— Чтобы меня проверить?

— Точно. И наконец познакомиться с Майклом, которого ты столько лет скрываешь. Ладно, Эмма, развлекайся. Я позвоню тебе завтра.

* * *

Майклу нравилась оперативная работа. Конечно, он не возражал против работы с бумагами, телефонных переговоров или хождения от двери к двери. Но больше он любил действовать на улице.

В первые годы Майклу как сыну капитана пришлось выслушать много подначек, и добродушных, и не очень, но он их игнорировал. Золотой значок достался ему потом и кровью. Вернувшись в участок и стащив у кого-то пончик, он умял его, стоя у кофеварки и листая газету.

Майкл начал с комиксов. После такой ночи ему требовалось нечто веселое. Затем он захотел перейти к спортивному разделу. Перелистывая страницы одной рукой, другой наливая кофе, он наткнулся на знакомое имя.

«ДЖЕЙН ПАЛМЕР УМЕРЛА ОТ ПЕРЕДОЗИРОВКИ НАРКОТИКОВ.

Джейн Палмер, сорока шести лет, бывшая возлюбленная Брайана Макавоя из «Опустошения» и мать его дочери Эммы, была найдена мертвой у себя дома в Лондоне. Видимо, смерть наступила от передозировки наркотиков. Тело обнаружил в воскресенье вечером Стенли Хитчмэн».

Майкл дочитал заметку до конца. В ней были только сухие факты. Однако просматривался и намек на самоубийство. Выругавшись, он отбросил газету и сказал напарнику:

— Отлучусь на час. Я должен кое-что уточнить об одном деле.

— У нас же трое задержанных, — недовольно отозвался Маккарти, прикрыв ладонью телефонную трубку.

— Вот и держи их. Один час, — повторил Майкл и вышел.

Он отыскал Эмму на пляже. Она вернулась в его жизнь лишь несколько дней назад, а Майкл уже изучил ее привычки. Эмма приходила каждый день на одно и то же место, но не для серфинга. Для исцеления. Она лежала на солнце и глядела на воду или читала в тени бело-голубого зонтика.

Эмма всегда устраивалась подальше от других. Она не искала общества, находя утешение в одиночестве. На ней был простой закрытый купальник. Однако именно эта скромность привлекала внимание мужчин. У большинства из них возникала мысль познакомиться с Эммой, но хватало одного ее взгляда, чтобы они проходили мимо.

Майклу казалось, будто она окружена стеклянными стенами: прозрачными, холодными и непроницаемыми. Интересно, чувствует ли Эмма запах кокосового масла, слышит ли разноголосую музыку радиоприемников?

Он подошел к ней ближе других. Но Эмма возвела еще одну линию обороны, удерживающую на расстоянии даже близких друзей.

— Эмма.

С невыносимой болью он увидел, как она вздрогнула (непроизвольное паническое движение) и выронила книгу, которую читала. Потом ее губы чуть дрогнули в улыбке, тело расслабилось. Переход от спокойствия к панике и снова к расслаблению произошел за какие-то секунды. Майкл подумал, что Эмма привыкает жить в страхе.

— Я не ожидала увидеть тебя сегодня. Прогуливаешь?

— — Нет. У меня всего несколько минут.

Он сел рядом с ней. Ветерок с моря распахнул его куртку, и Эмма успела заметить кобуру. Ее всегда потрясало сознание того, чем Майкл зарабатывает себе на жизнь. Он абсолютно не соответствовал сложившемуся у нее образу полицейского. Даже сейчас она не верила, что Майкл способен воспользоваться оружием.

— Ты выглядишь усталым.

— Тяжелая ночь.

Эмма улыбнулась. Наверное, решила, что он говорит о свидании. Да, большую часть ночи Майкл провел, общаясь с четырьмя трупами.

—Эмма, ты читала сегодня газеты?

— Нет.

Беды этого мира, как и живущие в нем люди, находились по другую сторону возведенной стены, но Эмма поняла, что ей нужно подготовиться к чем-то неприятному.

— Что случилось? — Когда Майкл взял ее руку, она забеспокоилась. — Папа?

— Нет. — Он выругал себя за то, что не перешел сразу к делу. Ее рука превратилась в лед. — Джейн Палмер. Она умерла.

Эмма уставилась на него, словно он говорил на непонятном языке.

— Умерла? Как?

— Видимо, передозировка наркотиков.

— Ясно.

Высвободив руку, она повернулась к морю. Вода, бледно-голубая у берега, темнела и менялась, уходя к горизонту переливчатой драгоценной синевой. Эмма подумала, каково быть там, вдали от всего, одиноко качаясь на волнах.

— Мне полагается что-нибудь чувствовать? — пробормотала она.

Майкл понял, что Эмма обращается к себе, но все же ответил:

— Нельзя чувствовать то, чего нет.

— Да, нельзя. Я никогда не любила ее, даже в детстве. Мне жаль, что она умерла. Хотя это безличная скорбь, какую испытываешь, прочтя в газете о погибших в автокатастрофе или при пожаре.

— Этого достаточно. — Майкл снова взял ее руку (у него уже выработалась такая привычка). — Слушай, мне пора возвращаться, но к семи я освобожусь. Почему бы нам не прокатиться? Тебе, мне и Конрою.

— С удовольствием.

Когда Майкл встал, она протянула ему руку. Мимолетное прикосновение, и вот уже Эмма отвернулась, снова глядя на море.

* * *

Дрю приехал в «Беверли-Уилшир» в начале четвертого. Это была первая гостиница, в которой он решил попытать счастья, испытывая одновременно радость и отвращение от предсказуемости Эммы. В Лондоне — «Конно», в Париже — «Ритц», на Виргинских островах — «Литл-Дикс-Бей», в Лос-Анджелесе всегда «Уилшир».

Увидев в регистратуре молодую привлекательную женщину, Дрю понял, что ему сопутствует удача.

— Привет.

Сверкнув улыбкой, он проследил, как вежливость на ее лице сменилась узнаванием, затем радостью.

— Добрый день, мистер Латимер.

— Оставим это между нами, хорошо? — Он поднес руку девушки к губам. — Я приехал к жене, но, боюсь, по рассеянности забыл, в каком номере она остановилась.

— Миссис Латимер остановилась у нас? — удивилась администратор.

— Да, а у меня были кое-какие дела, и я приехал только сейчас. Вы поможете мне, не так ли?

— Конечно. — Ее пальцы забегали по клавиатуре. — Миссис Латимер у нас нет.

— Да? Возможно, она зарегистрировалась как Макавой. — Дрю с трудом сдерживал нетерпение.

— Извините, Макавоев у нас тоже нет.

Ему захотелось схватить женщину за горло, но он все же удержал на лице недоумевающую улыбку.

— Странно. Я почти уверен, что не напутал с гостиницами. Эмма не останавливается нигде, кроме «Уилшира», — медленно произнес он, обдумывая варианты. — Ну конечно. Как я мог забыть. Некоторое время Эмма жила здесь с подругой, вероятно, номер на ее имя. Попробуйте Марианну Картер. Это скорее всего на третьем этаже. Эмма недолюбливает высоту.

— Да, вот. Люкс номер 305.