– Черный Клык! Следи за дверью. Убей любого, кто сунет сюда нос.

Его офицеры нервно пошевелились. Назревал бунт.

– Садись, девчонка, – сказал Рагнарсон, пододвигая стул. – Насмешник!

Толстяк откашлялся и принялся вертеть в руках итаскийский золотой, отобранный у Вульфа. Девушка наблюдала за ним со страхом в глазах. Время от времени монета исчезала, но тут же появлялась в другой руке. Рагнарсон монотонным голосом рассказывал офицерам историю о том, как ее отец еще в молодости предал его отца сторонникам претендента. Монета появилась, исчезла, снова появилась. Рагнарсон говорил об их миссии в Кавелине, и так продолжалось до тех пор, пока всех не охватила смертельная скука.

Потом Насмешник стал шептать девушке, что она устала, очень устала… У нее не оставалось шансов. Наконец Насмешник решил, что с нее достаточно.

– Времени потребовалось изрядно, – заявил он, – но все получилось. Задавай ей вопросы спокойным голосом.

– Как тебя зовут?

– Астрид Бьернсдаттер.

– Ты богата, Астрид?

– Да.

– Очень богата?

– Да.

– Ты давно богата?

– Нет.

– Ты получила свое богатство в Итаскии?

– Да.

– Тебе дал золото некий человек, чтобы ты что-то для него сделала?

– Да.

– Старик? Худой?

– Да. Да.

Рагнарсон и Насмешник переглянулись.

– Грейфеллс.

– Колдовство! – прошипел Вульф. – Это колдовство…

Драконобой приставил к его горлу лезвие ножа.

– Этот человек хотел нам помешать? Чтобы наши люди не пошли на Кавелин?

– Да. Да.

– Я вполне удовлетворен, – сказал Рагнарсон. – Рагнар? Хочешь о чем-нибудь спросить?

Парень хотел. И он продемонстрировал неожиданный интеллект. Последовав примеру Браги, он начал задавать простые вопросы. Нескольких хватило, чтобы убедиться: его использовали.

Вульф отказался от предоставленной ему возможности. Рагнарсон не стал настаивать. Пусть остается при своих заблуждениях.

– Что ж, господа, – заявил Браги, – сами видите, проблема отчасти решена. Мой друг сделает так, что девушка ни о чем не будет помнить. Но что делать с мужчинами? Если за нашим лагерем и дальше будет тащиться хвост, подобное может повториться снова. Я хочу, чтобы их оставили здесь.

Когда большая часть разошлась, Браги повернулся к Драконобою, Черному Клыку и толстяку:

– Не спускайте глаз с Рагнара и Вульфа. Я попытался посеять зерно. Если оно даст всходы, проблем с тролледингцами у нас больше не будет.

III. Известия из Кавелина

Учебный бой шел уже час. Тролледингцы терпели поражение.

– Я доказал, что хотел, – сказал Рагнарсон гонцу. – Итаскийцы выглядят вполне неплохо. Скажи Черному Клыку, пусть выходит из боя.

Когда гонец побежал с сообщением, со стороны Портуны прискакал покрытый пылью всадник – высокий, худой, обветренный и мрачный, но прямой как струна. Солдат, понял Рагнарсон. Слишком гордый, чтобы показать усталость.

– Полковник Рагнарсон? – спросил всадник, осаживая коня.

– Он самый.

– Эанред Тарлсон, полковник, командующий личной гвардией королевы из Кавелина. У меня письмо от Гаруна бин Юсифа.

Рагнарсон взял письмо и послал гонца с приказом разместить полковника надлежащим образом.

– Личной гвардией королевы?

– Король умирал, когда я покидал Воргреберг.

Рагнарсон пробежал взглядом короткое известие от Гаруна, который настаивал на том, чтобы они, не теряя времени, двигались на юг.

– Ты приехал один? Несмотря на то, что обстановка обостряется?

– Нет. За мной эскадрон.

– Гм, – пробормотал Рагнарсон. – Что ж, ты доехал. Отдохни, расслабься.

– Как быстро вы можете отправиться? – требовательно спросил Тарлсон. – В вас отчаянно нуждаются. У королевы в распоряжении нет ничего, кроме моего отряда, да и тот наверняка разбежится, если кто-то распустит слухи, что меня нет в живых.

– Проблемы с престолонаследием, да? Подкидыш и чужая королева…

Тарлсон странно на него посмотрел:

– Да. Так как быстро?

– Не сегодня. Завтра, если время действительно не терпит. Если бы это зависело от меня – не в ближайшие недели. Люди совершенно не обучены, не привыкли к взаимодействию.

– Значит, завтра, – сказал Тарлсон, решив основной вопрос.

Рагнарсон догадывался, что это волевой человек, который может доставить хлопот, если сразу кое-что не объяснить.

– Полковник, я сам себе хозяин. Эти люди маршируют так, как я им прикажу. Мне может приказывать только мой работодатель – или работодательница. Я признаю необходимость спешить, иначе ты не приехал бы лично. Но торопить меня никто не будет.

По лицу Тарлсона пробежала едва заметная усталая улыбка.

– Понятно. Сам такой. На вашем месте я тоже сделал бы перерыв на несколько дней, чтобы прибыть на место в полной боевой готовности. – Он бросил взгляд на обоз тролледингцев. – Семьи с вами?

– Нет. Они остаются. Не отдохнуть ли тебе немного? Мы отправляемся рано утром.

– Да, хорошая мысль.

Рагнарсон повернулся навстречу подъезжавшим Драконобою и Черному Клыку, которые о чем-то спорили. Хаакен утверждал, что Рескирд обманывал.

– Выглядело неплохо. У них вполне может получиться, если первый бой будет легким. Есть раненые?

Оба покачали головой.

– Только синяки, главным образом на самолюбии, – заявил Черный Клык.

– Хорошо. Отправляемся завтра. Гарун пишет, что стрелы уже летают в воздухе.

Оба бросились настаивать, что им нужно больше времени.

– Времени у вас будет столько, сколько потребуется – во время марша. Хаакен, размести семьи внутри частокола.

Отряды авангарда выехали с первыми лучами рассвета. После полудня арьергард уже преодолел Портуну. Словно по мановению волшебной палочки, появился офицер вооруженных сил Кенделя. Он повел их через провинцию боковыми дорогами, подальше от любопытных глаз, до самой границы с Рудерином, где их передали рудеринцу, а тот в свою очередь прокладывал путь вдоль границы с Анстокином до самой реки Скарлотти, через которую паромы должны были перевезти их в Алтею.

Шли дни, и вместе с ними в тучах пыли уходили назад мили. Рагнарсон не требовал быстрого марша, но они неутомимо шли от рассвета до заката, останавливаясь лишь затем, чтобы поесть и дать отдохнуть лошадям, для которых эта дорога была настоящим мучением. Кавалерийские кони были недешевы, а он до сих пор не получил аванса от королевы Кавелина. На десятый день после того, как они вошли в Рудерин, в окрестностях северных территорий Анстокина, он решил, что пришло время отдохнуть.