— Что за бред… Я не ночевал в Железной башне. Я ничего не знаю, — пробормотал Эверон, но его услышала одна Алиссен.

— Прекратите баловство, вы себя убиваете и вынуждаете меня применить силу. Вам не выстоять против истинного ария, но я боюсь за город: моя магия слишком разрушительна, — увещевал Кеодан.

— Я прекращу. Но мне нужен ответ: что происходит с душами в сферах после нашей смерти?

— Как что? Встреча с Создателем! — Кеодан не удержался от насмешливой гримасы.

— Это ложь!

— Послушайте, Эверон. Вы — арий, я — арий. У вас есть душа, а у меня — нет, я таким родился, но Император уравнивает всех: вы свою тоже потеряете. За магию нужно платить! Все, мое терпение вышло!

Эшафот подбросило в воздух вместе с живыми и мертвыми. Алиссен с размаху упала на булыжную мостовую. Ей показалось, что у нее сломались все кости, а в глазах взорвались искры. Или это были молнии Эверона, прорезавшие грозовое небо ослепительными льдисто-холодными вспышками. Два ария боролись не на жизнь, а на смерть. Что значил вызов, брошенный Эвероном самому могущественному Магистру среди ариев? Девушка-архонт не была его причиной, а лишь последней каплей, переполнившей чашу терпения, камешком, вызвавшим горный обвал невероятно долго сдерживаемого протеста.

* * *

От помоста остались одни руины. Алиссен лежала не шевелясь и только вздрагивала, когда рядом по камням лязгали стальные осколки, вылетевшие из посоха Кеодана. Те, что не попали в цель, через некоторое время возвращались к магу обратно. Не рискуя обратить на Эверона разом всю свою мощь и промахнуться, Магистр бил атаками по площади, изредка пуская в ход дрожь земли, чтобы лишить противника равновесия, но это ему не удавалось. С окон окрестных домов сыпались стекла, от поднятой пыли слезились глаза, порывы неистового ветра мешали дышать, но только они и спасали от неминуемой гибели. У Эверона не было посоха, и он больше защищался, чем нападал, отражая сталь мечом архонта и магией ветра, лишь изредка призывая короткую молнию и проводя ее через свои пальцы. Но воронка урагана над его головой все ширилась.

— Вас ждет трибунал и суд Императора, — доносился сквозь бурю голос Кеодана, — Эверон, что вами движет?

— Я хочу быть свободен.

— Арий, маг стихий, вы несвободны априори.

— А я попытаюсь.

— Как?! Призовите на помощь вашу хваленую логику — вы же связаны по рукам и ногам! Да я лично найду вашу сферу в хранилище и уничтожу ее!

— Для начала — найдите!

— Вы спятили! Зачем вам свобода? Вы рвались к власти, как одержимый, и получили ее! Вы — прирожденный палач, Эверон, и лучший из карателей, что вас не устраивает?

— Цена!

Полыхнуло так ярко, что на мгновение показалось, что Эверон зажег меч архонта. Ветвистый разряд вонзился в землю в шаге от Кеодана. Магистр отшатнулся.

— Хорошо, требуйте другую цену, пока я слушаю! Торгуйтесь, мэтр!

— Вы жаждете моей крови с каждой минутой все сильнее, и думаете, я сдамся, поддавшись на лживые уговоры?

— Так вы в трезвом уме, мой друг? А я не верил!

Больше Кеодан ничего не сказал. Размахнувшись, он всадил свой посох меж камней мостовой. Алиссен оглохла от чудовищного подземного грохота, сотрясшего тело. По земле пробежали быстрые трещинки: валуны Ракхайна, вбитые в почву бессчетными шагами горожан, пролежавшие целые века, дрогнули и зашевелились; мостовую прорезала кривая расселина и побежала к ногам Эверона, все расширяясь, пока не взорвалась осколками камня. Арий Железной башни упал, выронив меч и лежал навзничь, не двигаясь. Ураган над площадью замедлил свое яростное вращение и угрожающе опустился ниже, будто выжидая. Магистр не спеша подошел к поверженному врагу и занес посох для последнего удара.

