Великолепно, от меня отмахнулись, как от надоедливой мухи!

Кстати, о мухах и прочих насекомых. За все время путешествия ни разу на корабле Джареда даже мелкой мошкары не замечала, а сейчас… Оно и видно, что скоро болота!

Джаред отвернулся, будто бы уже и забыл о моем существовании, и направился на нос корабля. Очень хотелось окрикнуть его или еще как-то остановить, но я понимала, что будет только хуже.

Сажа тоже меня бросил, увязался за Капитаном. Ну да, ему же бояться нечего. Его-то Джаред не планировал в скором времени отправить на корм рыбам.

Что ж, значит, придется наслаждаться пейзажами в гордом одиночестве. Осмотрюсь по сторонам, подумаю, тем более что я уже давно решила, что лучшего места для побега, чем дельта реки, не сыскать. Нет, конечно, лучше, если бы мы вообще пристали к суше. Но когда это случится, либо я буду уже кормить рыб на дне, либо за мной будут так следить, что я даже почесаться незаметно не смогу.

Я направилась к борту корабля. И тут же мне дорогу преградил здоровый бородатый детинушка.

— Так вот ты какой, Тим, — задумчиво пробормотала я, рассматривая препятствие. А как еще можно назвать эту гору мускулов под два метра?

Гора тем временем двигаться не собиралась и так же задумчиво рассматривала меня свысока.

— Может, все-таки пропустишь?

— А за борт не сиганешь? — прищурился Тим.

— Издеваешься? Зачем мне это?

— Ну не знаю, — бородач невразумительно пожал плечами, — мало ли что в твою девичью голову взбредет. А мне потом отвечать.

— Хайдаш-ш, — прошипела, — да не самоубийца же я!

Тим задумчиво поскреб бородатый подбородок и кивнул.

— Ну да, вроде не похожа… Ладно уж, иди. Но помни, я за тобой смотрю.

— Об этом сложно забыть, — раздраженно буркнула я.

Хм-м… Интересно, Джаред специально ко мне такого идиота приставил? Или просто первому попавшемуся матросу за мной присматривать приказал? А может, этот Тим и не такой уж идиот, ему действительно попадет, если со мной что случится. Да и репутация у меня на корабле более чем специфическая, не думаю, что многие удивятся, если я за борт сигану…

Ага, как же, искупаешься тут, когда плавать не умеешь. Ни за что бы не выбрала такой извращенный способ самоубийства!

Несмотря на то что к кораблю я уже почти привыкла и чувствовала себя на нем довольно комфортно, на воду вблизи от судна все равно старалась не смотреть. Ведь когда смотришь вдаль, легко представить, что находишься на берегу или, в крайнем случае, на каком-нибудь острове. Особенно после того как я научилась на качку не обращать внимания.

Я огляделась. Последний раз выгуливали меня рано утром, и за добрый десяток часов пейзаж за бортом неожиданно сильно изменился. И не только пейзаж — воздух стал другим! Сидя в каюте, я не могла толком разницу ощутить, но сейчас… Несмотря на то что солнце уже клонилось к закату, было очень жарко, влажно и душно. Пахло какой-то гадостью — то ли прелой листвой, то ли просто тухлятиной, притом возникало какое-то непередаваемое, мерзкое ощущение, что воздух липкий и вязкий. Я передернула плечами.

Не раз слышала, что болота дельты — огромный рассадник заразы и одно из самых ужасных мест на Тауре. И, похоже, в этих историях многое правда… Даже не верится, что эти чистюли-эльфы тут город поставили!

А еще изменились скалы. Если раньше они больше всего напоминали безжизненных истуканов и редко где можно было заметить пучок желтой травы, не говоря уже о другой растительности, то теперь все было иначе. Многих исполинов овивали вьюнки и лианы, притом последние покрывал еще какой-то бурый и на вид очень неприятный мох. На тех скалах, которые мы проплывали, такой зелени было еще немного, но дальше, насколько я могла рассмотреть, ее становилось все больше. Но мало того — лианы создавали настоящую паутину между близко стоящих скал.

— Здесь водится кто? — спросила я у застывшего молчаливой глыбой Тима.

— Где?

— Ну в этой зелени и в воде.

— А зачем это тебе? Уж не надумала ли ты все же искупаться? — напрягся Тим.

— Нет, — отмахнулась я, — просто интересно, какая живность на болотах и поблизости водится.

— А-а-а, — немного успокоился мой охранник, — водиться-то водятся, но болотные твари, они такие, большую воду не любят, да и на глаза показываться не любят. Там, где наша «Грета» обычно проходит, вроде никого опасного нет. Ну так Капитан во всяком случае говорит.

— Капитан, — кивнула я, — тогда понятно.

Джаред может говорить своим людям все что угодно, главное — лишний раз не волновать и не пугать.

— А на лианах? — продолжила я допрос. Тим, конечно, источник информации никудышный, но за неимением других и этот сойдет. И уж если мне в дельте реки представится случай слинять с «Греты», то любая информация, даже такая, не будет лишней.

— Да всякая мелкота, шушера, ничего опасного… — Бородач ненадолго задумался и по привычке почесал подбородок. — Разве что ящерицы-летяги. Пару раз запрыгивали к нам на корабль, Капитан сказал, что они ядовиты, но нужно сильно исхитриться, чтобы дать такой мелюзге тебя укусить…

За полчаса прогулки я узнала от Тима не много, пожалуй, наиболее неприятной для меня новостью оказалось то, что кровососущей мошкары, которая донимала меня с самого выхода на палубу, на болотах будет еще больше.

Ах да, чуть не забыла. Никого, кроме меня, насекомые не кусали по той простой причине, что Джаред выдал всем матросам какую-то мазь, а мне — то ли забыл, то ли не посчитал нужным.

Этой ночью в каюте было удивительно жарко и душно, отчасти потому, что пришлось плотно закупорить все щели. У Джареда я все-таки выпросила репеллент и обмазалась им с ног до головы, но некоторые кровососущие твари все равно находили мое тело аппетитным. Только, к сожалению, к их числу нельзя было отнести самого вампира-полукровку, так как он остался ночевать на палубе.

Насупленного, чуть не плачущего Сажу контрабандист привел сразу после захода солнца. Мальчишка чуть ли не на коленях упрашивал Капитана разрешить ему остаться на палубе, но полувампир был непреклонен. И мне, и Эриху он строжайше запретил даже нос показывать из каюты, а также настоятельно попросил вести себя как можно тише.

Дверь захлопнулась, Капитан ушел, а каюта погрузилась в кромешную тьму. Разумеется, нам ни озаряющего шара, ни какого-либо иного источника света не оставили. Впрочем, для моих обретших былую чувствительность глазок эта темнота не была помехой.

Некоторое время я развлекалась тем, что вытирала сопли своему «сокамернику». Бедняжка Эрих долго не мог успокоиться. Он попеременно то шмыгал носом и чуть ли не ревел, проклиная предателя Капитана, то порывался колотить в дверь и упрашивать Джареда выпустить его на палубу. Немного угомонился мальчишка только часа через полтора. Очень вовремя, кстати! К тому времени меня уже выше крыши достала роль няньки, и я из последних сил сдерживалась, чтобы не отвесить мальчишке парочку оплеух.