– Нас ждут великие дела, – прошептал я и сделал ещё один шаг в направлении заветной двери из матового стекла красного цвета.

На фоне прочего дизайнерского решения красная дверь выглядела очень экстравагантно. Дело в том, что доминирующим цветом в комнате с туалетными кабинками был белый. Причём доминировал он во всем, кроме пресловутой двери. Белыми были стены, потолок, кабинки и даже пол, который был отделан идеально белоснежным мрамором.

– Супер, – заключил я в приступе эстетического восторга.

Затем я сделал следующий шаг.

– А!.. А!.. А!..

Эти крики постепенно оказались далеко за спиной.

– Отлично, – сказал я и толкнул дверь.

Мне казалось, что как спланированные, так и нежданные приключения вот-вот окажутся в прошлом, что я все же смогу вернуться за стол переговоров к своему новому начальству. Только вот что-то снова пошло не так. Нет, темнота перед глазами не возникла. И странного голоса не было. Но то, что я увидел за дверью из красного матового стекла, определённо не значилось в списке ожидаемого…

– Привет!

Тихонько затворив за собой красную дверь, я обнаружил себя в очередном странном помещении с ярким фиолетовым освещением.

– Привет…

Помещение было оформлено в виде некоего гибрида цирка и вычурной научной станции. Такие обычно несложно увидеть в какой-нибудь не шибко интеллектуальной компьютерной игре, где в обязательном порядке существует необходимость найти какие-нибудь бинты или газетку.

– Так-так…

Я стоял на неком подобии мосточка. Впереди меня моя бывшая раздавала ценные указания нескольким субъектам в оранжевой форме с надписями большими фиолетовыми буквами на спинах «GHLaba”, которые суетились на нижней палубе (или цирковой арене; это как кому удобнее определять). Нижняя палуба имела шестиметровый диаметр. По периметру располагались многочисленные электронные панели с многочисленными лампочками, моргающими желтым цветом. Выше располагались огромные полукруглые экраны.

– Вижу тебе уже лучше.

Если в предыдущую встречу Наташа выглядела строгой, сдержанной и сосредоточенной, то в этот раз назвать её кроме как взмыленной было сложно.

– Ты долго, – сказала она, стоя ко мне в пол оборота и наблюдая за кучей логарифмических уравнений перемещающихся по экранам.

К этому моменту я уже понял, что ошибся дверью.

«Или же нет?»

– Не знал, что мы договаривались о встрече…

– Мог бы догадаться.

– Да неужели?

Наташа улыбнулась, а мгновением позже повернулась ко мне лицом и сказала:

– Иди за мной.

– Чего-то неохота.

Лицо моей бывшей девушки тотчас помрачнело.

«Ха-ха-ха!»

Её пристальный взгляд провокационно ожидал от меня реплик-оправданий моего плохого и даже отвратительного поведения. Но я молчал и не менее пристально смотрел на неё в качестве ответа.

– Я же говорю: тебе стало лучше, – резюмировала Наташа после нескольких минут молчаливых прений.

– Ещё бы не стало, – усмехнулся я.

Сразу после моего скользкого замечания её лицо перестало быть мрачным. На нем снова воцарились доброжелательность и улыбка.

– Было больно? – спросила Наташа.

– Чуть-чуть, – шутливо ответил я.

Затем, словно ведомый некой потусторонней силой, а не прежними страхами и сомнениями, я подошёл к Наташе и нежно трепетно обнял её. Она не стала сопротивляться. Она просто позволила мне это сделать. И мы провели ещё три минуты жизни, ничего не говоря. Нам было достаточно нашего дыхания и телесных ощущений. А потом все испортил посторонний крик:

– График!

– Хорошо, Пьер, – ответила Наташа и что-то продекламировала жестами высокому худощавому парню с рыжими бакенбардами.

Потом она приложила указательный палец правой руки к правому виску и произнесла несколько слов в адрес невидимого собеседника:

– Готовы? Вы все рассчитали? Точно?

Ей кто-то что-то ответил. Я понял это по выражению ее лица, а потом внимание Наташи снова оказалось сосредоточенным на мне.

– Нам нужно идти, – сказала она.

Мгновением позже мы уже спускались по металлическим ступеням, ведущим на арену амбициозных научных изысканий. Смотреть только лишь на свою бывшую было очень скучно. И по этой причине мой взгляд то и дело скользил то по большим полукруглым экранам с вереницей экзистенциальных вычислений, то по представителям научного архетипа, вызывающим плоские чувства. Слишком уж сильно они суетились, мельтешили…

– Что тут происходит? – обратился я с вопросом к впереди идущей Наташе.

– Ничего особенного…

Я почувствовал от неё некоторое нежелание говорить на поднятую мной тему.

– Но все же…

Наташа остановилась, обернулась…

Я решил было, что это обусловлено её неожиданной попыткой ответить на мой вопрос. Однако когда к нам подбежал ничем ни примечательный человек в оранжевой робе и принялся одевать на её левое запястье фиолетовый браслет, являющийся цепочкой камней неправильной полигональной формы, мне все стало ясно.

«Мы на месте».

– Пришли?

– Да, пришли.

Ещё немного погодя меня тоже пленили фиолетовым браслетом.

– Встань рядом со мной… Возьми меня за руки…

– У тебя опять это твоё очень серьезное лицо.

Я улыбнулся и одновременно попытался поймать её правый глаз своим взглядом.

Мне хотелось постебаться над Наташей.

Однако проникающее умозрительное сверление правого глаза в данном случае не возымело эффекта.

– Выглядишь как злюка.

Я перешёл к словесной атаке.

Мне все ещё было скучно и хотелось позлить свою бывшую.

И мне это вообще-то удавалась.

У меня это всегда получалось.

Так что спокойное и серьезное выражение ее лица вскоре оказалось под угрозой эмоционального взрыва. Нужно было только ещё немного добавить желчи:

– Ты сейчас очень похожа на этого вашего Нитшеза…

– Вообще-то он мой муж…

«Сучка!!!»

Неожиданно она меня уделала.

– Ты уверена?

Странная реакция! Не правда ли?

– Уже семь лет.

– Прикалываешься?

– Нет.

От откровений Наташи меня прошиб пот, к щекам прилила кровь, уши стали горячими. Я никак не мог поверить её словам, хотел что-то спросить, но мысли путались. И тогда я выдал первое, что пришло в голову: