это вызывает у людей. Я горжусь тобой, как дядя или даже отец. И не могу думать о тебе так, а потом держать тебя в объятиях, пока погружаю клыки в твою плоть и высасываю частичку твоей жизненной силы.

На мгновение на лице Сина мелькнуло сомнение, но он покачал головой.

— Я ценю наши отношения, Жан-Клод. Мне нравится быть молодым принцем для твоего короля, но я не хочу терять свое место с Анитой и остальными.

— Ничто не угрожает твоему месту с нами, — сказал я.

— Ты уже исключила некоторых из твоих других тигров из своей жизни в качестве любовников и пищи для ardeur, Анита. — покачал он головой.

— Если бы я пытался регулярно спать со всеми, с кем связана метафизически, люди, составляющие основу моей жизни, вообще не видели бы меня.

— А я вхожу в этот круг, Анита?

Я вздохнула и хотела сказать что-то другое, но сказала лишь правду.

— Да.

— Тогда почему ты все время отдаляешься от меня?

— Мы это обсуждали, Син.

— Я не могу изменить тот факт, что мне всего девятнадцать, или что ты на двенадцать лет старше меня.

— Знаю, — сказала я.

— Знаешь?

— Да. Знаю.

— Тогда почему ты меня наказываешь за это?

— Я тебя не наказываю.

— На этот раз тут я соглашусь с мелким, Анита, — встрял Никки.

Я глянула на него.

— Я думала, что ты создан, чтобы делать меня счастливой, особенно с тобой. Просто чтобы прояснить, это не делает меня счастливее.

Он посмотрел на меня.

— Я помогаю тебе быть счастливой.

— Это уже мне решать.

— Когда ты не так странно относишься к Сину, он часть того, что делает тебя счастливее. Ты знаешь, почему он был со мной, когда они передали мне сообщение Жан-Клода?

Казалось, Никки меняет тему, но я сказала:

— Конечно же, я этого не знаю. Ты меняешь тему?

— Так как Натэниэл этим вечером будет в Ирландии, а он главный повар в нашей поли-группе, Син обсуждал со мной, что он будет готовить на ужин. Он все обдумал и пришел ко мне с планом.

Я перевела взгляд с одного к другому.

— Это замечательно, — сказал я.

— Син и я помощники шеф-повара для Натэниэла большую часть времени, или готовим некоторые из блюд.

— Я знаю.

— Тогда почему ты так удивлена, что мы планировали меню, на время отъезда Натэниэла?

— Думаю, мы забираем с собой большинство людей, для которых вы готовите.

— Сегодня дома в округе Джефферсон с нами Зик, Джина и Ченс. Они будут ждать нас, и мы всегда готовим, когда там.

Мне стало стыдно, что совсем забыла о маленькой семье, которая теперь проводила больше времени в моем доме, чем я сама.

— Мне бы даже в голову не пришло позвонить им. Мне жаль.

— У нас все схвачено, Анита. Мы все проконтролировали, потому что я сажусь в самолет вместе с Натэниэлом.

— Прости, Син. Я даже не подумала, что Натэниэл выполняет большую часть приготовлений и составления блюд.

— Как только Натэниэл с Никки узнали об этом, они сразу сказали мне, чтобы я мог начать планировать. Натэниэл кажется торопился догнать Дамиана, так что, Никки остался помочь мне с составлением.

— Но я не сказала тебе, и это свинство с моей стороны.

Он кивнул, пожал плечами, и затем сказал,

— Свинством будет скрывать это, ага.

— Мы с Сином обсуждали меню, как ему в голову пришла новая идея, которая больше касалась личных вещей.

— Хочу ли я знать о чем? — спросила я.

— Думаю, что это прояснит некоторые вещи.

Я глубоко вздохнула, медленно выдохнула и посмотрел на Сина

— Окей, слушаю.

— Мы слушаем, — поправил Жан-Клод.

Син сглотнул и внезапно стал выглядеть моложе девятнадцати, почти таким же юным, как подросток, которого я впервые встретила.

— Мы все разделяем эмоции, мысли, чувства друг друга. Я знаю, что обстоятельства встречи и разница в возрасте беспокоят Аниту, но я подумал, может быть, тот факт, что Жан-Клод держал меня на расстоянии вытянутой руки эмоционально, влияет на ее отношение ко мне.

— Что ты этим хочешь сказать? — спросила я.

— Жан-Клод проделал большую работу, чтобы стать мне хорошим опекуном. Он начал называть меня племянником, чтобы подчеркнуть, что я не его парень, или мальчик-игрушка, или что-то сексуальное. Я ценю приложенные им усилия, но что если из-за того, что он так усердно старался держать меня в «детской», в коробке «сына», и осложнило все для тебя, в плане романтических чувств ко мне?

Я покачала головой.

— У меня возникли эти проблемы в наших отношениях, еще до того, как Жан-Клод повстречал тебя.

— Мы оба были очень травмированы Матерью Всея Тьмы, Анита.

— Ты не выглядел травмированным. Ты, казалась, был… одержимым мной, — подобрала я слово.

— С тобой у меня был первый секс в моей жизни. Логично, что это может быть довольно ошеломляющим.

Я подумала о недавнем открытии, что Ашер был первым любовником Жан-Клода. Это многое объяснило, почему он так долго терпел выходки Ашера.

— Хочешь сказать, что «Аффффигенннный секс, детка» заставил тебя казаться менее травмированным для меня.

— Что-то вроде того.

Я посмотрела на Жан-Клода.

— Может ли Син быть прав? Могут ли твои усилия удержать его в «детской/племянник» коробке повлиять на мое к нему отношение?

— Возможно.

— Что ты чувствуешь, когда ловишь сексуальное влечение Аниты к Сину? — спросил Никки.

Жан-Клод стал очень неподвижным. Его лицо превратилось в почти нечитаемую маску, красивую на вид, но отстраненную. Он очень старался не делиться тем, что чувствовал или думал.

— Я дистанцируюсь от нее, когда она испытывает любовное влечение к нашему молодому принцу.

— Син прав: ты начал называть его юным принцем или племянником, создавая все условия для напоминания тебе о том, как он молод, вынуждая думать о нем как о очень юном родственнике, поэтому к нему приклеивается табу инцеста.

— Знаете, эта грандиозная терапия что-то не располагает меня хотеть прямо сейчас кормить на ком-либо ardeur, — пробурчала я.

— Ты должна покормиться, прежде чем сесть в самолет, ma petite. Твой страх полетов может ослабить контроль над ним, и будет прискорбно, случись это в самолете.

Я уставилась на него:

— Насколько прискорбно? — спросила я.

— Если ты полностью потеряешь контроль, может быть вовлечен пилот, и насколько прискорбно будет зависеть от того, где вы будете пролетать, когда это произойдет, ma petite.

Я сглотнула, но, казалось, в горле застрял ком. Мне пришлось прокашляться, чтобы его протолкнуть.

— Ты реально побледнела, — прокомментировал Син.

— Я не люблю летать.

— Ты боишься летать, — поправил Никки.

— Перестань мне помогать, — проворчала я.

Он улыбнулся, но это была нежная улыбка.

— Я пытаюсь поддержать