Особенно нравится мне та фотография, где мы вдвоем с Мирандой стоим во дворе пансиона. На мне длинное, как положено, шифоновое платье цвета шампань с открытой спиной, волосы подняты наверх, отчего я выгляжу мило, но все равно еще как-то по-детски. И прямо в объектив улыбается Миранда в огненно-красном вечернем платье с умопомрачительным разрезом по левой ноге, распущенные волосы рыжим водопадом стекают по спине и ее обнаженным плечам. И я словно наяву слышу ее насмешливый голос: «Эй, Николь! Кто сказал, что рыжим нельзя носить красное? Плюнь этому человеку в лицо!» Мы стоим, обнявшись, и лица наши светятся от радости, от того, что мы есть друг у друга, от того, что впереди нас ожидает долгая, а главное — счастливая жизнь, и ничто пока еще не предвещает беды… Я так любила тебя, Миранда!

На следующее утро, окончательно простившись с учителями и одноклассниками, мы прилетели в Париж. Бабушка предложила Миранде остаться на денек в Сен-Дени под предлогом сверхважного разговора.

— Мадам Изабель, не обижайтесь, но у меня так много работы, — сопротивлялась Миранда. — Давайте уже поговорим поскорее, и я поеду к себе!

— Никуда твоя работа не денется, — заявила бабуля, когда мы сели выпить чаю в саду. — В колледже у тебя каникулы, а аптека сегодня закрыта на выходной, поэтому не морочь мне голову!

Миранда вздохнула:

— Кажется, выбора у меня все равно нет?

— Видимо, нет, — засмеялась я. — Так что сиди и пей чай!

— Значит так, — графиня Леруа строго, как учительница, посмотрела на нас обеих, — молчать и слушать. Через два дня вы обе отправляетесь в Довиль.

— Куда? Как через два дня? — воскликнули мы с Мирандой хором.

— Не перебивать! — бабушка погрозила нам пальцем. — Вы едете к морю, как я и обещала. В качестве подарка вам обеим к окончанию пансиона. Вопрос решен. Я забронировала лучшие номера в отеле на берегу моря. Приказываю отдыхать и наслаждаться летом все три месяца.

— Но это невозможно… — робко запротестовала Миранда. — А как же аптека?

— Детка, ты считаешь меня идиоткой? — обиженно спросила бабушка. — Разумеется, мы наймем управляющего, и, разумеется, все расходы я возьму на себя.

— О, нет! — воскликнула Миранда. — Я сама.

— Никаких «сама»! И речи быть не может!

— Послушайте, мадам, — быстро заговорила Миранда, пододвигаясь поближе к бабуле. — Я с радостью приму ваше предложение отдохнуть, правда. Но с аптекой я разберусь сама. У меня ведь есть пара дней? Вот и чудесно. Я знаю человека, который поработает в аптеке, думаю, проблем не будет, поэтому не волнуйтесь.

— Но…

— Никаких «но»! — строго сказала Миранда, подражая бабуле. — И речи быть не может!

Мы рассмеялись.

— Итак, мы едем в Довиль! — радостно воскликнула я. — Спасибо, бабушка!

Да уж, спасибо! Если бы тогда кто-нибудь рассказал моей бабуле, чем обернется наша поездка в этот прекрасный город, уверена, она бы замуровала нас с Мирандой в погребе замка Леруа — и была бы права на все сто процентов!

Ровно через два дня мы с Мирандой простились с бабушкой, и наш водитель Анри повез нас в Довиль. Ехать совершенно недолго: каких-то два часа в автомобиле, — и вот мы уже здесь, на элитном курорте на чудесном побережье Ла-Манша, который был создан, чтобы обеспеченные люди могли наслаждаться отдыхом в своем кругу.

Довиль поразил меня чистотой и аккуратностью. Городок был небольшим, но очень уютным. А так как стояло лето, он просто утопал в зелени деревьев. Людей было море: отовсюду я слышала разговоры на самых разных языках — английском, немецком, испанском. Туристы бродили по улицам, сидели в кафе на набережной, валялись на пляже. Это был просто рай на земле.

Как позже мы узнали, курорт был условно разбит на две линии. Первая — это многокилометровый широкий пляж, а вторая — популярная набережная, на которой расположены рестораны, бары и кафе. Просто невозможно побывать в Довиле и не прогуляться по Ле-Планш — дощатому променаду, который был построен еще в 1923 году. А на набережной Довиля можно прочесть на дверцах раздевалок имена различных кинозвезд, которые некогда посещали здешний прекрасный пляж. Эти имена производят колоссальное впечатление на туристов. Длина дощатого настила променада составляет почти два километра, и это любимое место для фотосессий и прогулок известных личностей.

Наш отель Hotel Marie-Anne стоял на тихой улочке, выходящей прямиком на набережную. Бабушка забронировала для нас с Мирандой два люкса на третьем этаже — с выходом на крышу, где была оборудована открытая терраса с видом на Ла-Манш. Красота неимоверная!

Анри выгрузил наши вещи, простился и умчался обратно. Швейцар занес чемоданы в холл отеля, где нас встретил низенький пожилой портье, совершенно лысый, но при этом с роскошными усами:

— Добро пожаловать в Довиль, мадемуазель! Меня зовут Франсуа Браза, и я весь к вашим услугам.

— Здравствуйте и спасибо, месье, — ответила Миранда. — Мы бы хотели попасть в свои комнаты.

— Конечно-конечно, — засуетился портье, — сейчас вас проводят. Максин!

На его зов пришла худенькая белокурая девушка в униформе горничной.

— Это Максин, горничная третьего этажа, она вас и проводит.

— Прошу за мной, — приветливо сказала Максин. В маленьком стеклянном лифте мы поднялись на третий этаж, где располагались наши апартаменты, состоящие из двух отдельных номеров с разными выходами в общий коридор.

— Весь этаж в вашем распоряжении, — объяснила Максин. — Здесь будете жить только вы. Вход отдельный. Кроме того, есть еще наружная лестница, по которой можно подняться с улицы, и это тоже ваш персональный вход.

— С ума сойти! — воскликнула Миранда.

— Мы стараемся обеспечить гостям наиболее комфортные условия проживания, а апартаменты третьего этажа соответствуют этому как нельзя лучше. Завтрак у нас в восемь — ресторан внизу или открытая веранда, но вам могут подать его на вашу персональную террасу на крыше. Обед и ужин в два и семь соответственно, но обычно наши постояльцы предпочитают обедать вне отеля: на набережной полно чудесных ресторанчиков. Все на ваше усмотрение. Если что-либо понадобится, звоните. Приятного отдыха!

— Обалдеть! — Миранда с восторгом огляделась по сторонам. Наши номера имели отдельные входы, но между собой сообщались смежной дверью, поэтому мы легко могли попасть друг к другу без выхода в коридор. В каждом номере было по две комнаты: спальня и гостиная, а также ванные комнаты. Мы распаковали вещи и поднялись на нашу персональную террасу, на которой стояли плетеные кресла и круглый столик.

— Боже мой, какой вид! — вскричала я.

Вид был потрясающим. Он открывался на набережную, по которой неспешно ходили туристы, там же мы разглядели множество летних кафе с яркими зонтиками, а позади всего этого синел Ла-Манш. Кричали чайки и пахло морем. На волнах покачивались всевозможные яхты и катера. Их было так много, что у меня даже дух захватило: