– Где мы?

– На морском берегу, неподалеку от Константинополя, – сказал Мефистофель, – где франки разбили свой лагерь. Здесь я вас и оставлю, доктор Фауст. Вы готовы выслушать мои инструкции?

– Да, я готов, – ответил Мак, собравшись с духом и пытаясь сделать хорошую мину при плохой игре. Он подумал, что сейчас ему не помешала бы добрая чаша вина, чтобы подкрепить свои силы и прогнать головную боль. – Что вы хотите, чтобы я сделал?

– Вам предлагается три возможности. Вы должны выбрать одну из них.

– Какие возможности?

– Первая – убить Энрико Дандоло. Вторая – похитить Алексея IV, претендента на византийский трон. Третья – спасти чудотворную икону Святого Василия, – произнес Мефистофель с непроницаемым видом.

Поистине бесчеловечно, подумал Мак, ставить человека перед выбором одного из такого множества вариантов, когда у него болит с похмелья голова и он еще даже не успел позавтракать. Однако, встретив суровый взгляд Мефистофеля, он не осмелился заявить об этом вслух и спросил только:

– Так что же вы посоветуете мне выбрать?

– Я не вправе давать вам советы, – ответил ему Мефистофель. – Моя воля, мои желания и моя оценка происходящего никак не должны влиять на ход эксперимента. Вы сделаете выбор, руководствуясь только своими личными соображениями.

– И все-таки, на каком основании я буду выносить решение? Как мне судить, что я должен сделать?

– Вы должны выработать свои собственные критерии. Так обычно вершится людской суд. Таковы правила, диктуемые свободой вашей воли, особо оговоренной в подписанном вами документе.

– Дандоло… Алексей…– растерянно пробормотал Мак. – Но я же совсем не знаю этих людей!

– Значит, вам придется познакомиться с ними поближе.

– Если я вас правильно понял, в одном из вариантов мне предлагается убить человека?

– Совершенно верно.

– Вряд ли силы Добра посмотрят на это благосклонно.

– Полагаю, с моей стороны не будет слишком большой дерзостью взять слово от имени архангела Михаила, ибо мы с ним давние приятели, и за многие годы успели узнать друг друга как нельзя лучше, – возразил Мефистофель. – Будь он сейчас на моем месте, он ответил бы вам, что вы, очевидно, слишком мало верите в Добро, если думаете, что оно никогда не сможет оправдать убийство, совершенное во имя благой цели. О нет! Мотивы поступков принимаются в расчет даже самым строгим судом. Добру слишком хорошо известно, что есть грехи гораздо худшие, чем кровопролитие. Однако это совсем не значит, что Добро склонно прощать всех убийц, а тем более – поощрять подобные действия. Между прочим, здесь Добро мало в чем расходится со Злом; обе Великие Силы придерживаются почти одинаковых критериев в данном вопросе. Иначе и быть не может – ведь это ось, вокруг которой вертится колесо прогресса, приводимое в движение вечной борьбой Добра и Зла. К сожалению, ни одна из двух противоборствующих сил пока еще не занималась подобными вещами на практике, предпочитая не вмешиваться в естественный ход событий: время не властно над бессмертными духами в такой степени, как над людьми, чья жизнь коротка даже по земным меркам, и это дает нам возможность наблюдать за развитием человечества на протяжении многих веков. Мы занимаемся только фундаментальными проблемами, которые требуют накопления поистине неисчислимого множества экспериментального материала, и дальновидность, присущая нам, бессмертным, достигается в основном за счет тех громадных сроков, которые мы можем потратить на решение той или иной проблемы. Торопиться некуда, впереди – Вечность. А с точки зрения Вечности несколько лет отнятой у человека жизни – все равно что капля в море. Но, зная, какое большое значение этому придаете вы, люди, мы включили убийство в список действий, предлагаемых вам на выбор в рамках нашей Тысячелетней Войны. Возвращаясь к началу нашего разговора, я еще раз хочу напомнить вам, что мотивы ваших поступков будут играть очень важную роль; в каких-то случаях они могут оправдать даже убийство. При оценке ваших действий причины и следствия, цели и средства их достижения лягут на чаши одних и тех же весов.

– Но как я могу угадать, что получится, если я убью этого самого Дандоло? Как мне узнать о последствиях убийства – я же не могу заглянуть в будущее?!

– Безусловно, не можете. Однако здесь нет ничего необычного для вас. Ни один из смертных никогда не может заранее предвидеть результаты своих поступков, и тем не менее все они бывают вынуждены принимать решения. В этом заключается один из парадоксов человеческого бытия. Нет и не может быть достаточных оснований для убийства, но в некоторых ситуациях его необходимо совершить как во имя Добра, так и во имя Зла.

– Но если я совершу ошибку, меня ждет суровый суд и наказание…

– Никто не вправе судить вас, кроме самой Ананке, или Судьбы, как ее называют. Она вершит свой суд над всеми – и над людьми, и над бессмертными духами. Наша задача – поставить вас перед моральной дилеммой. А делать выбор должны вы. Такова роль Фауста.

– Ну, хорошо, если так… Напомните еще раз, кого вы предлагаете мне убить.

– Энрико Дандоло, дожа Венеции. Само собой разумеется, вы убьете его только в том случае, если этот способ действий покажется вам наилучшим.

– А другой… Алекс… или как там его…

– Алексей, претендент на Константинопольский трон.

– И, наконец, третий вариант?

– Спасти чудотворную икону Св. Василия, покровителя Константинополя. Вы что-то слишком рассеянны сегодня, доктор Фауст. Как это непохоже на вас – ведь о вашей сверхчеловеческой памяти слагали целые легенды! Мой совет – поскорее собраться с мыслями. Вам предстоит решить весьма непростую задачу.

– Моя память заметно улучшится, когда пройдет похмелье… Если я не ошибаюсь, вы сказали, что мы находимся возле лагеря франков.

– Вы абсолютно правы.

– Тогда скажите мне, что делают франки возле Константинополя?

Тонкая черная бровь Мефистофеля резко поднялась вверх, и маска холодной вежливости на его лице сменилась выражением крайнего изумления:

– Я полагаю, что столь образованному человеку, каким вы, бесспорно, являетесь, самому лучше знать, что здесь происходит. Ведь мы переместились всего на несколько столетий назад. Меня удивляет подобное невежество – впрочем, быть может, вы просто не слишком удачно пошутили… Как вам известно, это Четвертый крестовый поход. Вы должны самостоятельно оценить ситуацию и избрать тот способ действий, который считаете наиболее правильным.

– Хорошо. Я постараюсь, – произнес Мак упавшим голосом.

– Постарайтесь, – сухо ответил Мефистофель. – Считаю своим долгом напомнить, что с вами подписан контракт на выполнение определенных действий в строго ограниченный срок. Если вы не выполните взятых на себя обязательств, то тем самым погубите серьезный эксперимент, и вместо щедрой награды – серебряных кубков, горностаевых мантий и прочей чепухи – заработаете нечто гораздо более серьезное, но, боюсь, не столь приятное.