Нам никогда не было скучно: если мы не целовались, растворяясь друг в друге, то разговаривали, и не о том, что было раньше, а о том, что происходило с нами сейчас. Мы говорили о наших хобби, интересах, друзьях, мечтах и целях, узнавали друг друга – так, как я и хотела. Учились доверию, нежности, страсти… Нет, между нами ничего не было – Даня не хотел спешить, потому что действительно не хотел давить на меня. Он боялся, что это меня отпугнет, в чем сам и признался однажды, когда мы валялись на его кровати в обнимку. Но несколько раз мы едва не перешли эту самую грань – невольно, переставая себя контролировать. Однако каждый раз нас что-то останавливало.

Даня не был таким романтиком, как Влад, – ему бы и в голову не пришло позвать меня на свидание на воздушном шаре или подарить кулон с крохотной розой, как в «Красавице и чудовище». Зато он мог прийти ко мне рано утром в выходные и заявить, что сейчас мы поедем куда-нибудь на природу, или катать меня по ночному городу, искрящемуся огнями, словно небо – звездами. Он сам умел радоваться и учил радоваться меня простым вещам: неожиданным крепким объятиям со спины, или согревающим поцелуям под дождем, или легким прикосновениям пальцев под столом во время общего домашнего обеда.

Наши родители, конечно, замечали, что между нами что-то происходит, но тактично молчали. Разве что мой папа прикалывался над Даней, рассказывая обо мне смешные истории, а также намекая, что у меня большое приданое – дескать, папа собирает его очень давно в надежде избавиться от меня, а в моей комнате сделать себе кабинет. В результате я начинала злиться, а папу с Даней это смешило, и я в шутку обижалась на них обоих. В отместку я вступала в тандем с Даниной мамой и, когда мы были в квартире Матвеевых, начинала с тетей Таней игру: «А помнишь, как в детстве Даня…» Главным правилом этой игры было вспомнить что-то забавное о Клоуне. Например, то, как он прятал листок с контрольной, за которую ему поставили «два», или то, как он прятал моих кукол, или то, как рыдал, когда я и девчонки не взяли его в игру в средней группе. Даня тоже начинал напрягаться, то и дело закатывал глаза, а потом ловил меня в темном коридоре, пока его мама не видела, прижимал к стене и целовал.

Расставаться с Даней даже на несколько часов становилось все сложнее и сложнее. Несколько раз бывало так, что он сидел со мной на потоковой лекции, и мы держались за руки, опустив их на его колено, а девчонки вокруг поглядывали на нас, кто с умилением, кто с завистью. Я в свою очередь тоже однажды попала к Дане на потоковую лекцию, которую вел Олег Владыко. Произошло это случайно – в деканате поменяли местами пары.

В отличие от нашего довольно демократичного факультета иностранных языков, где отсутствующих отмечала староста, да и то через раз, на факультете вычислительной математики и информационных технологий с этим дело обстояло иначе: кто-то вообще забивал на посещения, а кто-то, напротив, лично пробегался по списку всех групп. Например, Владыко.

Когда он добрался до фамилии Матвеев и Даня лениво поднял руку, Олег мельком глянул на него с кафедры и узрел меня рядом. Кажется, он очень удивился.

– У нас новая студентка? – сухо спросил он, не давая повода никому заподозрить, что мы знакомы. Девчонок на факультете, кстати, было не слишком много.

– Она со мной, – ответил ему Даня. Кажется, он напрягся.

– Я вижу, – сверлил меня взглядом Олег. – Хорошо, надеюсь, вы не будете нам мешать. Дальше…

– А мою девушку выгнали с лекции! – возмутился какой-то парень с передних рядов.

– Я вас сейчас самого выгоню, Алексей, – ответил Владыко и продолжил отмечать присутствующих.

Если в моей душе и были тайные планы на то, чтобы попытаться помешать Дане, то сбыться им было не суждено – Олег вел лекцию в таком темпе, что студенты едва успевали записывать за ним. Графики, формулы, схемы, чертежи, непонятные мне слова – всего этого было так много, что я почувствовала себя не в своей тарелке. Кроме того, Олег мог внезапно обратиться к одному из студентов и задать каверзный вопрос. Внятных ответов, как правило, он не получал, тонко улыбался, качал головой, всем своим видом показывая, как страдает из-за глупости студентов, и отвечал на свой вопрос сам.

Данька все время был в напряжении, явно ожидая, что Олег спросит его. Однако этого не случилось, чему он потом радовался – обычно Владыко любил задавать вопросы именно ему.

– Наверное, это из-за тебя, Кудряха, – сказал Матвеев, обнимая меня, – вы же знакомы. Твоя сестра с ним встречается до сих пор?

Я кивнула.

– Олег неплохой. Он умеет улыбаться, правда! Вас надо просто заново познакомить. Поедешь со мной на день рождения Танькиного папы и…

– Нет, спасибо, – отрезал Даня. – Боюсь, если мы встретимся вне университета, то один из нас пострадает. – И его глаза кровожадно блеснули.

Пришлось целовать его, чтобы успокоить. В этот же день он встретился с Владом, который увидел меня в столовой и подошел поздороваться. Он не делал никаких намеков и вел себя достаточно дружелюбно, однако стоило Дане увидеть Савицкого рядом со мной, как он разозлился. Нет, он не стал выяснять отношения – просто стоял рядом со мной, взяв за руку, прожигая Влада пристальным взглядом и всем своим видом показывая, что он – со мной. И Влад, явно понимая это, коснулся моего локтя, улыбаясь так бархатно, что я смутилась.

– Бесит, – прошипел сквозь зубы Даня, когда Савицкий ушел к своей компании, в которой я узнала лишь Алана.

– Не ревнуй. Ты же знаешь, что с Владом у нас ничего нет, – сказала я, хватая его под руку.

– И не будет.

– И не будет…

Я была счастлива. Я действительно была счастлива. И мне казалось, что Даня тоже.

В Москву на конференцию он все-таки поехал – в конце сентября, в воскресенье. И надо сказать, я не была особенно довольна этим событием. Столица прочно ассоциировалась у меня с Каролиной, а Каролина – с ревностью. Но эта конференция была очень важна для Дани и его дипломной работы, потому я не могла просить его не ехать. Да и вообще я с трудом представляла себе, как ему можно что-то запретить. И не могла подумать, чтобы он пытался что-то запрещать мне. Это было неправильно – тогда я думала так.

Даня, кажется, понимая, что я ревную его к Каролине, в субботу сказал мне, что встречаться с ней не станет. Поздним воскресным вечером он прилетит в Москву вместе со своим научным руководителем, довольно известным в своей области профессором, и несколькими одногруппниками. А три последующих дня они будут заняты на конференции, каждый в своей секции. Домой он вернется сразу же после того, как все закончится, – вылет вечером. Поэтому встретиться с Каролиной он банально не успеет.

Даня разложил все по полочкам, сидя на кровати в своей комнате субботним днем, однако я все равно осталась недовольна.

– Ты сказал, что не успеешь встретиться с ней, – тихо сказала я.

– Все верно. Что не так?

– Ты должен был сказать, что не хочешь встречаться с ней. Потому что иначе получается, что встретиться-то ты и не против, да только времени нет.