мы? Вроде, как раз пещера и есть… Камень везде вокруг, сталактиты, сталагмиты, сырость страшная, почти могильная, и темнота такая, что дальше небольшой магически освещённой площадки, где мы сидим, ничего не видно.

— Что делать собираетесь? — полюбопытствовала у них. Не факт, конечно, что скажут, но за спрос, как известно, денег не берут.

— Тебя это не касается, ведьма, — усмехнулся старикашка. — А если точнее, наглое создание преисподней, взявшее чужое тело.

— А вот обзываться не надо! — тут же взвилась я. — Я вас не оскорбляла. И если уж на то пошло, то вообще-то, это я к стулу сейчас привязана, и мою судьбу вы пару минут назад так яростно обсуждали, так что очень даже касается!

— Может её опять вырубить? — предложил тот, что помладше.

Костей меня смерил задумчивым взглядом, я ответила ему тем же. Игра в гляделки закончилась, и он выдал:

— Погоди, у меня пара вопросов. Ведьма…

— Татьяна Петровна, — вежливо поправила я.

— А..? — он, кажется, не понял, может и впрямь слишком сложно для его мозгов?

— Зачем меня похитили? — спросила напрямую. Нет, может жить мужикам надоело, кто знает? Их же Никуся заживо сожрет и не подавится.

— Сначала мы думали тебя отослать Его Величеству, — с готовностью пустился в повествование парень.

— Заткнись, — тут же прервал его старик.

— Но теперь у нас есть идея получше!

— Я сказал тебе заткнуться! — ещё громче оборвал его Костей.

— Продолжайте, — подначила я.

— Ведьма, правда ли, что ты приручила создание хаоса?

Я замялась, это они сейчас про Черныша или про Никусю? Решила ответить со всей осторожностью:

— Допустим.

— И сильная огневичка, верно? Не переживай, здесь твои силы полностью заблокированы, мы об этом позаботились. Так что?

— Не особо, — я пожала плечами, а сама подумала, что сейчас огонь очень бы помог спалить эти дурацкие верёвки, впивающиеся в нежную кожу.

— Не ври мне! — он ударил сухоньким кулаком по столу. — Мы знаем ещё кое-что — у тебя нет своей собственной магии, но ты можешь видеть и применять чужую, верно?

Вот тут я уверенно замотала головой из стороны в сторону.

— Враньё, поклеп и неправда. Такого никто не умеет, у вас неверные данные.

— Неужели? — усмехнулся он и руками начал перебирать в воздухе, будто паук плетёт паутину. Чёрную такую… Из его пальцев одна за другой появлялись чёрные нити и собирались в отвратительный клубок. Он резко замахнулся, намереваясь кинуть эту гадость в меня.

Я испуганно взвизгнула и поджала под себя ноги, тоже кстати связанные.

— Ну вот, — удовлетворённо произнёс он. — А ты сказала, не видишь! И что же ты увидела?

Глаза у старика загорелись, и он заинтересованно подался вперёд. Я же упрямо поджала губы и проигнорировала вопрос.

— Не важно, — оборвал он сам себя. — Важно другое. Сейчас ты в нашей власти, и у тебя есть два выбора. Первый — ты идешь в услужение королю и всю жизнь работаешь на него. Второй — выходишь за меня замуж и рожаешь мне ребёнка с твоими способностями, и я тебя отпускаю, — он милостиво сложил ручки, сцепленные в замочек, на колени.

Ага, отпускает — на дно речки, небось.

— За Вас? — переспросила я.

— За меня.

— Но вы же старый! — действительно, старый и дряхлый. — Вы же, как бы это сказать, не плодовиты уже..

Мужчины переглянулись, и младший прыснул в кулак, а у старшего повалил пар из ушей. Нашёл, чем испугать! Он Брея в минуты гнева не видел!

— Девчонка! Ты будешь трепетать и страдать от ужаса, если прямо сейчас не выберешь одно из двух! Для тебя подобный брак — роскошь. Ты — оборванка без имени, без связей! — я не стала ему говорить, что с недавнего времени моё имя длиннее, чем стандартное грузинское приветствие. — Если ты не пойдёшь добровольно, то я возьму тебя силой! И никто тебе не поможет!

— Батюшки мои! — я бы приложила руки к груди, но они не поднимались. — Только вот силой у Вас взять не получится.

— Это ещё почему?

— Ну знаете… — я притворно вздохнула. — Дело в том, что мне нельзя выходить замуж и заводить отношения. Дело в том, что я… Больна!

— Больна? — он недоверчиво хмыкнул.

— Не то слово — и больна, и заразна. У меня, — я понизила голос до таинственного шёпота, — варикозное расширение магических каналов, вследствие чего появляются страшные паукообразные татуировки по всему телу, — я повернула ногу, чтобы можно было рассмотреть звёздочку сосудов на моей ноге. Это единственный изъян, который я нашла в своем новом теле. Интересная особенность — больше ни у кого я подобного не замечала. Из чего сделала вывод, что, возможно, я одна такая, предварикозная… Надо же, пригодился изьянчик. — Очень заразная штука…

Видимо подобное мужчины видели впервые, потому что нахмуренно разглядывали мою коленку, а малой даже попробовал поскрести. Ожидаемо, ничего не стёрлось.

— Заразно? — переспросил Кощей.

— Очень. Особенно для мужчин, — подтвердила я.

— Тогда… Сначала он тебя использует! — лорд Костей указал пальцем на своего помощника, а тот закашлялся. — Вот и посмотрим, врешь ты или нет.

Видимо, речь была рассчитана на юную девушку, которую легко напугать отношениями с мужчиной. Я же знала сто и один способ, как испортить мужику не только настроение, но и всю охоту ко мне лезть всего парой фраз, так что за свою сохранность в этом вопросе была более, чем спокойна.

— Это и есть ваш план?

— Не нравится?

— Да не особо, — пожала плечами. Хоть это сделать могу. — Должна предупредить. Во-первых, я уже не безродная девка, а названная сестра первого княжича вампиров.

— Врешь!

— Неа, во-вторых, мою магию вы не могли заглушить, потому что её, как таковой и нет. Так что при попытке воспользоваться заклинанием против меня будьте готовы получить отдачу.

В этот момент пещера содрогнулась от мощного удара, а воздух прорезал мощный гортанный рык огромного монстра.

— Что это!? — крикнул младший похититель, набирая шар воды в руку.

— А это в-третьих, — радостно ответила я. — Мой жених вас сейчас сожрет!

— Жених? — переспросил Кощей, хватаясь за свой стул, чтобы не упасть. — Ты же сказала, что тебе нельзя выходить замуж.

Я выдержала театральную паузу, не говорить же ему, что я тянула время. Но потом не удержалась:

— Обманули дурачка на четыре кулачка.

Брейдон

Он не помнил, как слетел вниз по ступенькам, не помнил, как взмыл в небо, рассекая облака. В его голове билась только одна мысль — "Его Тане, его девочке плохо, её украли. Украли у него. Уничтожжжу!"

Сейчас в небе парил не человек и не зверь, сейчас они были едины, как одно целое, потому что его паре нужны