Он говорит: он (ал-Джунайд) последовал его совету и оставил в Самарканде ‘Османа б. ‘Абдаллаха б. аш-Шиххира с восемьюстами: четырьмястами конников и четырьмястами пеших, и дал им вооружение. Люди бранили ‘Абдаллаха б. Абу ‘Абдаллаха, мавлу бану-сулайм и говорили: “Подставил он нас хакану и тюркам, не желая ничего, кроме нашей погибели”. ‘Абдаллах б. Хабиб спросил Харба б. Субха: “Сколько было у вас в арьергарде в тот день?” Тот ответил: “Тысяча шестьсот”. Он (‘Абдаллах) б. Хабиб сказал: “Да, нас предоставили погибели”.

Он говорит: ал-Джунайд приказал везти семьи. Он говорит: |1550| он (ал-Джунайд) вышел со своими людьми; во главе его авангарда стояли ал-Валид б. ал-Ка’ка’ ал-’Абси и Зийад б. Хайран ат-Та’и. Ал-Джунайд выслал вперед ал-Ашхаба б. ‘Убайда[ллаха][159] ал-Ханзали с десятью воинами из авангарда войска и сказал ему: “Как пройдешь один переход, так посылай ко мне человека, чтобы известить меня”.

Он говорит: ал-Джунайд продолжал идти, и когда оказался у Каср-ар-Рих, ‘Ата’ ад-Дабуси схватил за стремя ал-Джунайда и придержал его, а Харун аш-Шаши, мавла бану-хазим, так ударил его по голове [древком] копья, что копье сломалось об его голову. Ал-Джунайд сказал Харуну: “Оставь ад-Дабуси!” и спросил того: “Что у тебя, дабусиец?” Тот сказал: “Выбери самого слабого старика твоего войска, надень на него полное вооружение, дай ему меч, колчан и щит, дай ему копье, а потом веди нас с такой скоростью, с какой он сможет идти. Ведь мы — пехота и не можем идти и сражаться при такой скорости движения”. Ал-Джунайд так и сделал.

Люди не встретили препятствий [со стороны противника], пока не вышли из опасных мест и не приблизились к Тававису, где авангард сообщил о приближении хакана. Они приготовились к бою с ним в Кермине в первый день рамадана[160]. Когда ал-Джунайд выступил из Кермине, то в конце ночи вышел вперед во главе всадников Мухаммад б. ар-Рунди; оказавшись на краю степи Кермине, он увидел слабость противника, вернулся к ал-Джунайду и известил его об этом. Глашатай ал-Джунайда возгласил: “Неужто не выйдут воины конных отрядов (мукаттабун) на своего |1551| врага?” Люди вышли и разгорелось сражение. Один человек возгласил: “Эй, люди, вы стали харуритами[161] и потому ищете смерти?”

‘Абдаллах б. Абу ‘Абдаллах пришел, смеясь, к ал-Джунайду. Ал-Джунайд сказал: “Сегодня не до смеха”. Ему сказали: “Он смеется от восхищения. Хвала Аллаху, столкнувшего тебя с этими [тюрками] в горах, где нет воды, и так, что они неукрыты, а ты окопался, во второй половине дня, да еще при том, что они лишены припасов, а ты их имеешь”.

Они недолго сражались, а потом отошли. В то время, когда они сражались, ‘Абдаллах б. Абу ‘Абдаллах сказал ал-Джунайду: “Выступай!” Ал-Джунайд спросил: “Это что — [военная], хитрость?” Тот ответил: “Да. Отойди со своим знаменем на три полета стрелы, ведь хакан хотел бы, чтобы ты стоял на месте, а он нападал бы, когда захочет”. Он (ал-Джунайд) отдал приказ выступать, а ‘Абдаллах б. Абу ‘Абдаллах командовал его арьергардом. Затем он (Абу ‘Абдаллах) послал сказать: “Остановись!” Тот (ал-Джунайд) сказал: “Как же я остановлюсь там, где нет воды?” Он послал сказать ему: “Если не остановишься, то Хорасан уйдет из твоих рук”. Он остановился и приказал людям напиться. Пехотинцы и стрелки, составлявшие две линии, ушли и набрали воды. Они переночевали, а утром снова пошли.

