сразу отправился дальше. Дом гильдии жонглеров находился рядом с центром, где его обитатели могли с удобством договариваться о выступлениях в любых концах города. Все лицензированные жонглеры могли жить в доме, если безропотно соглашались на любую работу и отдавали гильдии половину выручки.

«Глупцы, — кривился Аррик. — Отдавать половину выручки за крышу над головой и три миски жидкой похлебки? Тоже мне жонглеры».

В его словах была доля истины. Лишь самые старые и бездарные жонглеры жили в общем доме и соглашались на работу, от которой воротили нос остальные. И все же это лучше, чем побираться, и безопаснее, чем поселиться под навесом для нищих. Метки на доме гильдии надежнее, а его обитатели не так вороваты.

Рожер вошел в дом и после расспросов вскоре постучал в нужную дверь.

— Ась? — Старик открыл дверь и сощурился, глядя в коридор. — Кто там?

— Рожер Восьмипалый, сударь, — ответил Рожер и, не заметив узнавания в слезящихся глазах, добавил: — Я был подмастерьем Аррика Сладкоголосого.

Недоуменное выражение лица немедленно сменилось кислым, и старик попытался ретироваться.

— Мастер Джайкоб, прошу вас. — Рожер придержал створку.

Старик вздохнул, вернулся в каморку и с трудом сел. Рожер вошел и притворил за собой дверь.

— Чего тебе надо? — спросил Джайкоб. — Я старик, и у меня нет времени на плутни.

— Мне нужен поручитель, чтобы подать прошение о лицензии.

Джайкоб сплюнул.

— Что, Аррик тебе надоел? Его пьянство мешает твоему успеху, и ты решил оставить его гнить и начать новую жизнь? — хмыкнул старик. — Поделом ему. Со мной он обошелся не лучше четверть века назад.

Он поднял взгляд на Рожера.

— Поделом ему или нет, я не стану помогать предателю…

— Мастер Джайкоб! — Рожер вскинул руки, чтобы оборвать его тираду. — Аррик мертв. Его сожрали демоны по дороге в Опушку два года назад.

* * *

— Держи спину прямо, мальчик, — учил его Джайкоб, пока они шли по коридору. — Смотри цеховому мастеру в глаза и помалкивай, покуда к тебе не обратятся.

Он повторил наставления уже десяток раз, но Рожер только кивал. Он был слишком юн для получения собственной лицензии, но Джайкоб сказал, что история гильдии помнит жонглеров и помоложе. Лицензию дают за умение и талант, а не за возраст.

Добиться приема у цехового мастера было непросто даже с поручителем. Джайкоб не выступал много лет, и хотя гильдейские почтительно относились к его преклонным годам, в приемном крыле его не столько уважали, сколько игнорировали.

Секретарь цехового мастера продержал их у кабинета несколько часов, где они в отчаянии наблюдали за приходом и уходом других посетителей. Рожер сидел прямо и боролся с желанием пошевелиться или расслабиться, а луч света, проникавший в окно, медленно полз через комнату.

— Цеховой мастер Чоллс готов вас принять, — наконец произнес секретарь, и Рожер мгновенно очнулся. Он вскочил и протянул Джайкобу руку, чтобы помочь ему встать.

Рожер не видел ничего подобного кабинету цехового мастера с тех пор, как покинул герцогский дворец. На полу лежал толстый теплый ковер с разноцветными узорами, на обшитых дубовыми панелями стенах висели изящные масляные светильники вперемежку с натюрмортами, изображениями великих битв и портретами красивых женщин. Стол был сделан из полированного темного ореха, пресс-папье служили замысловатые статуэтки — миниатюрные копии статуй на пьедесталах, расставленных по комнате. На стене за столом красовалась большая печать с символом гильдии жонглеров — тремя разноцветными шариками.

— Мастер Джайкоб, у меня мало времени. — Цеховой мастер Чоллс даже не потрудился оторвать взгляд от кипы бумаг на столе.

