восприняла его как недоверие ко всем, кто живет у нас в саду. Она боялась, что подозрение падет и на нее. Она наша родственница, у нее тоже есть служанки, однако мы не решились их обыскивать, поэтому Бао-чай почувствовала себя неудобно и поспешила уйти. Она права, если не желает быть на подозрении.

Госпожа Ван сочла ее рассуждения вполне резонными и, немного подумав, приказала пригласить Бао-чай, чтобы разъяснить ей, чем был вызван обыск. Госпожа Ван хотела рассеять подозрения девушки, а заодно попросить ее снова переселиться в сад.

Бао-чай внимательно выслушала госпожу Ван и сказала ей:

– Я, собственно, давно хотела уйти домой, но не успела вам сказать об этом, потому что у вас, тетушка, было много важных дел. Кроме того, моя мама заболела. Самые надежные наши две служанки тоже болеют – поэтому я и ушла. Поскольку вы теперь все знаете, я хочу вам сказать: я сегодня же уезжаю из сада совсем и прошу у вас разрешения забрать свои вещи.

– Как ты упряма! – мягко упрекнули ее Фын-цзе и госпожа Ван. – Было бы лучше, если б ты переселилась обратно, а не старалась отдалиться от своих родственников из-за каких-то пустяков!

– Вы напрасно так говорите, – возразила Бао-чай, – я хочу уйти вовсе не из-за этого. Просто в последнее время у мамы стало плохо с памятью, а по вечерам возле нее нет надежных людей. У нее осталась только одна я. Кроме того, брат не сегодня завтра женится, а многое из шитья, утвари и обстановки еще не готово, так что я должна помочь маме все подготовить. Тетушка, сестра Фын-цзе! Вы же знаете, что делается у нас дома, и понимаете, что я не лгу. Но мало того: с тех пор как я стала жить в саду, маленькая калитка в юго-восточном углу сада всегда остается открытой, причем исключительно ради того, чтобы я могла ходить домой. Нельзя быть уверенной, что другие не ходят через нее, чтобы сократить себе путь. За этой калиткой никто не следит, и если случится неприятность, от этого будут хлопоты и вам и нам! К тому же не столь уж важно, буду я ночевать в саду или дома. Несколько лет назад мы были еще малы, никаких забот по дому у меня не было, поэтому я переехала к вам в сад, чтобы играть с сестрами и заниматься вместе с ними рукоделием. Ведь это лучше, чем скучать одной! Сейчас все стали взрослыми, в доме у вас все время происходят неприятности, поэтому за садом вам присматривать трудно, а если начнутся всякие происшествия, это заденет и нас. Поэтому я и мои служанки уйдем из сада, людей станет меньше, а следовательно, вам меньше придется беспокоиться. Мне хотелось бы посоветовать вам, тетя: на чем вы сейчас сможете сэкономить – экономьте, это не уронит достоинства вашей семьи. По-моему, расходы на живущих в саду можно сократить, не нужно равняться на то, как вы жили раньше. Взгляните хотя бы на нас. Ведь вы хорошо знаете, какой была наша семья. Неужели она прежде находилась в состоянии такого упадка, как теперь?!

– По-моему, не нужно насильно оставлять ее здесь, – заметила Фын-цзе, обращаясь к госпоже Ван.

Госпожа Ван кивнула:

– Не могу ничего возразить, поступай как хочешь!

В это время вернулся домой Бао-юй и пришел к матери.

– Отец все еще в гостях, – сообщил юноша. – Он не захотел нас задерживать допоздна и, когда стало смеркаться, велел нам ехать домой.

– Ну как, ты не осрамился? – поспешно спросила сына госпожа Ван.

– Не только не осрамился, но и получил немало подарков! – отвечал Бао-юй, сияя радостной улыбкой.

Едва он произнес эти слова, как в комнату вошли служанки и слуги, дежурившие у ворот, и внесли подарки. В числе подарков госпожа Ван увидела три веера, три набора подвесков к ним, шесть коробок кистей и туши, три связки четок из благовонного дерева и три яшмовых кольца.

– Это подарил мне член императорской академии Ханьлинь господин Мэй, – начал объяснять Бао-юй, по очереди показывая матери подарки. – Это преподнес ши-лан[19] господин Ян, а это от внештатного лана Ли… Они предупредили, что подарки для нас троих.

После этого он вытащил из-за пазухи маленькую фигурку Будды, вырезанную из сандалового дерева и служившую амулетом, и сказал:

– А вот это лично мне подарил Цинго-гун.

Госпожа Ван поинтересовалась, кто был в гостях, какие стихи приходилось сочинять. Затем разделили подарки между Бао-юем, Цзя Хуанем и Цзя Ланем, и Бао-юй, взяв свою долю, отправился к матушке Цзя.

Увидев подарки, матушка Цзя тоже обрадовалась и не могла удержаться, чтобы не расспросить внука о том, о чем его только что расспрашивала госпожа Ван.

Бао-юй ответил ей кое-как, так как мысли его были всецело заняты Цин-вэнь, и затем сказал матушке Цзя:

– Пришлось ехать верхом; так растрясло, что все болит.

– Тогда иди скорее домой, – забеспокоилась матушка Цзя. – Переоденься, прогуляйся немного, и все пройдет, но только не ложись спать.

Бао-юй отправился в сад.

У дверей его поджидали Шэ-юэ, Цю-вэнь и две девочки-служанки. Как только Бао-юй попрощался с матушкой Цзя и вышел, они подбежали к нему, взяли у него из рук кисти и тушь, и все вместе поспешили во «двор Наслаждения розами».

– Ну и жарко! – то и дело дорогой повторял Бао-юй.

Он снял с себя верхний халат, шапку и отдал их Шэ-юэ, а сам остался в тонком шелковом халате цвета сосны, из-под которого виднелись ярко-красные штаны.

Заметив на Бао-юе эти штаны, Цю-вэнь мгновенно вспомнила, что их когда-то шила Цин-вэнь, и вздохнула:

– Поистине, «человек умирает, а созданное им живет»!

Шэ-юэ поспешно дернула ее за рукав:

– Мне кажется, эти штаны в сочетании с таким халатом и черными сапогами больше, чем когда-либо, выделяют его черные с синеватым отливом волосы и белоснежное лицо!

Бао-юй, шедший впереди, сделал вид, что не слышал слов служанки, и, пройдя еще несколько шагов, вдруг обернулся и произнес:

– Как же быть? Мне бы нужно было пройтись!

– Чего ты боишься? – отозвалась Шэ-юэ. – Ведь еще не поздно! Неужто ты можешь потеряться?

Она приказала двум девочкам-служанкам сопровождать Бао-юя, а сама сказала:

– Мы отнесем домой эти вещи, а потом придем.

– Милая сестра, не уходи, – попросил Бао-юй, – подожди меня здесь, пойдем домой вместе!

– Но мы сейчас же придем, – обещала Шэ-юэ. – Ведь у нас руки заняты: одна несет «четыре сокровища кабинета ученого», другая – шапку, халат, пояс… На что это похоже? Или ты хочешь, чтобы мы сопровождали тебя со всеми регалиями?

На самом же деле Бао-юй