Подошла очередь Вителлия и Пизона.

Вжик! Копье пропело совсем рядом. Пизон едва не обделался. Впрочем, боли не было, и он тотчас воспрянул духом. Через пару мгновений, показавшихся ему вечностью, он повернул голову влево. Глаза Вителлия были широко открыты, щит валялся на земле.

– Копье попало в меня… чуть ниже плеча, – сказал он, морщась от боли, и отступил в сторону.

– Нет! – в отчаянии крикнул Пизон. Любой, кто отстанет, обречен на смерть.

– Готов? – раздался у него над ухом голос Тулла. – Вперед, быстро!

– Вителлий… – заупрямился Пизон.

– Кому сказано, вперед! – рявкнул тот. – Я пойду за тобой.

Толчок щитом, громкое проклятие – и то, и другое от Тулла, – и охваченный яростью Пизон ринулся вперед и вверх по импровизированному настилу. Рядом с ним – шаг в шаг – Тулл. «Бум-бум-бум!» – застучали их кованые подметки по щитам товарищей. Оба были высоки ростом, однако державшие щиты солдаты выдержали их вес. Полдесятка шагов – и они уже взобрались на ствол. Шершавая кора придавала устойчивости. На той стороне был жив лишь один легионер. Прижавшись спиной к стволу, он пытался отбиться сразу от троих варваров, в то время как к нему подбиралась целая орда. Пизон ощутил укол совести. Что, если он, замешкавшись, стал причиной смерти второго солдата?

– За Рим! – проревел Тулл, спрыгивая вниз. Одновременно он исхитрился огреть варвара ободом щита по голове.

Не дожидаясь, когда оцепенеет от ужаса, Пизон последовал ему примеру. И хотя он выбрал менее рискованный спуск, все равно налетел на плечо какого-то германца. Тот упал под его весом. Пизон же приземлился частично на него, частично задницей на землю. К счастью для него, следом спрыгнул еще один легионер. Этот приземлился впереди Пизона и придавленного им варвара и на какой-то миг сумел оттянуть на себя вражескую атаку. Лежащий под Пизоном варвар поднял голову. Выпустив на миг щит, легионер заехал ему кулаком в лицо, после чего поспешил подняться на ноги, понимая, что если не сделать этого сейчас, то второго шанса уже не будет. Воспользовавшись моментом, он вогнал клинок варвару в лицо. Острие вошло в левую глазницу. Брызнула струйка глазной жидкости, и острие погрузилось глубже, прямо в мозг. Германец сдавленно простонал, как будто от удивления, и, словно тряпичная кукла, рухнул в грязь.

Подхватив щит, Пизон поспешил встать рядом с только что спрыгнувшим вниз легионером. Плечом к плечу, щитом к щиту стояли они, сражаясь как одержимые. На их счастье, напор варваров был столь велик, что большинство их просто не могли к ним подобраться. Некоторые оказались сжаты так плотно, что были не в состоянии размахивать оружием. Зато Пизон и его товарищ с мрачной решимостью работали мечами.

Выпад. Удар. Мечом. Щитом. Режь! Коли! Наступи сандалией на голую ногу варвара. Пизон убил или по крайней мере тяжело ранил двоих, затем троих. Четверых. Пятерых. Даже боднул головой одного стоявшего близко, разбив ему всмятку нос, после чего пронзил ему брюхо мечом. Варвар с криком рухнул на землю, а следующий предпочел отступить. Пизон же впервые получил возможность отдышаться и оглядеться по сторонам. Он тотчас воспрянул духом. Слева от него сражались трое легионеров. Каким-то чудом солдат, первым перешедший через ствол, был жив; этот сражался от него справа. А еще чуть дальше Пизон, к своей великой радости, увидел, как над морем голов мелькает гребень Туллова шлема. Глухой равномерный стук за его спиной означал, что преграду преодолевают те, что шагали позади него.

Удар. Выпад. Шаг вперед. Удар. Выпад. Шаг вперед.

Шаг за шагом они пробивались вперед, двигаясь прочь от ствола небольшим полумесяцем. Спустя какое-то время варвары отступили. Легионеры получили возможность пересчитать потери – пятеро убитых, такое же количество раненых, – а заодно отдохнуть. Едва держась на ногах от усталости, они облокотились на щиты. По лицам, капая в красную от крови грязь, стекал пот. Откуда-то взялся и был пущен по кругу мех с вином. Почти все помочились. Те бедолаги, кому на икры сзади попали капли чужой мочи, громко выругались. Привалившись спиной к дереву, женщина стояла, закрыв глаза, и качала ребенка. Щенок, которого она привязала к груди шалью, молчал. Тулл прошелся по их небольшому отряду, хлопая солдат по плечу, раздавая похвалы за их железные яйца и жестом приказывая свежим легионерам занимать места в строю.

Пизон, вместо того чтобы воспользоваться минутой отдыха, бросил щит и перелез назад через упавшее дерево. Увы, при этом он зацепился кошельком за сук. Кошелек открылся, его содержимое посыпалось на землю – бронзовые застежки Айя и несколько монет. Пизон не стал даже пытаться их поднять. Сейчас не до этого. Впрочем, любая досада по поводу потери моментально испарилась, стоило ему увидеть, что Вителлий жив. Стиснув зубы, его друг прислонился к толстому стволу; плечо было кое-как перевязано грязной тряпицей. Как он сможет обходиться без щита, Пизон не знал, да и не слишком задумывался об этом. Главное, его друг жив. Он помог Вителлию перелезть через дерево и резко отбрил солдат, заметивших, что раненых велено бросать.

Небольшая передышка, полученная ценой яростной атаки, позволила остаткам когорты перелезть через поваленный ствол. Теперь к преодолению преграды готовилась следующая когорта, хотя и подвергалась постоянным атакам варваров на той стороне. На насыпи вновь собиралась варварская орда. Однако Пизона заботило другое: Первая когорта исчезла, а на то, чтобы перерубить ствол толщиной в три обхвата, понадобится время. Восемь легионеров уже рубили его топорами. Увы, варвары вскоре налетят на них, как стая одичавших псов, прежде чем они успеют закончить работу. Смолкший на какое-то время барритус звучал снова, причем все громче и громче. Перед варварами туда-сюда бегали три берсерка, призывая их следовать за ними. Чтобы не поддаться панике, Пизон сосредоточился на повязке, которую принялся накладывать на руку Вителлия, используя для этого лоскуты ткани, оторванные от собственной туники.

Ему было слышно, как Тулл разговаривает с Фенестелой.

– Если мы попытаемся удержаться на этой позиции, то потеряем половину людей, – мрачно произнес опцион. – А то и больше.

– Но если мы не разрубим это треклятое дерево, оно станет препятствием для остальных когорт, – возразил Тулл.

– Не станет, если каждая продержится до прихода следующей.

– И каковы шансы? Первая бросила нас. Другие поступят точно так же.

– Тогда почему наши парни должны умирать ради них? – выкрикнул Фенестела.

– Потому что, убрав преграду, мы спасем чьи-то жизни! – огрызнулся Тулл.

– То есть солдаты должны и дальше рубить ствол, а остальные их охранять? Я прав, начальник? – грозно спросил Фенестела, сделав упор на последнем слове.

– Ты прав, опцион.

– Как скажешь, начальник.

– Готовы, братцы? – крикнул Тулл. – Варвары атакуют снова. Сомкнуть ряды! Вторая шеренга, встаньте вплотную к первой. Не дадим ублюдкам прорвать наш строй. Те несчастные болваны, что идут следом за нами, надеются, что мы расчистим для них дорогу.