— Сможешь калибр назвать? Шаришь в этом?

Щелчком пальцев отправив остаток пули в полёт под гарнитур, Андрюха ответил:

— Смогу. По тебе попали старым добрым «7.62×54». Только винтовочный патрон мог так легко сбить человека с ног. У Светлого будущего хорошая броня. Поблагодаришь их, Ермак?

Я отыскал под потолком небольшую камеру, смотрящую на нас, и, показав ей средний палец, сказал:

— Спасибо за броню, уроды!

Звук «дилинь-дилинь» не испугал, но стал неприятной неожиданностью. Как же он меня бесит! Никогда бы не подумал, что какой-то безобидный колокольчик может столь сильно будоражить нервную систему. Динамики в стенах злобно сказали:

— Спасибо за жест, Никита, мы оценили. И спасибо за комплимент, его мы тоже оценили. Если мы уроды, то и вы уроды. Одного поля ягоды мы. Люди!

— Издеваются они что ли? — Я прицелился в камеру, но стрелять не стал. — Что хотели, разрабы? Пугать нас в очередной раз вздумали?

— Не пугать, а сообщить информацию. Вы, скорее всего, уже сами догадались, что сделан очередной выбор. Этот раунд называется «кровавая деревня». Пора оправдать название. Загляните в комнату на втором этаже. И, мой вам совет, посмотрите на улицу. Стоит поторопиться!

Андрюха первым покинул укрытие-стол и подбежал к окну. Заглянув за штору, отпрыгнул так, словно увидел едущий на дом танк. Впрочем, всё гораздо хуже. Уж лучше бы на дом и вправду ехал танк.

— Валим наверх, Никита! — мимо меня Андрюха пролетел со скоростью реактивной гранаты и большими скачками преодолел лестницу.

Пока я раздумывал, что же такое он увидел за окном и пытался понять забирать ли мне оба рюкзака или взять только свой, окно успело с грохотом сломаться и ввалиться внутрь вместе с рамой и бордовыми шторами. Жуткая, с истекающими ядовито-жёлтой слюной жвалами, морда сколопендры уставилась на меня. Два маленьких фасетчатых глаза — это единственные зрительные органы насекомого. Какую роль играют усы с мелкими шипами неизвестно. Самое жуткое — это жвалы. Они шевелятся и движутся ко мне.

Сколопендра смотрела на меня и продолжала расширять проход телом и передними конечностями, не оставляя стенам шанса. Я смотрел на неё, чувствовал разливающийся по телу холод страха, и пытался хотя бы на чуточку сдвинуться с места. Оцепенение неожиданное явление и выйти из него порой слишком сложно.

Прийти в себя мне помог грохот выстрелов. Пули ударили в голову сколопендры и её левый глаз прекратил существовать. Из жвал послышался страшный звук скрежущего металла. Насекомое рвануло назад и с поразительной легкостью ушло от выстрелов в сторону. Сейчас его интересует крыша, на которую сколопендра без труда взбирается по вертикальной стене дома.

— Никита, наверх! — Андрюха отбросил пустой магазин и снова взбежал по лестнице.

Схватив оба рюкзака, я направился за ним. Более медленно, на ватных трясущихся ногах и с ощущением того, что стал заикой.

С крыши послышался треск ломающихся досок. Всё-таки сколопендра весит почти тонну. То, что у неё много ног, мало спасает ситуацию. Тонкие они и невероятно прочные.

Андрюха находится в комнате и с довольным видом разглядывает подарки. Ими стали крупнокалиберный пулемёт Корд на станке и три РПГ-18 «Муха». Хорошие подарочки, что тут скажешь. Держись, проклятая сколопендра. Если выжил урлоок, то ему тоже достанется.

— М-м-м-н-е… — с трудом сказал я. — М-м-м-м…

Вот же блин! И вправду заикой стал!

— Что мычишь? — Андрюха показал мне кулак и продолжил готовить пулемёт к стрельбе.

Разработчики позаботились о наших ушках и предоставили пару наушников. Калибр «12,7» глушителем не заглушишь. Даже если поставить на пулемёт Корд глушитель, то от этого будет мало толку. Не бывает дозвуковых патронов калибра «12,7×108», а преодолевающая сверхзвуковой барьер пуля грохочет не хуже вылетающих из ствола пороховых газов.

— Чуть не обосрался! — наконец-то сумел выдать я. Если не вижу сколопендру, то страх начинает постепенно отступать. Раньше никогда не заикался.

— Бери гранатомёт, Никита, и вали на улицу. — Андрюха поднял тяжелый пулемёт и взвесил его. Хмыкнув, сказал: — Сорок кило минимум. Надо бы хорошую позицию найти. Есть желание выманить сколопендру на открытое пространство?

Покачав головой, я взял два гранатомёта и повесил их на плечи. Третий взял в руки и поспешил на первый этаж. Скрипящая крыша не даёт покоя. Перспектива оказаться рядом со сколопендрой, когда она провалится, так себе.

Спустившись на первый этаж, я через разбитый насекомым оконный проём увидел идущего к дому со стороны дороги урлоока. Выглядит он сильно потрёпанным. Где находился всё это время не знаю, но сейчас урлоок явно рассчитывает на матч реванш.

Из левого бока зверя торчит здоровенная кость, которая недавно была одной из ног сколопендры. Голова и морда превратились в кровавое месиво, видимо испытав на себе всю прелесть работы жвал. Задняя правая нога волочится, отказываясь работать. Коленный сустав просто уничтожен. Урлоок словно не замечает повреждений и идёт с одной целью. С целью убить сколопендру. Я не позволю убить её. Тварь будет нашей.

— Идиот! — Андрюха увидел, что я навёл гранатомёт на урлоока и высказал мнение матом. — Не стреляй в него, Никита! Пусть дерутся.

Нас урлоок не заметил, или мы его просто не интересуем. Не дойдя до дома четырёх метров, он прыгнул и сумел оказаться на стене в районе второго этаже. С такими когтями по вертикальным стенам лазать не сложно.

Мы дошли до выхода и услышали звуки боя на крыше. Через пару секунд раздался треск дерева, свидетельствующий о том, что бьющиеся монстры теперь на втором этаже. Не выдержала кровля веса двух монстров и провалилась.

Асфальт представляет из себя дорогу на крови. Все пятнадцать бойцов отправились на покой. Если судить по останкам — над ними поработал урлоок. Магазинчика, который служил нам укрытием, больше нет. Сколопендра обрушила его. Ощущение, что она на нём танцевала.

Андрюха поставил пулемёт на целый участок газона возле магазина и направил его на дом, в котором ведут бой урлоок и сколопендра. Протянув мне наушники, сказал:

— Надень и приготовься стрелять. На этот раз не жалей. Попадёшь?

Я кивнул. Попаду конечно. Чего не попасть-то? Один раз из трёх точно попаду. О том, что стрелять точно я не способен, говорить не стал. Мне бы подлечится не мешало. Рёбра, похоже, всё-таки сломало. Таблеточку бы…

Стена второго этажа дрогнула и немного выгнулась. Окна осыпались мелким стеклянным крошевом. Ещё удар и облицовывающий фасад белый пластик отошёл от стен и повис на немногочисленном уцелевшем крепеже. Третьего удара стена не пережила и вместе с обломками на газон упал сильно изувеченный, но всё ещё живой урлоок. Сколопендра, целая и невредимая, попыталась спуститься через проделанное в стене отверстие.