— Крысиные бои, — пояснила Шер, — излюбленное развлечение в Котлах. Хочешь глянуть? Давай подойдем. Мне нужно переговорить с одним парнем.

Не дожидаясь ответа, Шер ввинтилась в толпу. Энергично толкалась, работала корзиной, плечами.

Оборванцы почтительно расступались; я робко последовала за своей спутницей.

В центре толпы обнаружился пятачок с оградой из кое-как составленных магазинных ящиков. В центре стояли двое дюжих парней, похожих как братья — оба с рыжими бакенбардами, красными оттопыренными ушами и маленькими свиными глазками. В руках они держали объемные мешки, в которых что-то шевелилось: из одного мешка раздавался писк, из другого — пощелкивание.

— Давай, Берн! — азартно произнес первый рыжий парень; оба одновременно опростали мешки.

Из одного на грязный пятачок вывалились две гигантских серых крысы — холеных, специально выведенных; из другого — диплура размером с кошку.

Толпа радостно заулюлюкала. Хромой мальчишка в картузе набекрень принялся собирать ставки и черкать мелом на разбитой двери, прислоненной к одному из ящиков. Ставки делали не на исход битвы — он был предрешен — а на время.

Начался бой.

Крысы завертелись, подпрыгивали, топорщили шерсть и пищали так противно, что пришлось зажать уши. Диплура замерла, перебирая тонкими ногами; внезапно сделала резкий выпад и все было кончено; одна крыса оказалась в смертельном захвате раздвоенного хвоста, другую безжалостно сокрушили жвалы.

Я не любила крыс, еще меньше любила диплур, но смотреть на омерзительную сцену не смогла. Когда открыла глаза, второй рыжий парень уже накидывал на диплуру мешок; белый панцирь твари отсвечивал красным от выпитой крови.

Оглянулась и замерла: Шер стояла поодаль и беседовала с невысоким сутулым человеком, в котором я узнала Ирвина, конюха господина Дрейкорна. Как он здесь оказался?! Наверное, тоже получил выходной и отправился развлечься.

Шер оживленно жестикулировала, что-то объясняла; Ирвин равнодушно слушал. Поднял глаза и увидел меня; кивнул, приветствуя, затем залихватски подмигнул.

За все время, что я работала в «Доме-у-Древа» я едва обменялась с конюхом сотней слов.

Обычно он бывал угрюм и неразговорчив. Пока в виварии держали жертвенных животных, он ухаживал за ними, а теперь по просьбе хозяина присматривал за моим альфином. Неудивительно, что он оказался знаком с Шер — она больше года работала в «Доме-у-Древа», но все же эта встреча насторожила. В тот день, когда я оказалась заперта в подвале и видела ящики с оружием, конюх отсутствовал; теперь у меня появились новые подозрения.

Тем временем на пятачок выступил коренастый мужчина с обрюзгшими малиновыми щеками.

— Посмотрим, как ты выстоишь против моей крошки, Берн, — хвастливо заявил он, — Приобрел ее у чернокнижника из Мерривайза; обошлась в пару сотенных, не вру, тьма забери!

Краснощекий ногой подвинул деревянный ящик, наклонился, пыхтя, откинул крышку на шарнирах. Толпа замолчала; стоявшие в задних рядах вытянули шеи.

Из ящика показалась… крыса?

От крысы у существа осталась лишь половина — остромордая голова, передние лапы и грудь, покрытая рыжей свалявшейся шерстью с проплешинами. Вместо глаз — стекляшки, рот полон острых как бритвы железных клыков.

Из передней части тела существа выходили каучуковые трубки, оплетающие медный позвоночник — необычайно длинный, отчего существо походило на змею. Заканчивался позвоночник шарнирным механизмом с медными же задними лапами; на каждой лапе — по три серповидных когтя.

Толпа заволновалась и зашептала.

— Да это же некрострукт, Вейлан! Зачем ты притащил некрострукта?

Краснощекий утер пот на толстой шее грязной тряпкой, когда-то бывшей клетчатым носовым платком, и повысил голос:

— Все нормально, ребята! Пора нам посмотреть на настоящий бой. Берн согласился выставить трех диплур и костепалу; посмотрим, кто кого!

Тем временем Шер закончила разговор, пробилась ко мне и потянула за рукав; Ирвин растворился в толпе. Увидев некрострукта, она нахмурилась и выступила вперед.

— Вейлан, тут не жалуют демоновых тварей. Убери ее подобру-поздорову.

Некрострукт дерганым движением повернулся всем телом; медный позвоночник согнулся под острым углом; клацнули стальные клыки. Краснощекий непроизвольно отскочил, затем досадливо махнул рукой, оскалил зубы, хохотнул, и произнес с видом добродушного палача, любящего перед началом экзекуции пошутить со своим клиентом:

— Эти твари — сущая ерунда. Слышала, ходят слухи о заключении Третьего Пакта? Поговаривают, теурги готовы разрешить пускать людей на запчасти для некроструктов. Понаделают солдат и бойцов, каких не бывало. В старину знать развлекалась смертельными схватками между осужденными; в «Мутном Зеркале» писали, что скоро добрую традицию возродят. Но теперь на арену пустят некроструктов, сделанных из людей, а не из животных. Вот потеха-то будет! Из тебя, Шер, выйдет отличная магомеханическая кукла. Коли попадешь на арену, не пожалею денег — поставлю последнее!

Шер ничего не ответила; обожгла краснощекого презрительным взглядом, взяла меня за руку и увела из толпы. Вслед донеслись выкрики и гул; начался новый бой.

— Хватит месить грязь; пора развлечься, — жизнерадостно объявила Шер как ни в чем не бывало, — Пошли в магазин готового платья Брукса. Ты говорила, тебе нужна одежда.

Мы покинули неприглядные Котлы и вскоре оказались в Предгороде, квартале торговцев средней руки, мелких клерков, и небогатых отставных моряков. После грязи и нищеты Котлов он казался раем.

Цены здесь меня устраивали куда больше, чем в шикарном Аристории, и покупками я осталась довольна; к корзине в руках прибавились три объемных пакета.

Когда покидали магазин Брукса, в конверте оставалось немногим меньше половины выданных господином Дрейкорном денег. Он велел потратить все до последнего сентима — невыполнимая задача!

На углу поблескивал скромной вывеской приличный писчебумажный магазин; мелькнула забавная мысль. Попросив Шер подождать, я заскочила внутрь и несколько минут спустя вернулась, пряча небольшую коробку в неброской, но элегантной упаковке. Посмотрим, что вы на это скажете, господин Дрейкорн!

Зимнее небо потихоньку темнело, Небесные часы становились ярче, отражаясь в окнах домов и лужах растаявшего снега. Шер привела меня в трактир «Слепой стрелок».

Место показалось знакомым: да это же та самая едальня, возле которой я на свою беду — или на удачу — повстречала стряпчего Оглетона, когда решилась просить милостыню!

— «Слепой стрелок» славится своей кухней, — объяснила Шер, — сюда заглядывают даже господа из Наоса и Аристория, поэтому в главный зал мы не пойдем. Больно надо смотреть на их напыщенные рожи! Самое веселье внизу; хозяин привечает тех, благодаря кому выбился в люди.

Шер повела к неприметной лестнице сбоку здания.