Во время съемки у меня было ощущение, что я общаюсь с очень близким мне человеком. Это интервью сильно напомнило мне разговоры с моей бабушкой. Вечерами бабушка часто наливала из самовара чай и рассказывала мне о том, что ей и дедушке пришлось пережить. От этих разговоров у меня остался сильный эмоциональный отпечаток, но содержательной части я, к сожалению, совсем не помню. И поговорить об этом осознанно уже ни с бабушкой, ни с дедушкой не смогу. Видимо, работа в проекте «Мой ГУЛАГ» позволяет мне восполнить эти содержательные лакуны и эмоционально вернуться в мои детские разговоры.

Героем в кадре, как правило, оказывается тот, кто готов к откровенному и очень болезненному разговору. Человеческий мозг реагирует одинаково на реально происходящие события и на актуализацию воспоминаний о них. Это значит, что респонденту во время интервью приходится погружаться в состояние непроработанной и очень мощной психологической травмы, снова переживать публичное изнасилование системой сталинских репрессий. Человек, готовый пройти через это, всегда интересен зрителю, он всегда герой. В моменты откровения зритель видит на экране не «говорящую голову» пожилой женщины, а 18-летнюю девочку, избитую и изнасилованную начальником лагеря, беспомощную и отчаявшуюся.

Надо понимать, что материал для наших интервью снимается по 8–10 часов, что некоторых респондентов мы снимаем по несколько дней. Этим людям уже не по 20 лет, им очень тяжело даются съемки, психологически и физиологически.

Их захлестывают эмоции, они плачут в кадре, у них скачет давление. Однако эти люди осознают, что благодаря съемкам музея их личная история фиксируется и таким образом становится частью нашей общей истории.

Во время съемок я как режиссер погружаюсь в каждого героя, эмоционально проживаю все, что пережил мой собеседник, иначе интервью не получится. Запоминаются герои, которые полностью доверились мне как режиссеру, которые через стыд, боль и слезы поделились со мной своим интимным опытом, своей личной трагедией. Для меня это Маргарита Даниловна Андрющенко, Мария Афанасьевна Туманова, Зоя Ивановна Выскребенцева, Исса Аюбович Кодзоев.

Мы ездили в несколько экспедиций, но яркие впечатления оставила экспедиция в Ингушетию. Меня поразила степень осознания ингушами разных поколений потребности фиксации истории их народа. Я больше нигде не встречала такой вовлеченности в наши съемки. У нас был случай, когда молодой таксист отказался брать с нас деньги, так как хотел таким образом участвовать в проекте музея. В Ингушетии было много интересных респондентов. Так, нам посчастливилось взять интервью у Иссы Аюбовича Кодзоева, очень талантливого ингушского писателя, пережившего депортацию.

Надеюсь, что эта книга позволит Музею истории ГУЛАГа охватить ббльшую аудиторию и привлечь в проект новых участников. Я хочу выразить огромную благодарность всем моим героям. Я знаю, как вам было непросто отвечать на мои нелегкие вопросы, как вам было больно говорить о том, что вам пришлось пережить, и как вам приходилось подолгу приходить в себя после интервью. Вы — смелые и сильные люди. Я вами восхищаюсь. Большое спасибо, что поделились своей историей.

По роду деятельности я телевизионный журналист, в профессии с 2001 года. За это время неоднократно слышала душераздирающие «звездные» истории про репрессии: Алиса Фрейндлих, Лев Додин, Владимир Дашкевич, Светлана Безродная, Зоя Зелинская. Услышанное заставило задуматься о том, что таких историй, к сожалению, много, у каждого — своя память, своя боль, свое желание высказаться. Мне захотелось собрать эти воспоминания, записать как есть, без купюр, без особого монтажа и приукрашивания, чтоб не думать о формате и хронометраже, а потом о рейтинге — неизбежных составляющих телевизионного процесса. Пусть люди говорят то, что хотят и сколько хотят, пусть вспоминают, пусть достают потрепанные, выцветшие справки, фотографии, какие-то только им понятные и памятные артефакты того страшного времени, пусть плачут в кадре, пусть не боятся быть настоящими, пусть выскажутся, пусть навспоминаются, пусть отпустят эту тему, хотя отпустить полностью вряд ли получится. Так я присоединилась к очень нужному и важному проекту «Мой ГУЛАГ» в Музее истории ГУЛАГа.

Мое первое интервью для проекта «Мой ГУЛАГ» было с дочерью авиаконструктора С. П. Королева — Натальей Сергеевной Королевой.

С ней я знакома давно, но в этом интервью она была какой-то особенной: вспоминала не величие своего отца, а ужас того времени, своего украденного детства.

Истории «Моего ГУЛАГа» — тяжелые истории. Для меня самое сложное — не заплакать во время интервью, надо ведь казаться сильной. Степень «тяжести» или «легкости» интервью зависит от самого героя. Бывает, что человек легко «впускает» тебя в свою память, а бывает, и сам неохотно туда возвращается. Я помню всех героев, но особенно — Зураба Михайловича Чавчавадзе. Очень легкий человек, позитивный и оптимистичный. Он о грустном и тяжелом вспоминал легко и с иронией — на этом интервью я даже смеялась. смеялась вместе с ним. Помню интервью с героиней этой книги Нинель Мониковской. Для меня Нинель Петровна — сложная героиня, точнее сказать, она просто героиня. Я бы сказала — этакая Снежная королева, а королевы простыми не бывают.

Все истории я переживаю тяжело: после съемок два-три дня хожу под впечатлением, не отпускает. Думаю, что и нашим героям непросто дать интервью. Но после им однозначно становится легче — по крайней мере, так говорили все.

Люди — разные, истории — разные, но объединяет их один поразительный лично для меня факт: никто никого не осуждает, не обижается, не обвиняет, не сетует на судьбу. Люди, которые сами прошли лагерь, отличаются потрясающим жизнелюбием, человеколюбием, они живут просто и мудро.

«В проект «Мой ГУЛАГ» я пришла совсем недавно, в 2018 году, имея личный повод, личную историю.

В 1941 году мой прадедушка Ефрем Александрович Восканян был направлен на защиту Севастополя. В июне 1942 года во время оккупации он попал в плен, а в 1944 году ему удалось бежать. Узнав об отступлении немцев, прадедушка явился в штаб советских войск, где был арестован и осужден на 10 лет лагерей как изменник родины. Ефрем Александрович работал на угольных шахтах Интинской территории и только в 1955 году был освобожден, смог вернуться в родной дом. Прадедушка был человеком светлым и сильным духом, несмотря на трудности, которые он пережил.

Общаясь с героями наших документальных интервью, я каждый раз как будто бы общаюсь с моим прадедом, и каждая судьба — это бесценный опыт воли и надежды.