— Ага, как в паршивом мотеле. Отрицательная энергия вселяется туда, но не выходит обратно. Каулфилд использовал еще кучу других символов, чтобы собрать всю силу в одном месте. Он целую вечность не делал записей в дневнике, поэтому описание выглядит несколько расплывчато, но, думаю, монстр верил, что чем больше силы собрать в одном месте, тем реальнее она станет.

— Пара сантиметров воды на полу — не страшно, — внезапно объявил Сайлин. — Но собери ее в ведро — и можно кого-нибудь утопить.

— Именно! — одобрительно улыбнулась ему Эми. — Каулфилд воспользовался собственной кровью, чтобы собрать тварь воедино. «Мое сердце колотится от нетерпения. Я вскрываю вену и окунаю в кровь кисть, сделанную в точности, как говорится в старинном тексте. Произношу заклятия, вдыхая пары…»

— Версию из «Ридерс дайджест», пожалуйста, — перебил ее Тони. — У меня мало времени. Через минуту разразится очередной «повторный показ».

— Ладно. Он поджег какие-то травки, выписал паршивые стишки из старой книги, разрисовал кровью стенку в подвале, и вся сила рванула туда. То, что было абстрактной сущностью, собрало достаточно мощи, чтобы сделаться уже конкретной. Это все равно что поймать демона в пентаграмму. Потом его сын умер…

— Из-за чего?

«Это может оказаться важным».

— Тут не написано.

— Он боялся, — выдвинула предположение Брианна. — Очень-очень. Да и теперь все еще трусит.

— Монстр умер от страха?

— Он был слишком испуган, чтобы уйти. — Девчонка пожала плечами, отметая эту идею. — Вот почему тварь все еще там.

— Без сына Каулфилд не мог получить доступ к силе, которую запер в подвале. Поэтому он стал искать способ вобрать ее в себя, решил, что нашел его, и тогда… — Эми снова подняла дневник. — Мы вернулись к последней странице. «Я приближаюсь к тому, чтобы стать…»

— Но символы, которые он нарисовал на стене, удержали не только силу, но и его самого, — добавил Фостер. — Вероятно, они же не позволили им слиться до конца Каулфилд считает, что если добавить к смеси меня, то мы станем достаточно сильными, сможем разорвать заклятие, слиться воедино и стать этим именем.

— Если он еще не стал им, то почему нам нельзя его произносить? — спросил Сордж и поднял глаза к потолку.

— Мы же не хотим одалживать ему определенности.

— О какой дьявольщине ты говоришь, если «он» — это дом? — спросил Адам.

Когда все посмотрели на него, он поднял руку и сдался:

— Неважно. Мне не очень-то хотелось знать.

— С чего Каулфилд решил, что он останется за главного, когда ты добавишься к смеси? — задумчиво спросил Питер.

— Он прочитал нужные книги. У него было сто с лишним лет, чтобы решить, что делать. А я импровизирую, сегодня использовал уже массу энергии.

Брианна потыкала Тони в ногу, потом протянула к нему ладошку и спросила:

— Хочешь сахару? — Она разжала пальцы и показала влажный смятый пакетик.

— Ты где это взяла? — спросил Зев, отобрал у нее пакетик и внимательно рассмотрел его.

Тони гадал, чем, по мнению звукорежиссера, могла бы быть эта штучка и какое опасное содержимое в ней находилось.

— В коробке с солью.

— Ты ведь это не ела?

— Еще чего!

— Может, это объясняет, почему Эшли спит, а Брианна все еще так и прыгает.

У крытая пиджаком Мэйсона, дочка босса, голова которой покоилась на коленях Тины, что-то пробормотала при звуке своего имени, но не проснулась.

Зев отдал сахар Тони и спросил:

— Это поможет?

— Не помешает.

Фостер надорвал пакетик, высыпал содержимое в бутылку с водой и попросил:

— Бри, ты не могла бы принести из коробки оставшийся сахар?

Девчонка вытянулась во весь рост, козырнула и заявила:

— Уже иду!

Коробка стояла у другой двери.

«Прилив энергии благодаря употреблению сахара, — подумал Тони, когда Брианна понеслась к цели. — Используйте осторожно».

— Значит, он физически прилип к стене? — задумчиво спросила Эми.

Брианна ринулась обратно с двумя пригоршнями пакетиков.

— Нет. Он скорее разложил себя на атомы и перемешал их с той силой, которую уже запер в стене.

— На что? — Питер выглядел обнадеженным. — Итак, всему этому есть научное обоснование?

Тони высыпал в воду еще немного сахара и задумался о том, какое объяснение вообще слушал режиссер.

— Ничего подобного. Каулфилд был волшебником, хотя ему и не нравится это слово. Но он нашел не Арру, а неправильную книгу.

— Если такая существует, то должны быть и другие волшебники.

— Да, я не уникум. Но быть мной — не праздник. — Тони отпил воды с сахаром, поморщился, но сделал еще глоток. — По-моему, у меня два варианта. Первый таков. Я присоединяюсь к Каулфилду, чтобы спасти всех вас. Есть надежда, что нечто, находящееся вне дома, сможет остановить объединенную силу зла, прежде чем она уничтожит планету и всех живых на Земле.

«Да и неживых тоже.

Каулфилд пока не знает о Генри, но он получит эту информацию, как только я присоединюсь к нему в стене».

— Всех — значит, и вас тоже, — добавил он.

— Выходит, если ты сейчас к нему присоединишься, то, по сути, не спасешь нас, а просто отсрочишь неизбежное, — задумчиво проговорила Тина.

— Да. — Тони опять отхлебнул воды. — Быть вами — тоже не праздник.

— А второй вариант? — поторопил Зев.

— Мы уничтожаем Каулфилда, стираем символы со стены, рассеиваем злую силу.

Эми закрыла дневник и спросила:

— Ты хотел сказать, что мы ее уничтожаем.

— Нет, именно рассеиваем. Энергию нельзя уничтожить, ее можно только изменить.

Тони обвел комнату взглядом. Как минимум полдюжины из собравшихся здесь людей имели дипломы. Хоть один из них должен был выучиться чему-то полезному.

— Верно?

— Он прав, — ответил Сайлин.

Павин кивнул в знак согласия.

«Поаплодируем технической поддержке!»

— Отлично. Итак, как ты уничтожишь Каулфилда? — спросила Эми. — Выдернешь его из силы, собранной им?

— Он уже не в этой реальности. Я не могу к нему прикоснуться.

— Пусти в ход липучку для мух. Прицепи ее к руке, чтобы его схватить.

— Что?

— Паршивый мотель, липучка!.. — Эми пожала плечами. — Все одно к одному.

Тони посмотрел на метку на ладони и представил, насколько больно будет схватить Крейтона Каулфилда. Хорошо, что штаны у него уже были мокрыми.