Главное — добраться до лифта и спуститься в медицинский комплекс; а в переплетении каналов и пещер охране его уже не найти. Им, наверное, даже не известно, что лабиринт существует. Майкл запечатлел маршрут в памяти. Запутанность подземного мира сыграет ему на руку, а его преследователям помешает. Но сперва надо в этот мир попасть.

Появился дополнительный контингент — в дополнение к уже имеющейся на площади охране. Все вооружены до зубов и рыщут в поисках человека, вторгшегося на правительственную территорию. Майкл собственными глазами видел решимость и гнев, продемонстрированные Секретной службой и полицией Капитолия во время вторжения на территорию здания Конгресса США. Эти солдаты были настроены ничуть не менее серьезно; если возникнет необходимость, они будут стрелять на поражение.

Майкл понимал, что бежать нельзя; он будет прекрасной целью, и его тут же уложат. Нужно прикрытие.

И вдруг, как гром среди ясного неба, у дальней стены Кремля раздался звук взрыва. Повалил черный дым. Страх перерос в панику. От молоденькой девушки-экскурсовода толку не было никакого: не готовая к подобной ситуации, она впала в истерику и бросилась бежать, забыв о своих подопечных.

Майкл огляделся. Этот взрыв — не случайность. Достав сотовый, он притворился, что звонит. Несколько англичан посмотрели на него. Демонстративно отворачиваясь от членов группы, Майкл кивнул.

— Отлично, — произнес он, не обращаясь ни к кому. — Я знаю, где это.

И он захлопнул крышку телефона.

— Слушайте меня, — обратился он к сбившимся в тесную кучку туристам. — Нам нужно укрыться в безопасном месте. Здесь мы как на ладони.

Все глаза устремились на Майкла. Туристы его не знали.

— Звонила моя жена, она говорит, что Дворец съездов еще открыт. Можно переждать суматоху там.

Все продолжали смотреть на него, как на сумасшедшего.

— Ну как знаете. — Майкл повернулся и пошел прочь.

Экскурсанты переглядывались, словно ожидая, что объявится лидер, который предложит альтернативное решение, но такого не оказалось. Майкл удалялся. Тогда они, словно по команде, потянулись за ним. Двадцать человек. Англичане и американцы. Оглянувшись и видя, что они пошли за ним, Майкл замедлил шаг; вскоре он влился в группу и шел теперь как один из них. Все они двигались в направлении Дворца съездов, до которого оставалось ярдов двести.

Охрану залихорадило. Многие бросились туда, где поднимался в небо черный дым. У других хватало выдержки, чтобы не отвлекаться и продолжать поиски черноволосого мужчины.

Экскурсанты, двигаясь плотной группой, миновали военное училище и здание Сената, пересекли просторную площадку. Все молчали, но взгляды людей выразительнее всяких слов говорили об испытываемом ими страхе. Майкл, фактический лидер группы людей, ставших его невольными защитниками, смотрел вперед. У восточной стены, в районе Спасской башни, продолжал валить дым. Майкл сразу понял, что помощь пришла. Буш поблизости. Но знакомых лиц вокруг не замечалось.

Хотя нет, они были тут как тут: на Сенатской площади появились два охранника из Дворца съездов. Они вспомнили Майкла и теперь направлялись прямо к нему.

— Стоять! — прокричал главный на русском языке.

Группа замерла как вкопанная.

Охранники, для закрепления эффекта, прицелились из винтовок.

— Ни с места, — произнес главный на английском.

Туристы оцепенели. Все двадцать, кроме Майкла. Его взгляд метался, ища пути к спасению. Но не находил. Нельзя допустить, чтобы охранники открыли огонь, потому что тогда наверняка пострадают безвинные люди. Майкл обратился к группе:

— Отойдите как можно дальше от меня.

Он повернулся спиной к охранникам, до которых оставалось не больше двадцати ярдов. Наполовину поднял руки. Охранники держали его на мушке. Туристы кинулись врассыпную. Теперь он был один как перст, посреди пустынной Сенатской площади. Старинные желтые здания взирали на него с высоты, как на ничтожную мушку.

Нельзя допустить, чтобы его опять поймали. Без конца везти не будет, второй раз ему не скрыться. На этот раз Речиным дело не ограничится, на него напустятся все власти России — за то, что убил врачей, совершил налет на культурную сокровищницу и учинил теракт в Кремле. Главный из охранников достал рацию и заговорил в нее. Майкл понял, что на размышления времени больше нет, пора действовать.

И пустился бежать. Так он не бегал никогда в жизни.

Спиной он чувствовал нарастающую угрозу; вот-вот на него посыплется град пуль.

Охранник уронил рацию; солдаты прицелились из винтовок и заорали.

Майкл не нуждался в переводчике, чтобы понять, что именно они кричат. Он поднажал.

Те переглянулись. Перед ними встала необходимость самостоятельно решать, что делать, поскольку связь с командованием прервалась. Каждый держал палец на курке «Калашникова». Солдаты синхронно подняли винтовки и взяли Майкла на мушку.

Майкл мчался так, что казалось, у него сейчас загорятся подошвы; легкие готовы были разорваться. До Арсенала оставалось двадцать ярдов. Может, все-таки удастся добежать. Но спине стало еще холоднее. Он знал, что это значит.

И тут прогремели два выстрела. Один последовал сразу за другим. Между зданиями прокатилось эхо. Майкл дернулся и оступился, но не упал. Резко остановился. Ощупал себя с ног до головы в поисках крови. Может быть, его нервная система подавила боль? Но где же тогда раны? Оглянувшись, он увидел распростертых на брусчатке охранников. Сбоку от каждого валялась винтовка, из которой так и не выстрелили. Оба умерли еще до того, как упали, с пулей точно посреди лба. Майкл поискал взглядом источник выстрелов, но ничего не обнаружил.

Оторвавшись от этого зрелища, Майкл повернулся к Сенатской площади. И увидел его, уже убравшего пистолеты. Шесть футов два дюйма роста, густая черная борода без видимых границ переходит в темные патлы, почти как у бездомного. Со времени их последней встречи, четыре месяца назад, он отпустил волосы, так что теперь они ниспадали на воротник. Но если волосы он отпустил, то физически отнюдь не распустился. Строен, подтянут, одежда свободно болтается на мускулистом теле. Одет он был не в священнический темный костюм, а в темные брюки и темно-синюю оксфордскую футболку.

— Неплохой прикид, — заметил Майкл.

Друзья быстрым шагом двигались к главным воротам.

— По-моему, я похож на студента. Как тебе кажется? — сказал Симон со своим итальянским акцентом. И вручил Майклу бейсболку: — Надень.

— А не припозднился ли ты в колледж? Лет этак на двадцать пять? — Надев бейсболку, Майкл спрятал под нее волосы. — А с дымовой шашкой неплохо придумано.

Завернув за угол, они нос к носу столкнулись с ошалевшей толпой. В панике, отпихивая друг друга, туристы рвались к выходу, прочь от неведомой опасности.

— Давно ты здесь?