Настойка… А ведь она так и лежит, спрятанная между балок в доме. И наказ умирающего я не выполнила. Может, рассказать о ней дагону? Пусть сам и забирает.

Ой, нет. Нельзя, чтобы он туда лез. Там и мои вещи тоже. Не подумала я, когда все в одну кучу сложила. Так что сначала самой достать надо, втихую, а потом уже признаваться. Проблема, конечно, что Шайхот в дом заселился, но я же могу сказать, что хочу немного побыть в старом доме одна, дедушку вспомнить… А там и его наказ «вспомнится». А что? Я глупая, могла запросто забыть. Теперь я точно это знаю.

– Все. Агья последнюю девку пристроила, – неожиданно разочарованно цокнул языком Юрт, нарушив наступившую тишину. Устав стоять у двери, он переместился к окну и теперь смотрел на улицу.

– Ушла? – Режд поскреб покрытый щетиной подбородок.

– Ага… – его брат потянулся и зевнул. – Я спать.

– Пожалуй, я тоже пойду, – завозилась я, пытаясь встать. Ноги затекли от непривычной позы.

– Погоди, провожу.

Режд вскочил, не дожидаясь ответа. И вздернул меня вверх так легко, словно я и не весила ничего. Сначала буркнул: «Тебя кормят вообще?», затем поинтересовался: «Ноги как? Бежать сможешь?» и, лишь убедившись, что все в порядке, открыл дверь.

Я думала, «провожу» – это до выхода. Однако, судя по пыхтению и топоту, парень решил взять на себя задачу-максимум и довести меня до дома.

– Дея, ты дорогу забыла? – окликнул, когда я, вместо того чтобы продолжить бежать прямо, повернула налево.

– Я в гости, – задыхаясь, откликнулась, не оборачиваясь.

– Куда? – удивился Режд, снова меня нагоняя.

Отвечать мне уже не требовалось – постройка загона была совсем рядом. Не сбавляя скорости, я нырнула в спасительную тень и лишь там согнулась, уперев руки в колени. Меня начало пошатывать от усталости, пока я пыталась отдышаться.

– Дыхалка у тебя тоже никакая, – посочувствовал рарк, приобняв меня за талию, чтобы помочь устоять. – Город это зло…

Договорить не успел, его словно снесло порывом ветра, проволокло по утоптанной земле, присыпанной сеном, и впечатало в сложенную из серых бревен и металлических опор стену.

– Бр-р-р… – замотал головой осевший на пол парень, приходя в себя. Перевернулся, встал на колени, попытался подняться… И снова его отшвырнула неведомая сила.

Я растерянно смотрела на происходящее, оглянулась и наконец заметила рыжее пятно в глубине загона. Шош топнул задней лапой, сверкнув разгоревшимися огнем глазами, и воздух разорвал осязаемый гравитационный пресс, окончательно усмиряя в очередной раз завозившегося Режда.

Ничего себе! Шоши, оказывается, не только зубки имеют страшные!

– Таш, хватит! Он не враг. Просто хотел помочь, – наконец я обрела дар речи. Бросилась к лежащему без движения мужчине и присела на корточки, присматриваясь – жив ли? Увидев, как поднимается и опускается грудь, успокоилась. Жив.

Возмущенно сопящий шош пробормотал что-то нечленораздельное: то ли выругался, то ли посетовал. Подошел к рарку, принюхался, поморщился и посмотрел на меня сердито.

– Сказал бы я тебе… да только ты меня не услышишь.

Как это? Хотела было ответить, что прекрасно его слышу. А заодно спросить, что за способности такие он сейчас демонстрировал. Спохватилась вовремя. Хас! Он ведь тоже здесь! И Таш просто мне об этом напомнил, предупредил.

– Что теперь с ним делать? – снова вернулась взглядом к начавшему храпеть рарку.

– Ничего не делать. Оклемается и уйдет, – буркнул Таш, показывая глазами куда-то вверх.

– Оставлю здесь. Мне его не дотащить, – послушно приняла я правила игры, сообразив, что Хас сидит на втором этаже. Улыбнулась шошу и одними губами прошептала: – Ты ж мой защитник…

Холодный нос ткнулся мне в ладонь, и пушистик вздохнул. Решив, что проявление ласки не возбраняется, я обняла его за шею и снова зашептала:

– Я соскучилась. Не пойду обратно в дом. С тобой ночевать буду. На сеновале. Можно?

Наверное, Таш все еще сердился, потому как отстранился молча. Подождал, пока я встану, оглядываясь, подошел к лестнице, ведущей наверх. Он всем своим видом показывал, что приглашает меня туда, и я, подобрав юбку, полезла.

Второй этаж за время моего отсутствия изменился. Сеновал остался, но травы в нем стало меньше. За перегородкой, отделяющей его от остального, когда-то пустого помещения, теперь стояли плотными рядами этажерки с поддонами из той самой мелкой сетки, что мастерил отец близняшек. На ней в один слой была насыпана мрисса. То ли уже сухая, то ли все еще сохнущая.

Я не удержалась, взяла одну, помяла в пальцах…

– Ну съешь, съешь, убедишься, что бессмысленно, – заворчал Хас, пробираясь между опорами на открытое пространство.

– Может, и не бессмысленно. Где гарантии, что нам не врут? – сказал поднявшийся следом за мной Таш.

– Дьер точно обманывать не станет, – опешил его брат.

– А если он сам обманывается? – не сдался Таш и задумчиво на меня посмотрел. Видимо, вспомнил про «мудриссу», о которой я ему говорила.

– Спать пора, – спохватилась я, сообразив, что снова чуть себя не выдала, столь явно прислушиваясь к диалогу. – Вы будете рядом?

Жалея, что нет возможности раздеться, и одновременно радуясь теплой атмосфере, я просто расстегнула пояс юбки и свалилась на сено. Хас соседством со мной пренебрег. Ушел куда-то вглубь загона. А вот Ташик привычно прильнул к боку, позволив зарыться пальцами и носом в пушистую шерстку. Какой же он… лапочка…

Разбудили меня мягкие хлопки, словно кто-то бьет подушкой о подушку. Или хлопает крыльями. Или топает лапами?

– Это я-то воровка? Да это моя мудрисса! Имею право! – донесся возмущенный вопль, а воздух разорвал такой знакомый звук: гр-р-як!

– Не наглей, жалкий комок пуха! – рыкнул кто-то в ответ. – Как есть воровка. Никто тебе права жрать ягоды не давал.

Сонливость слетела мгновенно. Вскочив и на ходу застегивая юбку, я рванула за перегородку.

Картинка мне открылась предсказуемая. Оба шоша стояли хвостами ко мне, потому что медленно наступали на прыгающую по полкам этажерок Вагу. А та, распушив волоски-перья, махала передними лапками и негодовала:

– Тупые создания! Это мои плантации! Я за ними просматриваю. Удобряю! Без моего помета ни одна ягодка бы не выросла!

– Вот и удобряй, а собранную мриссу не трожь.

– Да я… Да я все ягоды в Рагнаире съем, чтобы никому больше не достались! – проорала птиценасекомая, хлопая крыльями, но лишь для того, чтобы перескочить на очередную ступеньку.

– Не льсти себе. Лопнешь.

– Кого ты слушаешь, Таш? Разве не видишь, она и так уже обожралась. Кое-как летает. Низко.

– Да уж получше некоторых! – вякнула было Вага, как раз в этот момент вспорхнувшая на самый верх этажерки. Да только Хас топнул лапой, и она рухнула вниз, как сбитый беспилотник.