в дом, она выглядела вполне нормальной. Мы же с Ларой наблюдали за ней. Совсем не было заметно, что она в нарушенном сознании.

— При сумеречном помрачении сознания поступки больного могут внешне выглядеть как целенаправленные. Обычный человек, не психиатр, может даже ничего не заметить. Лишь когда больной впадает в ярость и совершает насилие, то у окружающих могут возникнуть мысли, что он ведет себя как-то не так, слишком агрессивен, его реакция не соответствует силе раздражителя. К тому же, окружающие могут обратить внимание, что он их не узнает. А если негативных аффектов — ярости, гнева, страха, — нет, то это состояние может пройти незамеченным, и окружающим кажется, что больной ведет себя упорядоченно.

— То есть, если он ни на кого не нападет, то люди даже не заметят, что у него помутилось в голове?

— Скорее всего, так. Я проводила экспертизу одной больной, которая в состоянии нарушенного сознания убила свою мать кухонным ножом, нанесла ей более тридцати ножевых ран, потом выбежала из квартиры. Навстречу ей попался муж, который возвращался с работы. Та вихрем промчалась мимо него, а у него не возникло ни тени опасений, что с женой что-то не так, хотя она даже не обратила на него внимания. Муж был уверен, что она побежала в детский сад за ребенком, поскольку было уже начало седьмого, а сына нужно было забрать в шесть. Он решил, что жена чем-то занималась по дому и пропустила нужное время, а потом спохватилась, взглянула на часы и сломя голову, помчалась забирать ребенка. Лишь придя домой, муж обнаружил распахнутую настежь дверь и труп тещи на кухне. Но он и в мыслях не держал, что это сделала жена. Решил, что в квартиру заявился грабитель, он убил тещу, а жена испугалась и спаслась бегством, со страху даже не узнав собственного мужа. Он тут же вызвал милицию, а сам кинулся искать жену. Нашли её далеко от дома, она крепко спала на скамейке во дворе какого-то дома. Старушки у подъезда поначалу решили, что та пьяна, пытались её разбудить и прогнать, но растормошить не смогли, испугались и вызвали «скорую помощь». Естественно, она все забыла.

— Ужас какой! — ахнула Лариса. — А Натка может снова убить?

— Теоретически — да. Если у неё снова будет состояние помраченного сознания и аффект страха, ярости или гнева, — а обычно при этом состоянии подобные аффекты бывают, — то она может проявить агрессию и нанести кому-либо телесные повреждения. Теоретически может и убить. Но лишь теоретически.

— Тогда она социально опасна! — вмешалась Алла. — Ее же надо изолировать!

— Ее будут лечить, чтобы подобные состояния не повторялись. Сумеречное помрачение сознания — это эквивалент судорожного припадка. Есть психотропные препараты, которые купируют очень многие психические нарушения, в том числе, и при эпилепсии. Эпилепсия относится к тяжелым душевным заболеваниям. Больные получают лекарства бесплатно, постоянно находятся на поддерживающем лечении. При ухудшении состояния врач психоневрологического диспансера увеличит дозировки лекарств, а если лечение в амбулаторных условиях будет малоэффективным, больного направляют в стационар. Так что вряд ли Наташа совершит ещё одно преступление. Психиатры этого не позволят. Пациент постоянно под наблюдением.

— Лидия Петровна, а где же Натка была целые сутки? Ведь они приехали с Мариком в пятницу, а гаишник обнаружил её только рано утром в воскресенье. А в субботу где она была?

— Об этом мы можем только гадать. После убийства Наташа, очевидно, села в свою машину и поехала куда глаза глядят. Потом уснула за рулем и совершила аварию. Вполне возможно, проспала почти сутки. Сон после состояния нарушенного сознания длительный и очень глубокий.

— А дорога здесь пустынная, — сказал Виталий. — В это время в поселок почти никто не приезжает. Поэтому её никто не обнаружил. А гаишник в субботу был выходной, поэтому и обнаружил её только в воскресенье утром.

— О том, что у неё было нарушенное сознание, свидетельствует и то, что она осталась в окровавленной одежде. Если бы Наташа совершила убийство сознательно, то сменила бы одежду, а от этой избавилась. Наверняка на даче есть хоть какая-то одежда.

— Есть, конечно. Когда мы вчера приехали, Натка сразу переоделась.

— Лидия Петровна, значит, когда мы будем навещать её в больнице, то нам не следует напоминать ей о случившемся? — спросила Лариса.

— Ни в коем случае! Я ничего ей не говорила. Установив, что у неё полная амнезия на все время нарушенного сознания, я ничем не дала ей понять, что неделю назад она совершила преступление, а сегодня ночью проявила агрессию по отношению к вам.

— Но ведь следователь её допрашивал!

— Однако он ничего не говорил ей об убийстве. Следователь и сам вряд ли предполагает, что Наташа его совершила. К тому же оба допроса были непродуктивны. В первый раз следователь успел задать ей всего несколько вопросов, причем, говорил об исчезновении Марка, но не об убийстве. Думаю, что без достаточных оснований следователь вряд ли вообще вряд ли произносил это слово, тем более, что Виктор Павлович предупредил, что состояние больной тяжелое. Я не знаю содержания допроса, но могу предположить, что вряд ли следователь в лоб спросит человека, побывавшего в аварии, а тем более, в присутствии в палате других больных, — не убил ли тот кого-либо. Надеюсь, что и у следователей есть какие-то нравственные нормы, это же просто бесчеловечно! Так что, скорее всего, тот спросил, не знает ли Наталия о местопребывании своего приятеля. Второй допрос тоже мало что дал. На нашем психическом языке, Наташа была загружена своими переживаниями. Если уж она мне ничего не рассказала, то следователю и подавно. Не помню, и все, — вот её стереотипный ответ на все вопросы. Так что слово «убийство» вряд ли прозвучало и во время второго допроса. Тем более, на данном этапе у правоохранительных органов нет никаких данных, что Марка нет в живых. Пока трупа нет, правоохранительные органы ещё в неведении о том, что произошло убийство. Ведь можно предположить то же, что и вы, — Марк скрывается от кредиторов. Сама Наталия даже не подозревает, что убила его. Знает лишь, что он исчез, и теряется в догадках. Неизвестность её страшит — ведь она помнит, как они сюда приехали, а что было дальше, как она очутилась в больнице, — не знает. Из-за этого ей было очень страшно. Наташа опасалась, что любовник просто бросил её и скрылся с деньгами. А без него она совершенно беспомощна. Кредиторы-то остались. Дела с ними вел Марк, а отвечать придется ей — она генеральный директор фирмы.

— Значит, на неё пока не наезжали крутые ребята