внимания на остальных, причем о предыдущей жертве забывает, как только новый обидчик сотворит что-нибудь более неприятное…

— И правда, какой-то он странный, — пробормотал я про себя. Мы осторожно пробирались по очередному коридору в поисках чистого. Кера неплохо чувствует направление, но мы не слишком торопились — не хотелось бы выскочить и оказаться перед лицом полубезумного чистого неожиданно для себя.

— Он не странный, он наполовину обрезанный, — Кера меня, конечно, услышала. — От этого человека не так уж много осталось. Его бог вырезал из него все лишнее, и добавил то, что посчитал нужным. Получилась такая противоестественная версия полубога. Этот чистый бог вообще очень странные вещи со своими смертными делает.

Интересная информация, но совершенно несвоевременная. Впереди неожиданно раздаются выстрелы. Совсем близко — похоже, чокнутый иерарх таки догнал убегавших. Ну а мы догнали его. Надо бы задержаться и оценить обстановку. Выбрать подходящий момент, подготовиться… Некогда. Чувствую, что он прижал наших — слишком заполошная стрельба. Отчаянная. Бегу вперед не останавливаясь, одновременно вгоняя себя в транс. Да, на ходу он не слишком глубок. Плевать. Не для того я столько тренировался, чтобы сейчас выбирать возможности.

Подвалы замка Орсини — настоящий лабиринт. Я был уверен, что мы догоняем иерарха, но, похоже, ошибся. Иерерх Нона стоит ко мне в пол оборота, а Конрут и остальные отстреливаются из какого-то совсем незнакомого коридора — получилось, что я вклинился прямо между ними. Как еще пулю не словил, удивительно. А вот Нона на мое появление отреагировал сразу. Ничего странного, я почти на него выскочил. Меня он тоже не любит. В слегка замедленном времени я наблюдаю, как он поворачивается ко мне. Луч очищающего света ползет по стене.

Здесь все пропитано силой чистого бога, здесь слишком много чистой магии. Моему манну просто нет места в этом средоточии очищения. Только мне плевать. Я не проклинаю иерарха — это сейчас бесполезно. Я проклинаю все вокруг него. Изрядно потертый ковер, на котором стоит чистый, обитые тканью стены и масляные лампы. Мне не важно, что все здесь пропитано силой чистого — главное, что сам замок ненавидит новых жильцов.

Поток чистой магии, который двигается ко мне, испаряет крепление лампы. А вот сама лампа остается целой, и, конечно, падает на ковер. Быстро. Но не так быстро, как стремится ко мне очищающий луч. Уклониться я не успеваю, только это и не требуется. Ребята Конрута продолжают отстреливаться, и одна из пуль, наконец, нашла свою цель. Канделябр с потолка сорвался за секунду до того, как очищение должно было совместиться с моим лицом. Тяжелая, бронзовая дура краем ударила в вытянутые руки Ноны, сбив прицел. Иерарха таким не проймешь, но руки дернулись, поток очищения прошел мимо. А еще тело Ноны теперь блестит и лоснится от брызг горячего масла. И в этот момент срезанная ударом лампа падает на ковер.

Нона вспыхнул весь, одновременно. Через секунду стало понятно, что огонь не наносит повреждения проклятому чистому. Стоя в языках пламени он смеется безумным смехом:

— Ты думал, очищающее пламя может причинить вред тому, что и так состоит из чистоты?! — Голос иерарха даже прерывается — так ему весело. — Но вы разозлили меня. Я наигрался. Теперь вы все умрете.

Не знаю, что он там собирался сделать — может, ударить по площади, выжечь сразу все подземелье. Вот только огонек на шнурке, что болтался у него за спиной с шипением поднимается все выше. К самой пояснице.

— Эй, Нона, — крикнул я. — Огонь — это не только очищение. Попадешь к чистому — передавай привет от Вулкана.

Побоялся. Все-таки побоялся назвать свое имя. Не за себя даже, за семью. Диего Кровавый до сих пор мертв — пусть так и остается. А Гефест — это ведь он умеет обращаться с огнем. И горными работами он тоже занимается. Так что будем считать, что динамит — это как раз его епархия.

Насторожиться иерарх успел, и даже открыть рот, чтобы вопрос задать, а больше ничего. Огонек на бикфордовом шнуре дополз до собственно динамита.

Керкопы хорошо постарались. Если бы шашки взорвались хотя бы на расстоянии сантиметра от тела иерарха, ему бы это вряд ли сильно повредило. Вот только о том, что за сюрприз укреплен у него на спине, иерарх Нона не знал. Он окружил себя защитой, и эта защита полностью покрывала его тело и все, что к нему прилегает. Защита просто не сработала, поэтому вся сила взрыва обрушилась на свежеиспечённого иерарха Нону.

Две шашки по полфунта, да в закрытом помещении… я почему-то не подумал о том, что и сам не бессмертный. Хорошо, что стоял я все-таки не вплотную, футов пятьдесят нас с иерархом разделяло. Но приложило все равно знатно. Я даже потерял сознание, а очнувшись, обнаружил себя лежащим дальше по коридору возле стены. В первый момент показалось, что у меня переломаны все кости, но, удивительно, подняться получилось, и даже кое-как идти, держась за стенку с одной стороны, и поддерживаемым Керой с другой. Взрыв сдул пламя, к тому же масло уже выгорело, так что пожар больше не разгорался, но ковры и ткань на стенах продолжали тлеть, отчего коридор заполнился удушливым дымом. Надо бы поторопиться, не то задохнемся. Да и заключенных из подвалов еще не всех вывели.

Иерарху Ноне досталось намного сильнее, чем мне. Его разорвало пополам. Когда мы с Керой подковыляли к нему, вокруг тела уже с задумчивым видом экспертов-криминалистов бродили Кандул и Акмон. На меня они отвлеклись только чтобы бросить полный холодного недовольства взгляд. Оба одновременно. Похоже, злятся, что не им довелось подпалить бикфордов шнур. Когда мы с Керой подковыляли, Акмон как раз легонько пнул верхнюю половину иерарха. Сначала дернулась рука, а затем Иерарх Нона открыл глаза. Акмон тут же отскочил назад — как раз под удар Кандула.

— Вот обязательно надо было его потыкать?! — прошипел Кандул.

А то, что осталось от иерарха тем временем вновь окуталось очищающим сиянем.

— Глупые, грязные смертные. Вы надеялись, что это меня убьет? Вы ошибались. Мне плевать на телесные недуги. И сейчас я очищу этот мир от вас.

— Себя сначала очисти, идиот. Посмотри, внутри тебя то же дерьмо и кровь, что и в любом из нас.

Я ляпнул не подумав. Болтал, только пытаясь оттянуть момент, когда нас тут всех распылят. Я почему-то был уверен, что чистый может выполнить угрозу. Однако мои слова его неожиданно задели. Опустив глаза, он возмущенно заверещал — как будто таракана в супе увидел. И попытался отползти. За туловищем потянулись склизкие фиолетовые внутренности, и это окончательно лишило иерарха рассудка. Он оперся на левую руку, а правую направил на «грязь» и принялся ее выжигать.