Если существует какой-нибудь способ выбраться из этой ситуации, то найти его можно, лишь двигаясь вперед. Повинуясь безотчетному порыву, Кристофер сказал:

— Я рад, командор, что вы выбрали своим спутником именно меня.

Принсеп медленно кивнул:

— Я так и подумал, что вам это может понравиться. И вы хорошо управляетесь с оружием. Лучше, чем кто-либо из нас.

Гавот постарался напустить на себя скромный вид.

— Мне очень жаль, что с Бекки так получилось. Я знаю, что вы были близки.

Гавоту стало как-то не по себе.

Командор выключил радио, чтобы наверняка убедиться, что их не услышит никто извне, потом спокойно добавил:

— Нет, Гавот, я не боюсь, что вы попытаетесь меня убить.

— Что?

— По крайней мере, пока что не боюсь. Во-первых, я прекрасно вижу, что вы решили пока что поработать на моей стороне, а во-вторых, достаточно велика вероятность, что мы скоро так или иначе будем мертвы. Но на нынешний момент мы с вами составляем отличную команду. Меня не беспокоит, что вы делали до того, как оказались на моем корабле, и я не желаю этого знать.

— Я — убить вас? О чем вы, командор? — Но, произнеся эти слова, Гавот понял, что они звучат фальшиво. Ему сейчас было не под силу изобразить надлежащее потрясение и изумление. Пожалуй, его попытка одурачить спокойно наблюдающего за ним командора была недостаточно проникновенной.

Подвести маленькую шлюпку к яхте и причалить к одному из шлюзов удалось без особых затруднений. Швартовка прошла нормально.

Несколько секунд спустя Гавот и Принсеп с оружием на изготовку уже стояли в шлюзе. Внешняя дверь шлюза закрылась у них за спиной, а впереди открылась внутренняя. «Здесь должна быть ловушка, возможно, первая из них. Вот сейчас дверь откроется, а за ней окажется берсеркер, готовый убивать…»

Но внутренняя дверь преспокойно отъехала в сторону, и за ней ничего не обнаружилось. Ничего, кроме обычнейшего коридора. Коридор уходил вправо и влево, был нормально освещен, ориентирован в соответствии с корабельной гравитацией, и в нем, судя по показаниям встроенных в скафандры гостей датчиков, поддерживалась нормальная атмосфера.

Через несколько минут Принсеп и Гавот убедились, что, судя по всем признакам, яхта действительно безлюдна и давным-давно заброшена. Впрочем, чего еще можно было ожидать от корабля, последние известия о котором поступили триста лет назад?

По крайней мере, при беглом осмотре складывалось впечатление, что судно пустует уже много лет, хотя системы жизнеобеспечения «Призрака» функционировали нормально.

Это озадачивало, и Гавот не преминул поделиться недоумением со своим спутником. Следовало бы ожидать, что после того, как системами жизнеобеспечения перестанут пользоваться, через некоторое время — пусть даже довольно значительное — центральный корабельный компьютер просто их отключит. Но очевидно, этого не произошло. Напрашивалось предположение, что кто-то — или что-то — велел компьютеру не делать этого.

Когда Принсеп попытался проверить, как компьютер реагирует на рутинные команды, тот быстро откликнулся. Правда, он заявил, что двигатель не работает, и никаких пояснений этому факту не дал.

Принсеп печально вздохнул.

На следующий вопрос — о местонахождении и рабочем состоянии медицинских роботов — компьютер ответил так же проворно и указал, как добраться к ним от того места, где люди находились сейчас.

Двинувшись в путь, Гавот и Принсеп вскоре заметили следы старых боевых повреждений.

Палуба ангара была так же безлюдна, как и весь прочий корабль. Все малые суда отсутствовали.

Вскоре исследователи добрались до рубки управления. Никто на них не напал. Да и вообще они не обнаружили ни единого признака, указывающего на присутствие берсеркеров. В рубке Принсеп рискнул разделить свой более чем скромный по численности отряд и отправил Гавота осмотреть медироботов и лично убедиться, что они действительно здесь есть и пригодны к использованию.

Тем временем сам командор остался в рубке и принялся изучать ее. Он решительно наплевал на возможность наткнуться на мины-ловушки — что о них беспокоиться, если уж стоят, то все равно не увернешься — и сосредоточился на попытках оживить двигатель и оружие.

Гавот наскоро рассмотрел идею — не будет ли лучше, если он втихаря проигнорирует приказ командора и вместо этого поошивается рядом с рубкой? Вдруг берсеркеры только и ждут, чтобы они разделились? Было бы забавно устроить засаду на еще одну чертову машину. Хотя нет, просто сидеть и ждать — чересчур пассивный образ действий. Кстати, ему еще потребуется время, чтобы отыскать дорогу на этом здоровенном незнакомом судне. Кристофер двигался осторожно, но без малейшей нерешительности. Сейчас он особенно остро ощущал себя живым. Нет, он сам будет устанавливать правила этой игры.

Словно в награду за бесстрастность Кристофера, указания корабельного компьютера оказались точными. Так всегда — когда ты начеку и ожидаешь ловушек, все проходит без сучка и задоринки. Гавот без проблем отыскал дорогу в узкий коридор, где располагался медотсек. Там оказалось пять устройств, напоминающих причудливо разукрашенные гробы. Все они были разрисованы принятыми в Галактике символами аварийных ситуаций.

Гавот с легким удивлением обнаружил, что один из медицинских роботов занят. Подойдя поближе, Кристофер увидел, что робот работает в режиме анабиоза. За статгласовым колпаком смутно виднелось лицо лежащего в анабиозе человека — это явно был соларианец. Потом Гавот вызвал и прочел подробную медицинскую справку, касающуюся некоего Фоулера Аристова. Как выяснилось, триста лет назад этот молодой человек был одним из добровольцев колонизационного проекта, организованного фондом Сардоу. Он намеревался посвятить свою жизнь уходу за юными колонистами.

— Эй, Фоулер Аристов! Тук-тук! Пора вставать! Ты просрочил арендную плату! — изрек Гавот. Произнося эти слова, Кристофер нащупал и нажал кнопку срочного пробуждения. Внутри занятого гробика и вокруг него забегали огоньки, указывая, что процесс пошел. Фоулеру Аристову пора встать и явить свой светлый лик. Командор явно захочет уложить в эту чудную уютную кроватку кого-нибудь другого. А Гавот — по крайней мере, на нынешний момент — намеревался всемерно поддерживать командора.

Потом Кристоферу пришло в голову: а кто, собственно, сказал, что после трех сотен лет эти медироботы до сих пор работают безукоризненно? Пожалуй, стоит привести их в рабочее состояние и подготовить к приему ребят командора. Гавот перевесил оружие — но так, чтобы оно по-прежнему оставалось под рукой, — и двинулся вдоль ряда, переводя каждого робота в режим проверки. Судя по показаниям приборов, медотсек действительно был в полном порядке и готов был хоть сию минуту принять пациентов. Тот, который пока что был занят, должен был освободиться через несколько минут. Это было широко распространенной практикой: такие устройства делали взаимозаменяемыми и пригодными для приостановленного оживления — в терапевтических целях. Наиболее тяжелых, практически безнадежных пациентов робот переводил в анабиоз, давая им тем самым возможность дождаться наилучшей медицинской помощи или, по крайней мере, решения консилиума.