2. Прогресс в области фотографии, кинематографии и телевидения. Сухая фотография. Факсимильная передача. Сканирование. Микрофильмирование. Сжатие данных. Если прогресс в этой области будет продолжаться теми же темпами, то в ближайшие годы мы получим микрофильм Британской энциклопедии, который будет стоить пятак, а процесс его пересылки будет стоит копейку.

3. Образ исследователя будущего — его руки свободны и он не связан с определенным рабочим местом. В процессе своих передвижений он фотографирует и комментирует увиденное. К этим фотографиям и записям автоматически добавляется время и связывает между собой два эти потока записей. Если он попадает в поле, то его записи доступны ему по радио.

4. Математик — прежде всего человек, который приучен применять логику символов в широком плане.

5. Ученый — не единственный человек, который работает с данными и исследует мир, используя логические процессы. Всякий раз, когда используются логические процессы, возникает возможности для машины. Формальная логика в качестве инструмента при обучении студентов. Принятие решений, выбор возможностей, прием на работу, покупки, взаимоотношения между продавцом и покупателем.

6. Различие между тем как устроено хранение данных через индексирование и дробление на подклассы и тем как мыслит человек. Наш мозг оперирует данными через ассоциации, создавая паутину из цепочек, в которые вовлечены клетки головного мозга. Представим будущее возможное устройство — назовем его «memex» — которое помогает человеку хранить все его книжки, все его записи и все его коммуникации с другими людьми Устройство выглядит как обычный стол, на котором клавиатура, кнопки и рычажки. Небольшая часть стола занята данными в виде микрофильмов, остальная часть — рабочий механизм. Книги всех типов, картинки, газеты могут быть немедленно получены и включены в систему. На верху устройства находится прозрачный валик, куда попадают записи, фотографии, меморандумы и прочие документы. Эта система использует индексирование — если человек хочет получить доступ к книге — он набирает необходимый код на клавиатуре и нужная книга или страница возникает перед ним на экране мемекса.

7. Когда пользователь строит ассоциативную цепочку между двумя документами, то он записывает название цепочки в книгу кодов. Сохраненные цепочки могут быть доступны пользователю в любое время. Они образуют совершенно новую книгу, которая хранится внутри мемекса и может быть вызвана из его памяти и через много лет.

8. Возникают совершенно новые формы энциклопедий, которые содержат цепочки документов. Эти цепочки облегчают работу специалистов в области физиологии, химии, истории и других дисциплин. Возникает новая профессия проходчиков виртуальных троп (trail blazers), людей которые находят удовольствие в создании и построении полезных путей сквозь массу обычных данных.

Возможно, душе человеческой будет легче летать, если мы облегчим процедуру сохранения прошлого и позволим более полно анализировать проблемы настоящего. Человек построил столь сложную цивилизацию, что он нуждается в механизмах обработки данных, которые уже не вмещаются в его ограниченную память. Его экскурсии в прошлое и настоящее станут значительно приятнее, если он получит возможность забывать некоторые вещи, будучи уверен, что он в дальнейшем легко сможет восстановить свои записи…»

Ванневара Буша впоследствии называли «царем науки»: ибо ему удалось интегрировать в Американский проект ученых-беженцев из Европы, выведя Соединенные Штаты из положения научной провинции (каковой они были еще в первой половине ХХ столетия) к статусу научной сверхдержавы.

Но даже Ванневар Буш первоначально едва не похоронил атомный проект. Изучив работу американского Совещательного комитета по урановой проблеме, он пришел к выводу: до создания атомной бомбы — огромная дистанция, скорее всего первым удастся создать реактор для подводных лодок. Буш сперва предпочел не хлопотать об увеличении финансирования атомных исследований, а поискать доказательства невозможности ядерных боеприпасов как таковых. Он рассуждал так: если выяснится такая невозможность, то и немцев с их гипотетической Супербомбой не придется бояться. Когда глава Совещательного комитета Лаймон Бриггс 1 июля 1940 г. попросил у Буша, как у главы НКОИ, еще 140 тысяч долларов на продолжение работ, великий Ванневар распорядился дать только 40 тысяч.

Скептицизм Буша был понятен. Ведь когда все начиналось, сами ученые не знали, что для расщепления ядра и цепной самоподдерживающейся реакции нужен не просто уран, а уран-235. Который еще нужно отделить от природного урана-238. Сепарировать один от другого представлялось тогда неимоверно трудной задачей. А тут еще Теллер совершил обескураживающие расчеты: у него вышло, что урановая бомба выйдет весом в 30 тонн, и ее не увезет ни один бомбардировщик. Было от чего Ванневару Бушу взбелениться. Правда, ученые говорили, что если запустить цепную реакцию в уран-графитовом реакторе, то в результате выделится загадочный элемент-94 (позднее его назовут плутонием), из коего заряд получится намного меньше. Но так ли это? В июле 1940 года это казалось фантастикой. Не помог даже вывод английского Комитета МОД о том, что бомба из урана потребует только нескольких кило взрывчатки.

Но Буш все-таки не стал настаивать на закрытии проекта как такового. Думаю, что в 1940 году дело спасли ученые-атомники в Британии, где ранней весной 1940 года два умных еврея-иммиганта, Фриш и Пейерлс, пришли к выводу о том, что можно отделить уран-235 от урана-238 с помощью метода газовой диффузии, при этом критическая масса «235-го урана» для бомбы составляет всего несколько килограммов. То есть, учитывая большой удельный вес урана, заряд бомбы будет не более мяча для игры в гольф. Поэтому Фриш и Пейерлс в марте 1940 г. и составили две аналитические записки о технической возможности создания бомбы. Они уповали на то, что немцы еще не додумались до технологии разделения изотопов урана. Именно с меморандумов Фриша и Пейерлса в Англии и сформировался комитет MAUD — МОД. Его создали в середине 1940 года — как раз тогда, когда американская группа буквально зашла в тупик и когда Ванневар Буш смотрел на ее работу с крайним скепсисом. Тем более, что Гитлер к июню 1940 года расправился с Францией, захватил страны Бенилюкса, окончательно закрепил за собой Норвегию. (Дания пала еще в апреле 1940-го). А в августе 1940 г. начались налеты люфтваффе на Британию, оказавшуюся в труднейшем положении. Казалось бы, до какой-то ли фантастики теперь?

Но все-таки Буш в декабре 1940 года начал строительство первого исследовательского (подкритического) реактора в Колумбийском университете. Параллельно другой коллектив — в отделении земного магнетизма в Институте Карнеги по поддержке науки (где Буш раньше работал президентом) — занялся расчетами «сечения деления» для урана-235. Правда, Буш считал, что атомная энергия нужна прежде всего не в виде бомбы, а для производства электричества и для использования в силовых установках, например, кораблей. (Об этом можно прочесть в великолепном труде Джеймса П. Дельгадо «Атомная бомба. Манхэттенский проект»).

Однако у американцев исследования не были прямо связаны с военными надобностями. Изучались теория реакции деления ядра, проблема разделения изотопов урана, свойства элемента-94 (будущего плутония), велись работы по созданию реакторов и производству тяжелой воды. При этом Колумбийский университет занимался разными вариантами обогащения урана путем газовой диффузии. В университете Вирджинии разрабатывали центрифужную технологию. В Миннесоте экспериментировали с технологиями получения урана-325 с помощью циклотронов.