Он был грузным мужчиной лет пятидесяти, не меньше, одетым в расшитый наряд, который больше подобал купцу или аристократу, нежели жонглеру.

— На него у вас время найдется, — возразил Джайкоб. — Это подмастерье Аррика Сладкоголосого.

Чоллс поднял взгляд, но только чтобы покоситься на Джайкоба.

— Не знал, что вы с Арриком до сих пор общаетесь. — Он совершенно игнорировал Рожера. — Слышал, вы разругались.

— Время лечит, — сухо произнес Джайкоб, не желая лгать сверх необходимого. — Я больше не питаю ненависти к Аррику.

— Зато другие питают, — хохотнул Чоллс. — Почти все в этом здании вцепились бы ему в глотку при первой возможности.

— Не выйдет, — возразил Джайкоб. — Аррик мертв.

Чоллс помрачнел:

— Очень жаль. Потеря любого из нас — трагедия. Его сгубило пьянство?

Джайкоб покачал головой:

— Подземники.

Цеховой мастер нахмурился и сплюнул в латунное ведерко возле стола, которое, похоже, стояло там специально для этого.

— Когда и где? — спросил он.

— Два года назад по дороге в Опушку.

Чоллс печально покачал головой.

— Кажется, его подмастерье играл на скрипке, — наконец сказал он, взглянув на Рожера.

— Играл, — подтвердил Джайкоб. — И не только. Позвольте представить вам Рожера Восьмипалого.

Рожер поклонился.

— Восьмипалого? — внезапно оживился цеховой мастер. — Слыхал я об одном Восьмипалом, который выступает в западных весях. Это ты, мальчик?

Рожер удивленно кивнул. Арлен говорил, что в деревушках легко прославиться, но юноша все равно испытал потрясение. Интересно, хвалят его или ругают?

— Не обольщайся. — Чоллс словно прочитал его мысли. — Деревенские любят преувеличивать.

Рожер кивнул, глядя в глаза цеховому мастеру:

— Да, сударь. Я понимаю.

— Итак, приступим. Покажи мне, что ты умеешь.

— Прямо здесь? — нерешительно спросил Рожер. Кабинет был просторным и уединенным, но на толстых коврах, среди дорогой мебели особо не покувыркаешься и не пометаешь ножи.

Чоллс нетерпеливо отмахнулся:

— Ты много лет выступал с Арриком, значит должен уметь жонглировать и петь.

Рожер с трудом сглотнул.

— Чтобы получить лицензию, нужно показать нечто большее, чем азы.

— Сыграй ему, мальчик, как сыграл мне, — уверенно произнес Джайкоб.

Рожер кивнул и чуть дрожащими руками достал скрипку из футляра, но когда его пальцы легли на гладкое дерево, страх растаял, как мыло в горячей воде. Он заиграл, отдавшись музыке и забыв о цеховом мастере.

Это длилось недолго — очарование музыки нарушили крики. Смычок соскользнул со струн, и в наступившей тишине за дверью раздался оглушительный рев:

— Нет, я не стану ждать, пока какой-то бездарный подмастерье закончит выступать! Прочь!

Спорщики, похоже, обменялись тумаками. Дверь распахнулась, и в комнату ворвался мастер Джасин.

— Прошу прощения, цеховой мастер, — извинился секретарь. — Он отказался ждать.

Чоллс жестом отпустил секретаря. Джасин бросился к цеховому мастеру.

— Вы отдали герцогский бал Идуму? — рявкнул он. — Я десять дет выступал на балу! Я все расскажу дяде!

Чоллс, не сдавая позиций, скрестил на груди руки:

— Герцог сам попросил вас сменить. Если вашему дяде что-то не нравится, пусть говорит с его светлостью.

Джасин нахмурился. Даже первый министр Джансон вряд ли вступится за племянника перед герцогом.

— Если это все, Джасин, прошу нас оставить, — продолжил Чоллс. — Юный Рожер проходит испытание