия или Болгария решатся отправить свои самолеты на перехват и рискнут получить в ответ по зубам, был минимален. А вот с баз в Греции или Албании натовские самолеты вполне могут взлететь и попытаться догнать уходящие «тушки». Серьезную угрозу представляли и два американских эсминца, укрывшихся в румынском порту Констанция. На их борту были установлены системы ПРО «Иджис» с возможностью использования зенитных ракет, для которых «тушки» были бы не самыми сложными целями. Из-за этих двух кораблей маршрут был проложен по северу Румынии, за пределами четырехсоткилометровой полусферы радаров наведения эсминцев.

По плану операции над территорией Украины пару бомбардировщиков будет сопровождать звено истребителей. Еще звено призвано контролировать воздушное пространство в радиусе ста километров. Генштаб предупредил ВСУ, что любые действия, направленные против России на суше, на море или в воздухе, повлекут немедленный летальный ответ. Такое же сообщение было отправлено Польше и Румынии. Впрочем, после дневного ракетного удара ни у Бухареста, ни у Варшавы не было никакого желания проверять серьезность угроз Москвы, а Киев изо всех сил пытался начать переговоры об урегулировании конфликта. К тому же пара ТУ-22 из группы поддержки должна была выставить над территорией Румынии четыре зоны, блокирующие радарное излучение. Для этого должны использоваться ракеты Х-32 в особом оснащении. Они распылят коллоидную смесь, которая затем будет разноситься воздушными потоками и создаст обширные зоны, создающие помехи для излучения радаров. Эти дорогие и редкие в ВКС боеприпасы предполагалось использовать к югу от маршрута тушек, чтобы закрыть их от американских эсминцев.

Как и ожидалось, полет над Украиной прошел без приключений. На границе с Румынией истребители, на прощание качнув крыльями, плавно ушли на разворот домой. Через несколько минут хода над румынской территорией сенсоры «тушек» зафиксировали слабое радарное излучение, идущее от нескольких источников со стороны Венгрии и Словакии, а по связи пришло сообщение о натовском AWAKS136, патрулирующем вдоль границ этих двух стран.

Автоматическая система радиоэлектронного противодействия ТУ-22 М3М, запустила комплекс контрмер. На «трешках» был установлен интегрированный в структуру обеспечения живучести самолета полный набор средств РЭБ, который включал в себя специально доработанную под бомбардировщики архитектуру, вобравшую в себя лучшее от «Хибин», «Тарантула» и «Рычага-АВ»137. Он выставил заслон интенсивных помех, способных ослепить самые мощные радары в радиусе нескольких сотен километров, а также активных контрмер, затрудняющих определение параметров цели, таких как скорость, высота, дальность и направление. Кроме того, был применен новый сложный алгоритм уводящих помех, позволяющий устанавливать ложные, фантомные цели. Эти действия вместе с радиоэлектронным подавлением, оказываемым на восток Европы с территории России, сделали пару бомбардировщиков Сидоренко практически неуязвимыми для средств ПВО, даже если бы их кто-то и хотел применить.

За девять минут до расчетной точки пуска электронные мозги ведущего послали сигнал в штаб ВКС о готовности. Тут же в автоматическом режиме запустилась загрузка пакетов данных в системы наведения ракет. Это означало, что «Томагавки» начали боевой заход на цели в Сирии.

Полковник глянул на экран аппаратного комплекса управления огнем и недовольно покачал головой. Пуски предполагалось проводить в автоматическом режиме. Такова была механика современной войны. После модернизации ТУ-22 М3М стал полноценной умной цифровой оружейной платформой. Получив целеуказание, его искусственный интеллект решал, когда, чем и по кому вести огонь, а пилот выполнял лишь роль курьера, обычного водителя, обеспечивающего, чтобы все это умное железо оказалось в нужном месте в нужное время. Совсем как доставка пиццы. А Сидоренко так хотелось самому постучать в дверь и, ехидно улыбнувшись, спросить англичан: «Пеперони заказывали?».

На экране системы управления огнем выскочило сообщение, что загрузка данных закончена. Ведущий 04-й: цель – эсминец королевских ВМС «Дункан», спецбоеприпас, один пуск. Ведомый 07-й: цели – фрегаты королевских ВМС «Глазго» и «Плимут», эсминец королевских ВМС «Дункан», шесть пусков, по два «Шила» на каждую. Полковник нажал на кнопку подтверждения боевого применения и заметил на экране, что то же самое сделал командир 07-го. Сидоренко уже хотел было включить автомат боевого применения, но, выругавшись, повернулся к сидящему рядом помощнику и включил внутреннюю связь.

– Товарищи офицеры! Никогда ни при каких обстоятельствах никому не рассказывайте о том, что сейчас произойдет.

Кто-то из сидящих сзади штурманов хихикнул. Помощник понимающе улыбнулся, показал глазами на приборную панель, на которой светился огонек видеорегистратора, и одобрительно кивнул. Сидоренко переключился на голосовой модулятор и, четко произнося каждое слово, проговорил:

– Это «три единицы». База, прошу разрешения на ручное управление огнем.

Его голосовое сообщение было оцифровано, зашифровано и по нескольким спутниковым каналам и на коротких частотах передано в штаб.

Несколько секунд ничего не происходило, затем в наушниках прозвучал вопрос:

– Это «база». Какова причина изменения боевого протокола?

– База, это «три единицы». Причина изменения боевого протокола – исполнение мечты, – ответил Сидоренко и заметил, как помощник поднял кулак с большим пальцем вверх.

Снова пауза, на этот раз дольше. Затем командующий голосом аудиосистемы сообщил:

– Это «база». Изменение боевого протокола на ручной режим разрешаю. Удачной охоты, мечтатель.

Даже сквозь гарнитуру командир слышал, как радостно вскрикнули штурманы, сидящие в отсеке сзади. Сохраняя присущую моменту суровость, но внутренне сияя от счастья, он перевел систему управления огнем в ручной режим и скомандовал ведомому:

– Это «три единицы». Команда «трем двойкам». Огонь. Огонь. Огонь.

Ведомый шел сзади справа метрах в трестах, и Сидоренко, затаив дыхание от волнения, видел, как в темноту февральского неба один за другим уходили снопы пламени от идущих к своим целям ракет. Когда последняя из ярких искр растворилась среди звезд, он бросил взгляд на таймер. Пуск его значительно более быстрого «Кинжала» должен быть синхронизирован с подлетным временем шести пущенных с 07-го «Шил», чтобы он подлетел к целям на десять секунд раньше для применения спецбоеприпаса. Искусственный интеллект сделал бы это с точностью до сотой доли секунды, а вот человеку нужно было быть предельно внимательным. Полковник не до конца понимал, зачем командование решило использовать такой боеприпас. У систем ПВО на эсминце и фрегатах итак не было шансов перехватить гиперзвуковые «Кинжалы» и «Шила». Скорее всего, в штабе хотели продемонстрировать возможности нового оружия, ошеломить противника, вселить в него страх и осознание собственной беззащитности.

Судя по количеству пусков, командование явно не хотело топить или полностью уничтожать английские корабли. Для этого попадания двух ракет было явно недостаточно. И «Дункан», и фрегаты обладали исключительной живучестью. Чтобы пустить их