«О прекрасно! Мы вернули их всех»,- она визжала, и поцеловала щеку своего брата, несмотря на его беглый взгляд раздражения.

«Конечно, мы сделали. Я так и сказал» - начал он, когда Мисао еще раз завизжала.

«Но с кого из них мы начнем?», она поцеловала своего брата, и он мягко погладил её волосы.

«Ты первая, выбирай», сказал он.

«Дорогой», бесстыдно ворковала Мисао.

Эти два, Елена думала, являются реально обаятельными. Близнецы, ха?

«Один немного шумит» сказал Шиничи твердо указывая на Бонни. «Успокойся! Заткнись!» Он добавил, поскольку Бонни была выдвинута или продвинута тенями. Сейчас Елена могла видеть ее более ясно.

И она могла услышать душераздирающие просьбы Бонни к Деймону, чтобы не делали это с другими. «Я не прошу обо мне не посредственно» - кричала она. Поскольку ее тянули в свет, - «но д-р Алперт - хорошая женщина, она не имеет никакого отношения к этому. Ни госпожа Фловерс. И Мередит и Мэтт уже достаточно пострадали. Пожалуйста!»

Был рваный хор голосов, поскольку другие, очевидно, пытались бороться и были подчинены. Но голос Мэтта возвышался выше всего этого. «Если ты тронешь ее, Сальваторе, ты будешь проклятым будь уверен, тебе придется меня убить тоже!»

Сердце Елены дрогнулось, поскольку она слышала голос Мэтта, казавшийся настолько сильным и прекрасным. Она, наконец, нашла его, но не могла придумать способ спасти его.

«И затем мы должны решить, что с ним сделать, с чего начать», сказала Мисао, хлопая как счастливый ребенок на вечеринке по случаю ее дня рождения.

«Выбирай» Шиничи ласкал волосы сестры и шептал ей на ухо. Она повернулась и поцеловала его в губы. Также не торопливо.

«Что-Что продолжается?» сказала Керолайн. Она никогда не была одной из робких, подумала Елена. Теперь она подвинулась, чтобы зацепится за незанятую руку Шиничи.

В течение момента Елена думала, что он будет бросать ее от прогулки вдовы и наблюдать ее погружение к основанию. Тогда он повернулся, и он и Мисао уставились друг на друга.

Тогда он засмеялся.

«Извини, извини, тяжело, когда твоя жизнь вечеринка» сказал он. «Что ты думаешь об этом Каролин - Керолайн?»

Керолайн уставилась на него. «Почему она держит тебя на этом пути?»

«В Ши никакой Ши драгоценной сестры.» сказал Шиничи. «И… хорошо я не видел ее долгое время. Мы заново знакомимся.» но поцелуй, которым он поцеловал Мисао, едва ли был братским. «Продолжай» обратился он к Керолайн. «Ты выбираешь первое действие на Фестивале Лунных духов! Что мы с ней сделаем?» Керолайн начала подражать Мисао, целуя щеку и ухо Шичини. «Я здесь новая, « сказала она кокетливо. «Я действительно не знаю, что ты хочешь, чтобы я выбрала».

«Глупая Керолайн. Естественно, как она…» Шиничи был внезапно задушен большими объятьями и поцелуем сестры. Керолайн которая очевидно хотела внимания выбора, обреченного на нее, даже если она не понимала предмет сказала «Хорошо, если ты не говоришь мне, я не могу выбирать. И так или иначе, где Елена? Я не вижу ее где-нибудь!» Она казалось осмотрелась вокруг, когда Деймон скользнул и прошептал на ухо. Тогда она улыбнулась снова, и они оба посмотрели на сосны, окружающие пансион.

Это был второй приступ растерянности у Елены. Но Мисао уже говорила, и это потребовало полного внимания Елены.

«Прекрасно! Тогда выберу я» Мисао наклонилась вперед, посмотреть на краю крыши на людей ниже, ее темные широкие глаза, подводя итог возможностей в том, что было похоже на бесплодное прояснение. Она была настолько деликатна, столь изящна, как она вставала, чтобы шагнуть и подумать; ее кожа была настолько белоснежной, и ее волосы столь гладкие и темные, что даже Елена не смогла отвести взгляд от нее.

Тогда лицо Мисао осветилось и она заговорила. «Распространите ее на алтаре. Ты принес некоторые из своих гибридов?»

Последнее было не как вопрос, а как взволнованное восклицание.

«Мои эксперименты? Конечно, любимая. Я сказал тебе так,» Шиничи ответил и добавил, смотря в лес, «Два из вас- мужчина и Старый Верующий!» И он щелкнул своими пальцами. Было несколько минут беспорядка, во время которого люди вокруг Бонни были поражены, пинались, бросались на землю, топтали, и сокрушались, поскольку они боролись с тенями. И затем вещи, которые волочили ноги вперед раньше, волочили ноги далеко впереди с Бонни, удерживая их, мягко свисающие с каждой тонкой руки.

Гибриды были кое-чем как мужчины и кое-чем как деревья со всеми ободранными листьями. Выглядели они так, как будто они должны быть определенно асимметричными. У каждого была изогнутая узловатая левая рука, которая свисала почти к ногам, правая рука, которая была толстой, шероховатой, и была только до талии.

Они были отвратительны. Их кожа была подобна хитину коже насекомых, но намного более ухабистой, с сучками и всеми аспектами коры на ветвях направленными наружу. У них был косматый незаконченный взгляд в местах

Они были ужасающими. Их тела были искривленны; они шли, волоча ноги вперед как обезьяны, их тела законченные на вершине подобны деревянным карикатурным человеческим лицам, преодолеваемых путаницей более тонких ветвей, торчащих под нечетными углами- они были созданы, чтобы быть похожими существ кошмара.

И они были голые. И у них вместо одежды не было ничего, чтобы замаскировать ужасные уродства их тел.

Потом Елена действительно знала, какой будет террор, как два шаркающих малаха хромая несли Бонни к высеченному пню своего рода напоминающий алтарь, положили ее на это и начали щипать во многих слоях одежды, неуклюже, тощими подобными палке пальцами, которые прервались с небольшими потрескивающими звуками, как раз тогда когда порвалась ткань. Они кажется не заботились о том, что сломали пальцы, пока не выполнили свою задачу.

И затем они стали использовать полосы порванной ткани, чтобы еще более неуклюже привязать Бонни к четырем узловатым выступам, из собственного тела выхватили и стали стучать в основании вокруг ствола четырьмя сильными ударами толстой палкой.

Тем временем, где-то подальше в тенях, третье дерево-человек, передвинулось вперед. И Елена видела, что этот был, бесспорно, мужского пола.

На мгновение Елена заволновалась, что Деймон мог потерять это. Сойти с ума, обернуться и напасть на обоих лис, это раскрывало его истинную преданность теперь. Но его чувства к Бонни очевидно изменились, так как он спас ее от Керолайн. Он казался отлично гармонирующем около Шиничи и Мисао, бездельничая и улыбаясь, даже говоря что-то, что заставило их смеяться.

Внезапно кое-что в Елене, казалось, резко упало. Это не было приступом растерянности. Это был распустившийся террор. Деймон никогда не выглядел настолько естественным, таким фальшивым, таким счастливым с кем-нибудь, поскольку он был с Шиничи и Мисао. Они возможно изменили его, не возможно, она пыталась убедить себя. Они не могли обладать им снова так быстро, не без нее, Елена знала это.