‘Абдаллах б. Абу ‘Абдаллах сказал: “О, арабы, ваше войско из четырех частей (джаваниб), которые не хуже друг друга, но каждая четверть не покидает своего места: авангард, а он является сердцем [войска], оба фланга и арьергард. Если хакан соберет |1552| свою конницу и пехоту, а затем ударит по одной из частей, которая является арьергардом, то это будет вашей погибелью, а он именно так и предпочтет сделать. Я опасаюсь этого сегодня. Укрепите арьергард конницей”. Ал-Джунайд послал [туда] конницу тамимитов и панцирную конницу. Тут появились тюрки и повернули к арьергарду, а мусульмане уже приблизились к Тававису, и завязался бой, ожесточенный бой. Салм б. Ахваз напал на одного из вельмож тюрков и убил его. Он говорит: тюрки сочли это дурным предзнаменованием и ушли от Тавависа. Мусульмане [тоже] пошли и пришли в Бухару в день михраджана.

Он говорит: встретили нас бухарскими дирхемами, каждому из них дали по десять. ‘Абдалму’мин б. Халид сказал: “Я видел во сне ‘Абдаллаха б. Абу ‘Абдаллаха после его кончины и он сказал мне: “Расскажи людям, какие я давал советы в “день ущелья”.

Он говорит: ал-Джунайд, поминая Халида б. ‘Абдаллаха, говорил: “Грязная тряпка из грязных тряпок, безродный сын безродного, бобыль сын бобыля (ал-кулл), гиена из гиен (хайфа)”. Как утверждают [ученые], хайфа — гиена и ‘уджра — свинья[162], а кулл — одинокий человек.

Двинулись вперед войска с ‘Амром б. Муслимом ал-Бахили во главе басрийцев, а ‘Абдаррахман б. Ну’айм ал-’Амири во главе куфийцев был в ас-Саганийане. С ними шел ал-Хаусара б. |1553| Йазид ал-’Анбари во главе тех купцов и других людей, которые были: отправлены с ним; он приказал им, чтобы они свезли детей самаркандцев, а воинов оставили [в Самарканде].

В этом году в Хорасан прибыла группа пропагандистов Аббасидов. |1560| Ал-Джунайд б. ‘Абдаррахман схватил одного человека из них, убил его и сказал: “Кровь тех из них, кто погибает, пропадает [понапрасну].

115 год

[163] В этом году людей в Хорасане постигла сильная засуха и |1563| голод, и Джунайд написал по округам: “Мерв был благоденствующим, спокойным, к нему притекало пропитание в изобилии изо всех мест, но он проявил неблагодарность к милостям Аллаха, привозите же в него продовольствие”. Говорит ‘Али б. Мухаммад: ал-Джунайд дал в этом году одному человеку дирхем и он купил за него одну лепешку. И он сказал им: “Вы жалуетесь на голод, когда лепешка стоит дирхем, а я вот помню, как я был в Индии и зерно продавалось поштучно, — зерно за дирхем”. И добавил: “Мерв в таком положении, как сказал Аллах великий и славный: “Аллах приводит притчей селение, которое было благоденствующим и спокойным”...

В этом же году произошла кончина ал-Джунайда б. ‘Абдаррахмана |1564| и назначение правителем Хорасана ‘Асима б. ‘Абдаллаха б. Йазида ал-Хилали.

Рассказывает ‘Али б. Мухаммад со слов своих шейхов, что ал-Джунайд б. ‘Абдаррахман женился на ал-Фадиле, дочери Йазида б. ал-Мухаллаба, и Хишам разгневался на ал-Джунайда и назначил правителем Хорасана ‘Асима б. ‘Абдаллаха. Ал-Джунайд был болен водянкой и Хишам сказал ‘Асиму: “Если ты застанешь его