родственник тоже. Я не стану вредить ему нарочно… Гм… Снова. И если ему понадобится помощь, я буду рядом.

– И, – задумчиво подхватила Лара, – если с тобой что-то случится, моего брата ожидает кошмарная участь.

– Не кошмарная, – возразил я. – Просто… пустота. Ничто.

Пока другой Страж не решит освободить его. Я еще не закончил каталогизировать заключенных. Дело в том, что картотека острова нематериальна и проверять здешних узников приходится в личном порядке; после первых шести встреч меня пару недель мучали кошмары, и я пришел к выводу, что у всякого мазохизма есть предел, а у моего – тем более.

– Он заперт здесь на веки вечные, – сказала Лара.

– Нет. Здесь он будет в безопасности, а позже мы найдем способ исцелить его.

– У такого положения вещей имеется весьма благоприятный побочный эффект. – Лара смерила меня ровным взглядом. – Чтобы спасти Томаса, отныне я должна вложить ресурсы в защиту твоей жизни.

Такого я не планировал. Честное слово.

И все же… по стандартам Лары, все выглядело именно так.

Намерение – совсем не то же самое, что результат. Да, намерения могут быть прекрасны, но они не останавливают кровотечение и не сводят шрамы.

И не исцеляют покалеченных братьев.

Черт подери. Такого я не планировал.

Или?..

Может, я чересчур много общаюсь с Мэб?

– Лара, – утомленно произнес я, – да, согласен, именно так все выглядит со стороны, и мы можем стоять здесь и пререкаться до самого утра, но, клянусь, я привез сюда Томаса не для того, чтобы получить рычаг воздействия на тебя. Вспомни всех, кто с тобой общается, и скажи: разве я не сильнее прочих стараюсь даже не коснуться твоих… рычагов?

Добрую минуту она смотрела на меня, и ее лицо оставалось непроницаемым, а затем…

– Голод мне в глотку, чародей! Или ты говоришь от чистого сердца, и в таком случае, – она с недоумением покачала головой, – я, похоже, совсем тебя не понимаю. Или ты из тех, кто способен обернуть несчастье и даже вероятность смерти единоутробного брата себе во благо, одновременно заковывая свои действия в такую нравственную броню, что твоя правота выглядит неоспоримой. И в этом случае я, пожалуй… восхищена твоим искусством.

– Думаю, существуют две точки зрения на этот вопрос, – сказал я, и Лара приподняла бровь. – Можешь записать все вышесказанное в маленькую черную книжечку и выучить наизусть, ведь тебе понадобилась помощь, ты ее заслужила, пришла за ней ко мне, а я ударил тебя по больному месту и обзавелся рычагом влияния на главу Белой Коллегии.

– Это первая точка зрения, – подытожила Лара.

– Или, – продолжил я, – можешь считать все произошедшее невероятным совпадением – а совпадения бывают совершенно безумными, тем более на нашей работе, не предназначенной для здравомыслящих людей. Мы решаем проблемы по мере их поступления, насколько это вообще возможно. Постоянно озираемся, ожидая ножа в спину, и стараемся предотвратить подобные удары. Отсюда наша с тобой подозрительность и бессознательное желание подстраховаться.

В глазах у Лары промелькнуло нечто вроде неохотного согласия, и она тихонько фыркнула через нос.

– Значит, ты придерживаешься того же мнения, что и старик. Но решил обезопасить себя от скорпиона, лягушонок.

– Я уважаю твои способности, Лара, – тихо продолжил я. – И ценю тебя выше остальных моих заклятых друзей. Но если мы хотим выжить, придется хоть в какой-то мере сгладить острые углы.

– Значит, – надменно усмехнулась она, – однажды, когда превосходство окажется на моей стороне, я могу ожидать от тебя соответствующей терпимости?

Тон ее голоса – жесткий, неумолимый – заставил меня вздрогнуть.

Более чем уверен, что мог бы выдумать множество жутких вещей, которые можно сотворить с Ларой Рейт, а она и бровью не повела бы. Но сделать так, чтобы она почувствовала себя беспомощной… Это уже из другой оперы.

По множеству причин мне определенно не хотелось думать о том моменте, когда превосходство окажется на Лариной стороне.

– Да, это справедливо, – выдохнул я. – Когда придет моя очередь, гарантирую достойное поведение. Но сама подумай. Ты получила то, что хотела. Наш брат в безопасности. Он спрятан от любых поисковых чар, и, пока гостит на острове, ему определенно не станет хуже. Да, пока мы не заберем его отсюда, тебе придется прикрывать мне спину, но вряд ли это сложно, поскольку Мэб и без того приставила меня к тебе. К тому же сейчас у нас имеются дела поважнее. Давай переживем эту ночь, а завтра разберемся с Томасом. Договорились?

Следующую минуту она смотрела на меня без каких-либо эмоций, а затем кивнула и отбросила с лица прядь волос.

– Ладно. Договорились. Ты умеешь убеждать. У нас и правда есть проблемы посерьезнее, и они в приоритете. Принимаю твои условия. И даю слово, что буду играть по правилам.

– Спасибо, – сказал я.

Лара подняла с земли нож и отвернулась.

– Теперь же, – она сделала шаг в сторону катера, – весы склонились в твою пользу, и в первую очередь надо восстановить равновесие. Начнем с моей телохранительницы. Попрошу ее отпустить.

Я повел рукой, отдавая острову негромкий приказ, и почувствовал, как Фрейдис с облегчением выбирается на поверхность земли. Рыжеволосая валькирия грациозно вышла из сумрака, приблизилась к Ларе, бегло осмотрела ее на предмет ранений и бросила на меня тот ровный, но полный осторожности взгляд, который люди обычно приберегают для опасных животных.

– Не пора ли вернуться в город? – спросила Лара своим обычным голосом, но я чувствовал, что под этим бархатистым очарованием скрываются острые колючки.

Смех, да и только. Чего мне не хватало, так это придумывать мотивацию для людей вроде Лары.

– Ступайте на борт, – сказал я. – Мне нужно захватить с собой пару вещей. Отплываем через пять минут.

Лара чопорно кивнула и направилась к катеру. Она вся перепачкалась и слегка прихрамывала. Я проводил ее взглядом.

– НАДО ЛИ ПРИГОТОВИТЬ ЕЩЕ ОДНУ КАМЕРУ ДЛЯ ЭТОГО СУЩЕСТВА?

Оказалось, за спиной маячит Альфред. Его приближения я не почувствовал.

А это… неприятно. По сути, моя связь с островом безгранична. Стоит поднапрячь внимание, и я могу узнать, сколько здесь муравьев, сколько птиц, сколько рыб в прибрежных водах. Но чтобы лучше познакомиться с каким-нибудь обитателем здешних камер, я должен пропустить через сознание его криминальное досье и в некоторой степени прочувствовать, кто он такой и что совершил. А еще я не способен ощутить присутствие Альфреда. Этот дух всегда являлся по первому зову…

…И до сего момента я считал, что у него нет выбора.

Но у Альфреда, как видно, имелись свои секреты. К примеру, несмотря на мою глубокую связь с островом, тюремщик умел скрывать свое присутствие и компенсировать присущий всему