Истории эти были самыми разнообразными. «Смерть» наступала от тяжелого или внезапно пришедшего недуга (для изображения которого готовились целые наборы снадобий и использовался опыт, накопленный за всю историю врачевания), трагической случайности (тщательно подготовленной и виртуозно исполненной, не скупясь на попутные жертвы), стихийного бедствия (если его удавалось успешно предсказать), убийства изменниками-заговорщиками (для чего иногда разыгрывались целые дворцовые и даже государственные перевороты), самоубийства, а также – «от неизвестных причин» при непонятных (также искусно подготовленных) обстоятельствах. Все церемонии скорби по умершим, их погребения и воцарения наследников сопровождались необыкновенной пышностью и помпезностью, наполняя отголосками все государство, сопровождаясь красочными отражениями в его истории. Каждое из этих событий буквально вбивалось в головы народа, не оставляя никаких сомнений в их правдивости. Однако на самом деле правдивыми из них была лишь малая часть, и в итоге правителей в государстве сменилось гораздо меньше, чем было записано в летописи. И если бы не постоянная и жестокая борьба за власть, непрерывно шедшая в стенах дворцов и храмов, если бы не многочисленные интриги, заговоры и покушения, часто заканчивавшиеся успешно, возможно, с момента появления в здешних краях Ньярлаат-Тота и еще на долгие времена на троне мог бы восседать, принимая разные имена и обличья, один и тот же фараон.

Чтобы получить порцию мудрости, избранным необходимо было присутствовать при совершении жертвоприношения. Они укрывались в небольших комнатах, отделенных от жертвенных залов стенами из особого камня, чтобы уберечься от огненного дыхания Ньярлаат-Тота. Хитроумные устройства позволяли им видеть происходящее в залах, а предназначенная для них мудрость по тайным путям, доступным лишь ей, поступала в комнаты потоками незримого света.

Однако лишь ничтожная часть помещений подземелья была защищена особым камнем, ибо ничтожными были его запасы, и никто не знал, откуда он был привезен. Все остальные стены останавливали лишь часть испепеляющего дыхания Ньярлаат-Тота. Другая же его часть незримо проходила сквозь них, как ветер сквозь легкую ткань, а какая-то часть, пройдя сквозь огромную толщу земли, достигала даже ее поверхности, разливаясь над ней неописуемым бесцветным сиянием. Не имея никаких проявлений, оно, казалось, сочетало в себе ужасные свойства всех земных ядов, будто было их дьявольской смесью.

Пламя, сопровождавшее появление Ньярлаат-Тота, было похоже на многократно усилившийся солнечный свет. Оно причиняло жестокие ожоги, заживо зажаривая попавших в него. Кожа несчастных вздувалась и лопалась, покрывалась угольной коркой, и помочь им было уже невозможно. В ужасных мучениях они многие дни судорожно ползали по лабиринтам подземелья, пока к ним наконец не приходила смерть. Незримая же часть пламени была способна проходить не только сквозь камень и землю, но и сквозь живую плоть, проникая в самые ее глубины и укромные уголки. Растекаясь по всему телу, она наполняла его ядом, вызывая страшные недуги. Поначалу люди ничего не чувствовали и не замечали. Но спустя некоторый, порой очень долгий, срок все их существо начинало жутким образом меняться. Самые разные части их тел разрастались, другие же, наоборот, уменьшались, иногда исчезая полностью. Кожа их также приобретала вид опаленной или обваренной, волосяной покров исчезал, уступая место причудливым наростам, буграм и складкам. Она теряла свою мягкость, упругость и прочность, покрываясь многочисленными трещинами и язвами. Разрастались кости, давая многочисленные нелепые отростки, или же просто появлялись новые. С внутренностями происходили еще более невероятные изменения, порой делая их совершенно неузнаваемыми. Они разрастались столь сильно, что выпирали наружу, беспощадно давя все остальные и причиняя своему хозяину невыносимые страдания. Они переставали выполнять свою работу, в конце концов умирая и влекши гибель всего тела. Однако среди обожженных немало было и таких, кто, помимо ужасных уродств, приобретал недюжинную силу и выносливость. Они причиняли обитателям подземелья большое беспокойство, а поскольку вступать с ними в схватку никто не желал, их всеми силами старались выгонять на поверхность, где они в конце концов исчезали неизвестно куда.

Самым же удивительным и таинственным проявлением Ньярлаат-Тота была способность зачатия потомства без совокупления с его будущими матерями. Она неожиданно проявилась во времена Проклятия рожениц, которые продолжались в течение двух поколений после первой волны Великих Жертвоприношений. Нормальные с виду женщины из самых разных сословий вдруг, наряду с обыкновенными младенцами, стали рожать невероятных и ужасных существ, совершенно не похожих на людей. Эти существа соединяли в своем облике черты рыб и низших четвероногих тварей, а также – другие, совершенно невиданные, в самых различных сочетаниях. Однако эти сочетания во всех случаях были весьма гармоничны, в совокупности давая своему обладателю немалые шансы в борьбе за жизнь и приспособлении к ней. В качестве примера была описана тварь, которая была убита, но по случайности не растерзана в мелкие клочки, что почти всегда происходило с подобными ей. Она попала в руки придворных лекарей и после тщательного осмотра и описания была мумифицирована в особом сосуде и помещена в одной из тайных камер подземелья.

Существо было рождено зрелой женщиной из весьма знатного сословия, раньше не имевшей детей, несмотря на все старания. Появления младенца в этом доме ожидали с большим нетерпением. Но ужас охватил всех окружающих, когда из чрева роженицы, жестоко разорвав ее изнутри, выбралось чудовище длиной в три локтя, похожее одновременно на рыбу и на водяную ящерицу с уплощенным с боков телом, переходящим в плоский хвост-плавник, обрамленный костяными лучами. Голова, наоборот, была уплощена сверху и снизу, с непомерно широким ртом, полным загнутых назад зубов, и огромными торчащими ноздрями. Но при всем при этом сильно выпуклый лоб и глаза под прекрасно очерченными надбровными дугами, а особенно – их взгляд, были удивительно похожими на человеческие. Конечности также походили на человеческие руки и ноги, только очень короткие. Пальцы, до половины соединенные перепонкой, были очень подвижными и заканчивались длинными заостренными ногтями, а пальцы передних конечностей были способны хватать по-человечески. Позади головы с боков имелись широкие пластины, подобные жаберным крышкам рыб, которые заканчивались множеством острых шипов, образуя широкий пышный воротник. Каждый из этих шипов, как выяснилось, нес в себе смертельный яд. Все тело было покрыто крупной и удивительно твердой чешуей, причем на поверхности каждой из чешуек торчало несколько загнутых назад шипов. Люди были глубоко поражены тем, как женщина смогла выносить в себе этот воплощенный кошмар, до последнего момента оставаясь невредимой. И, несмотря на жесткий и, видимо, тяжелый панцирь, существо обладало удивительной подвижностью и ловкостью. Оно остервенело бросалось на всех, кто был поблизости, нанося им жестокие раны или просто загрызая на месте. Люди от неожиданности не могли толком дать ему отпор, да и то легкое оружие, что имелось у них при себе, не причиняло ему никакого вреда. К тому же обилие игл и острых краев на его теле не давало возможности вступить с ним в близкую схватку. В конце концов оно выбралось на улицу, где было забросано большими камнями. Но даже после этого под кучей глыб, изломанное и раздавленное, оно еще несколько дней сохраняло признаки жизни. И лишь после того, как оно полностью затихло, жрецы унесли его в подземелье.