class="p1">– Я подумал, что это скрытое послание, – Бас пронизывает взглядом Ройса. – Двадцать третье июля – мой день рождения.

– А еще первый день Льва, – машинально говорю я, поднимаю взгляд и осознаю, что все вокруг замерли. В глазах – напряжение и беспокойство.

– Что? – медленно переспрашивает Мэддок.

– Двадцать третье июля, – я перевожу взгляд с одного лица на другое. – Я – Рак. А двадцать третьего июля на смену Раку приходит Лев. – Почему они все так на меня смотрят?

Мэддок бросается к крыльцу и исчезает в доме.

Я смотрю на остальных.

– Что случилось?

– Помнишь того парня, о котором я тебе рассказывал? – говорит Ройс. – Ну, тот, который врезался в машину Рэйвен и чуть не убил твоего брата?

– Его звали Лео [16], – я распахиваю глаза и смотрю на Баса.

Ройс с Кэптеном переглядываются.

– Динь-Динь, – Ройс делает шаг ко мне. – У тебя, кажется, было чувство, что за тобой кто-то следит?

– Я… Да, наверное, было. И я говорила с Сиарой, она сказала, что кто-то приходил к ним после того, как я уехала.

– Кто? – Темные глаза Ройса сверкают.

Я пожимаю плечами.

– Она не знает. Сказала только, что он задавал какие-то вопросы и принес шоколадный торт… – Я замираю. – Вот дерьмо… – Шагаю к Ройсу, и его руки находят мои бедра, притягивая меня к себе. Мой брат сердито смотрит на нас, но потом отводит глаза в сторону. – Тренер Вон… Ройс, у него были шоколадные конфеты… Я так думаю, что в них было снотворное. Человек, который приходил к нам домой, принес шоколадный торт, а после моя тетя оказалась в больнице… Это наверняка тот парень – Лео.

Кэптен переводит взгляд с меня на Ройса.

– Все это дерьмо с Енохом началось тогда, когда ты поехал к Бриэль, и удвоилось, когда привез ее сюда. И вот еще что… Тренер Вон сказал, что он был не единственным, кто за ней наблюдал, что ее хочет кто-то еще.

Бас скрещивает руки за головой.

– Черт!

– Заткнись, Бишоп! – рычит Ройс, отпуская меня.

– Это ты мне говоришь? Посмотри на лицо моей сестры! Что ты с ней сделал?!

Перепалка начинается снова, сначала летят обвинения, а потом они снова накидываются друг на друга.

Кэптен встает между ними, но это ни к чему не приводит.

– Ребята! – кричу я, но они не обращают на меня внимания.

Отвлекает их визг тормозов и огромное облако пыли, поднятое машиной Мака.

Он вываливается из тачки.

– В школе горят баскетбольные площадки, сигнализация не сработала.

– Вашу мать, – рявкает Ройс, бросая предупреждающий взгляд на моего брата, прежде чем броситься вперед.

Я бегу вместе с ним, но он разворачивается и останавливает меня.

Испепеляю его взглядом.

– Если ты не дашь мне сесть в машину, я сяду к брату.

Ройс обхватывает меня руками и тянет к себе.

– Это низко, малышка. Очень, очень низко, – он быстро целует меня. – Садись.

Когда мы подъезжаем к школе, все вокруг в дыму. Ройс выскакивает первым, Мак за ним, вскоре к ним присоединяется и мой брат.

– Пожарных вызвали? – кричит Ройс, потом оборачивается и кричит мне: – Сиди в машине.

Мой брат бросает взгляд через плечо, который говорит то же самое, но не мне – его взгляд адресован блондинке у него на переднем сиденье.

Как только мальчики скрываются из виду, мы обе распахиваем двери и выходим, глядя на темное облако дыма, поднимающееся над задним двором школы.

Блондинка встает рядом со мной и с улыбкой окидывает меня взглядом.

– Бриэль Бишоп во плоти. Ты не выглядишь маленькой беспомощной овечкой, какой он тебя описывал.

Сердце колотится у меня в груди, и я стараюсь дышать глубже, чтобы успокоиться.

– Не хочу показаться грубой, но сейчас мне не хочется с тобой разговаривать. Я даже не знаю, кто ты.

В уголках ее глаз появляются маленькие складки.

– Правда?

Это ее удивляет?

Она отводит взгляд.

– Хм, – блондинка кивает, возвращается к машине и садится. Вставляет наушники и закрывает глаза.

Ну и ладно.

Провожу руками по волосам и подхожу к пикапу Мака с той стороны, откуда ей меня не видно, прислоняюсь спиной к дверце и делаю вдох.

Ну и денек.

Ну месяцок, я бы сказала.

Я не предвидела ничего из того, что случилось, когда переехала сюда. Но не могу сказать, что чем-то расстроена, ведь все это в итоге привело к такому, чего я вообще не могла и представить, даже если бы попыталась.

При этом я чувствую себя ужасно из-за того, что накричала на брата. Из-за меня он чувствовал себя дерьмом, а это не то, чего я хотела. И все же мне просто необходимо, чтобы он понял, что я здесь нашла больше, о чем могла мечтать.

Друзей, жизнь, любимого.

Цель.

До переезда у меня не было ничего из этого, и я бы не смогла все это бросить, даже если Ройс не был бы частью уравнения. Слава богу, он его часть, но и без него я бы все равно осталась – ради самой себя.

Мне нужно, чтобы мой брат был рад за меня, ведь для меня так много значит его поддержка. Я люблю его и знаю, что его негативная реакция порождена тем же самым – любовью ко мне.

К пикапу Мака подъезжает какая-то машина, и мне сперва виден только бампер. Я выскальзываю, чтобы взглянуть на нее. И с облегчением выдыхаю, когда вижу Августа. Он выходит и встает рядом со своей тачкой.

– Август, привет.

Он улыбается.

– Как дела, Бишоп?

Я улыбаюсь, но вдруг замираю.

Бишоп?

Но ведь я никогда не называла ему свою фамилию.

И теперь, задумавшись об этом, я понимаю, что он называет меня так не впервые. При нашей последней встрече, когда он вдруг остановился у тротуара рядом со мной, он тоже так меня назвал.

А потом предложил меня подвезти, и я…

Вот дерьмо.

Сладости у него на переднем сиденье – он сказал, для друга.

Для одного конкретного тренера, готова поспорить.

Отступаю назад, и он шагает за мной.

Солнечный луч отражается от чего-то золотого, и я замечаю кулон у него на шее.

Лев.

Я изо всех сил стараюсь сохранить голос спокойным:

– Дай угадаю – это твой знак зодиака?

Он усмехается, взгляд напряжен.

– Король джунглей.

У меня в голове вспыхивает картинка с брызгами крови в разбитой машине моего брата.

Август – самый долгий месяц Льва. А стихия Льва – огонь.

Мы встречаемся взглядами, и я впервые замечаю в его глазах злобный отблеск – тот, который не должна была увидеть.