Наверное, только благодаря экзаменам, начавшимся во второй половине девятого цикла, я смогла пережить тот невыносимо сложный период.

Пришлось сцепить зубы и посвятить себя зубрежке. Превратиться в некое подобие робота, перед которым были поставлены всего две задачи: учиться и продолжать существовать.

Даже предположить не могла, что без него будет так плохо, сложно и… нестерпимо больно.

Однажды, готовясь к экзамену профессора Олисера и пытаясь запомнить основные вехи в истории развития непростой науки чтения воспоминаний, почувствовала у себя за спиной чье-то присутствие. Мурашки, заскользившие вдруг по коже, подсказали, кто именно наблюдает за мной.

Ее святейшество приблизилась бесшумно; проплыла, а не прошла по металлическому полу и встала рядом со мной.

– Здравствуй, Шиона. Ты чем-то встревожена? – послышался из-под вуали тихий, шелестящий голос. – Это из-за твоего жениха?

– О нем по-прежнему нет никаких известий, – поклонившись Провидице, ответила с грустью.

– Их обязательно найдут. Нужно просто набраться терпения, – мягко сказала Онна и поманила меня за собой, приглашая пройтись с ней по библиотеке.

В этот час кадетов в зале было немного, да и те, что задержались допоздна, усиленно делали вид, что поглощены учебой, дабы избежать внимания со стороны святейшей.

– Это ваше предположение? Или вы знаете наверняка? – В любой другой ситуации я бы ни за что не осмелилась обратиться к Провидице с расспросами. Но сейчас всего несколько ее слов могли вернуть мне надежду.

– В этой жизни все немного другое, – как обычно, загадками заговорила она. – Я была уверена, что экспедиция закончится успешно. К сожалению, будущее порой бывает изменчиво.

– Вы понятия не имеете, что с ними стало, – разочарованно пробормотала я.

Вот тебе и великая Провидица Радамана!

– Нет, – печально согласилась Онна.

Спустившись на первый этаж, направилась к выходу из библиотеки. Короткий шлейф ее воздушного, ниспадавшего фалдами платья плавно скользил по гладкому полу. Я шла за ней, не отставая, и, как утопающий цепляется за соломинку, цеплялась за надежду получить хоть какой-нибудь обнадеживающий ответ.

– Даже не предполагаете, жив ли он? Вдруг его уже нет в этом мире…

– Тогда у тебя останутся воспоминания. О твоем Рейне.

Какая-то унылая альтернатива совместному с ним будущему.

– Но я не хочу жить прошлым! – не сумев сдержаться, порывисто воскликнула я. – Какой в этом толк?

– Каждый из нас рано или поздно начинает жить прошлым, – в голосе ее святейшества слышалась меланхолия. – Я нахожу в этом некоторое утешение для себя и часто просматриваю свои собственные воспоминания. Хоть порой и становится горько от осознания, что это всего лишь воспоминания. Но так жить все равно легче.

Невозможный человек. Хотя… человек ли?

– Если мне что-то станет известно, обещаю, ты узнаешь об этом первой, – остановившись, сказала Онна и протянула мне раскрытую ладонь, на которой лежал небольшой голонакопитель. – Возьми. Возможно, это хоть немного тебя утешит.

– Воспоминания, – с удивлением взглянула я на необычный подарок. Забирая куб, коснулась руки Провидицы и почувствовала холод ее кожи.

– Разных людей, – кивнула она. – О твоем женихе. Я собирала их специально для тебя. Думала, тебе будет приятно его увидеть.

– Спасибо, – поблагодарила растерянно. Не сумев сдержаться, все-таки спросила: – Почему вы выделяете меня среди остальных? Что есть такого во мне, чего нет в других кадетах?

– Надежда, – ответила просто, как будто одно это слово могло все объяснить, а потом, встрепенувшись, с поспешностью проговорила: – Совсем забыла! Я желаю тебе успешной сдачи экзаменов и победы в игре. Никогда, даже в самой безвыходной ситуации, не теряй надежды. Только она поможет преодолеть любые препятствия и откроет перед тобой любые двери. – Отвернувшись, быстро зашагала прочь.

А я, прижав к груди драгоценный куб, все еще пребывая под впечатлением от неожиданной встречи, отправилась на поиски укромного места, где бы могла побыть наедине с собой и воспоминаниями о моем Рейне. Так, кажется, назвала Даггерти ее святейшество.

До отбоя оставалось меньше часа, поэтому следовало поторопиться. Хотелось успеть просмотреть все воспоминания, что хранило в себе устройство. Сгорая от нетерпения, юркнула в первый попавшийся лекционный зал. Провернув половинки куба, положила его на пол, а сама устроилась рядом, прислонившись спиной к стене. Обхватив колени руками, с замиранием сердца ждала появления первого видения из прошлого.

В зале было темно, и, когда из куба вырвался сноп света, я на секунду зажмурилась. Замерев, стала с жадным вниманием смотреть, как сонмы крошечных песчинок разлетаются по воздуху, а потом, будто магнитом притягиваемые друг к другу, создают объемную картину.

Невольно улыбнулась, увидев Рейна в черно-оранжевой униформе. Кадет Даггерти стоял в строю на плацу и, подобно своим товарищам, смиренно выслушивал адресованные отряду упреки и замечания. Ворчуна-ментора я не видела, зато его глазами сейчас любовалась своим женихом.

Интересно, сколько было Рейну, когда он поступил в академию? В воспоминании выглядел совсем мальчишкой. Худой, высокий, с немного осунувшимся лицом и растрепанными, смешно торчащими ежиком волосами.

За свою неряшливую прическу в тот день кадет получил нагоняй, а также приказ отправляться вечером драить кухню.

– Есть, саэр! – с готовностью шагнул вперед Даггерти, и только глаза его выдавали недовольство.

Воспоминание стало гаснуть, распадаясь на множество мерцающих крупинок, и на смену ему пришло новое.

Улыбаться мне сразу расхотелось. Сердце, глупое, на какой-то миг позабыв, что это всего лишь отрывок из прошлого, пропустило удар. От страха за Рейна. Облаченный в черный мешковатый костюм, этот камикадзе стоял у самого края узкой и на вид очень ненадежной платформы. С высоты, на которой находился Даггерти, простиравшиеся внизу высотные здания, перемежавшиеся с серыми лентами улиц, выглядели игрушечными.

– Не передумал? – послышался громкий возглас незнакомого мне парня, благодаря которому я и стала свидетелем предстоящего безумства.

– Не дождетесь! – азартно выкрикнул Рейн и шумно выдохнул. – Ну все, я полетел!

Оттолкнувшись от платформы, сорвался вниз, а я прижала ладони к губам, с трудом подавив в себе крик. Сумасшедший! Такой же, как и его дружок. Который спустя пару мгновений с громким гиком сиганул за ним следом.

Только когда воспоминание померкло, облегченно перевела дыхание. Раз Рейн выжил после такого умопомрачительного полета, то можно предположить, что приземление прошло удачно. Надеюсь, и для его друга тоже.

Один за другим проносились эпизоды из жизни дорогого мне человека. Выпускной в академии. Двадцать седьмой день рождения в кругу друзей. Рабочие будни. И даже маленький кусочек космического сражения, за которым я наблюдала вместе с Рейном. Кусала от волнения губы, пока мой жених с бесстрашием и хладнокровием раздавал офицерам приказы.