Только внутренности все не кончались. Чистый уничтожал собственное тело. Когда прахом осыпалось сердце он, наконец, успокоился.

— Вот так, — подытожила Кера, глядя на останки. — Они очистят сначала весь мир, а потом и за себя примутся.

— Никогда не любил перфекционистов, — подытожил Акмон. — Идеальной может быть только пустота.

— Охренеть вы все тут философы, — буркнул я. — Сдох и хрен с ним. Лучше ковер кто-нибудь потушите, а то мы тут задохнемся. И где Конрут?

Конрут нашелся неподалеку, и выглядел паршиво. Ему ни разу не досталось очищением полноценно, однако несколько раз луч коснулся его краешком, отчего убийца смотрелся как неплохо пропеченный поросенок. Там, где раны не прикрывали остатки одежды.

— Интересно, а если зеркалами обвешаться, это от чистых поможет? — пришло мне вдруг в голову. Ну в самом деле, не скакать же мне вокруг Конрута с причитаниями? Он вполне жив, и даже в сознании. Шрамы, конечно, останутся, ну так у меня тоже такие есть. Переживет.

— И долго ты обвешанный зеркалами провоюешь? — простонал убийца. — И как будешь в них двигаться?

— Можно, например, машину ими обвешать… впрочем, не важно. Это я так, в порядке бреда. Ты как, будешь умирающего героя изображать, или организуешь эвакуацию?

— Да дай ты хоть раны перевязать! — возмутился Конрут. — У меня все тело болит!

— У меня тоже, — пожал я плечами, и поморщился, потому что даже это было больно. — Я же стою…

Слава богам, наше долгое отсутствие заметили. И даже озаботились поисками, потому что оставшиеся снаружи «повстанцы» не только добили последних сопротивлявшихся послушников (и, как потом выяснилось, выловили тех из них, которые попытались сбежать), но и объяснили освобожденным, что разбегаться им никак нельзя, что им предстоит перебраться в надежное, безопасное место. Более того, организовали их на сбор трофеев, так что у нас теперь будет аж пять пулеметов. Это, собственно, единственная хорошая новость, потому что из двух сотен жителей Тестаччо, пришедших освобождать своих товарищей, выжили только сто двадцать разумных. Потери удручающие, особенно если учесть, что убили мы в лагере всего сто чистых монахов и пятьдесят послушников.

Все это я узнал позже, а пока очень обрадовался, что за нами пришли, помогли потушить вонючий костер на месте драки с иерархом, и без моей помощи выпустили всех оставшихся пленников подвалов. Вообще, узнав, что мы убили иерарха, ко всем участвовавшим в драке стали относиться с повышенным пиететом. Не то, чтобы нам поклонялись, но к словам прислушивались чутко, и любые указания бросались выполнять с дивной готовностью. Особенно это почтение понравилось керкопам, которых до этого преимущественно приветствовали руганью. Они тут же принялись раздавать соответствующие их дебильному чувству юмора приказы, но я это дело пресек. Нужно было убраться отсюда как можно скорее, и не только самим, но и вывезти кучу народа. А еще нужно было решать, чем я буду эту толпу кормить, развлекать, кто будет ее лечить, когда они заболеют, и как сделать так, чтобы их при всем при этом не обнаружили чистые. Кошмар.

Эпилог

Иерарх Прим задумчиво взглянул на тело. У его ног лежал прежний иерарх Прим — точнее, то что от него осталось. Иссохшая мумия — фактически скелет, обтянутый кожей. Иерарх не испытывал сожалений по поводу смерти прежнего Прима. С чего бы ему жалеть человека, которого он ненавидел? Однако при взгляде на тело все равно возникали неприятные ощущения. Прежний иерарх Прим умер, потому что разочаровал свое божество. Надолго ли хватит его самого?

— Бог ясно показал свое отношение к тем, кто плохо исполняет его волю, — иерарх обвел глазами остальных. — Надеюсь, среди нас больше не осталось нерешительных?

Остальные иерархи дружно, как болванчики качают головами. Демонстрация действительно внушала трепет. Бог не убивал своего первого иерарха. Он просто забрал дареную силу и передал ее тому, кто пока не обманывал его доверия. То, что прежний иерарх Прим без этих заемных сил не смог жить — это не вина бога. Впрочем, перед тем, как поступить так со своим приближенным, чистый бог подробно объяснил причины остальным иерархам. Для того, чтобы вскормить нового иерарха Нону взамен того, убитого на севере Ишпаны, было потрачено много сил. Столько жертв для того, чтобы восстановить численность — и все срывается буквально в последний момент. Это не просто пощечина — это плевок в лицо. А виновный не найден… Вместе с ним бесследно исчезли тысячи будущих жертв. Тех, кого чистый бог уже считал своими. Ничего удивительного, что допустивший такую ошибку был наказан.

Новый иерарх Прим не собирался повторять ошибок предшественника. Не стоило ему искать себе оправданий. Новый Прим чуть улыбнулся, вспоминая эти жалкие попытки. Прежний Прим так и не понял — нужно делать то, что хочет бог. Даже если это неудобно.

— Мы не будем больше распыляться на посторонние задачи, — дождавшись внимания, продолжил Прим. — Нас… девять. Снова девять. Прежде, чем мы начнем восстанавливать, а может и увеличивать свою численность, нужно выполнить божью волю. Нужно найти преступников. А для этого нужно найти жертв. Несколько тысяч жертв не могли провалиться сквозь землю. Значит, они где-то есть. Если найти их, то и те, кто их освободил тоже будут найдены. Нам нужно направить все усилия на этих… преступников. Бог жаждет наказания. Забудьте о мелочах. Нам сейчас неинтересна возня с сенатом, заигрывания с семьями. Мы пока не будем выпалывать мелкие сорняки. Все силы на поиски виновных. Кто-то должен ответить перед богом за провал. И если мы не найдем виновных — мы сами станем виновными.

Иерарх Прим развернулся и вышел из зала, оставив заклятых коллег отходить от наказания. Жалкие неудачники. Каждый из них считал себя неприкасаемым. Думал, что уж им-то гнев чистого бога не угрожает, что он просто пожалеет затраченных на вскармливание сил. Идиоты даже не предполагали, что уже сконцентрированные в одном смертном теле силы можно легко пересадить в другое тело. Да, реципиенту будет не слишком комфортно — это новый иерарх Прим уже успел ощутить на себе. Некоторые мысли были… не совсем его. Как и некоторые эмоции. Да и с воспоминаниями похоже намечается небольшая проблема — кажется, теперь и в них нельзя быть полностью уверенным. Но все это такая ерунда по сравнению с морем могущества и океаном любви бога, в которую ему дозволили на секунду окунуться! Главное теперь не подвести бога. Иерарх улыбнулся своим мыслям. Сомнений в том, что у него все получится не было. А если и не получится найти истинных виновников… додумывать эту мысль иерарх не стал. Ведь его мысли — это не тайна для чистого бога.

Примечания