— Эверон, очнись! — закричала архонт, выпуская в Кеодана стрелу магии из скованных рук.

Слишком низко и бессильно у нее вышло: металл наручников заблокировал часть урона и накалился, обжигая запястья Алиссен, а магистра едва задело по ногам. Но Кеодан отвлекся… Тотчас из грозовой тучи вырвался столб ледяного пламени. Подняв руки, Эверон отразил его Кеодану в грудь. Магистра закрутило в вихре и оттащило на несколько шагов прочь. Кеодан не вставал, зато Эверон поднялся. Пошатываясь, он доковылял до девушки и опустился на колени, отцепив с пояса связку ключей.

— Открой глаза. Не время притворяться, — шепнул арий, перебирая ключи дрожащими, опаленными небесным огнем руками.

Перепробовав несколько штук, он, наконец, нашел подходящий и разомкнул кандалы и наручники.

— Кеодан мертв?

— Не думаю. Ему помогает Император, а мне — никто.

Растеряно посмотрев на связку ключей от замков в Железной башне, которые ему больше никогда не открыть, Эверон отбросил ее в сторону.

— Скоро придут другие арии… Вот им подарок от меня. Напоследок!

Ураган возобновил свое бешеное вращение, вовлекая в воронку доски эшафота, стекла, землю и куски камней.

— Можешь идти? — Эверон протянул руку, предлагая Алис встать.

— Нет! Не надо! — внезапно вскричала она, глядя за спину ария, но было поздно.

Подкравшийся Лето со всей силы ударил Эверона доской по затылку. Арий рухнул ничком, на этот раз всерьез потеряв сознание.

— Всего-то делов! Бежим, Алис!

— Меч Моргвата!

— Это тупо! Ладно забрал!

Алиссен пробежала несколько шагов вслед за Лето и резко остановилась, дернув руку, в которую аквилеец вцепился со всей силы.

— Мы не можем бросить его здесь! — перекрикивая ветер, она указала на распростертого на земле Эверона.

— Еще как бросим!

— Кеодан с ним расправится, когда очнется!

— А тебе что за дела? Одним арием меньше!

— Я понесу его сама!

Решительно выдернувшись, Алиссен вернулась и поволокла Эверона по мостовой под неистовую ругань Лето, пока аквилеец не оттолкнул ее и не взвалил ария себе на плечи.

— Какой тяжелый, гад! — застонал Лето и надолго замолчал, чтобы не сбить дыхание.

Пыльный вихрь не ограничивался городской площадью — на близлежащих улицах мело и порошило глаза не менее сильно. Жители попрятались. Только однажды в буро-сером тумане мимо проскакал отряд легионеров, не заметив друзей, вжавшихся в каменные стены парадного входа одного из домов.

— Куда мы бежим?

— К Железной башне.

— Куда?!

— Все под контролем, Алис. Мы не в тюрьму, а в… увидишь сама! Я этот город изучил, как свои пять пальцев.

— Но впереди тупик!

— Да?! Точно, я улицей ошибся. Давай назад.

Беспорядочно плутая в переулках, Лето почти случайно вывел Алиссен к рукотворному каналу, соединяющему Ракхайн и шлюзы Железной башни. Обитель Эверона угрожающе возвышалась прямо за их спинами, а под ногами плескалась темная вода, замурованная в гранит. Лето перелез через чугунное ограждение, перекинул через него тело ария, оставив висеть вниз головой и исчез в низкой арке, ведущей под землю. Он появился вновь в лодке, подгребая единственным веслом и отталкиваясь от гранитных стенок. Алиссен спустилась и помогла стащить Эверона в маленькое суденышко.