– Да, он грубый, агрессивный тип, – признала она. – Я не хочу выглядеть безрассудной. Просто я ничего не знала о нем и его дяде.

– Тогда, может быть, нам следует спросить того, кто знает, – сказал Доминик.

– Конечно! Надо поговорить с Джейн. Не понимаю, почему я не подумала об этом раньше.

Печально покачав головой, Доминик сел рядом с ней и провел пальцами по ее щеке.

– По-видимому, ударившись головой, ты пришла в легкое замешательство.

Его нежное прикосновение и глубокий ласковый голос почти лишили ее самообладания. Хлоя была вынуждена подавить порыв прильнуть к нему и дать волю своим слезам. Потому что она ужасно испугалась, когда Роджер достал пистолет. Но в большей степени ее испугало выражение ярости в его темных глазах, чем дуло оружия, направленного ей в грудь. Она действительно верила, что он не намеревался стрелять в нее, однако к каким ужасным последствиям приводит такой гнев, она видела много раз в своей жизни и в жизни девушек, которые искали у нее помощи. Подобный гнев влек за собой многочисленные синяки, сломанные кости и тяжелые потрясения от страха.

Доминик убрал руку и встал. Хлоя тотчас пожалела о том, что ее покинули его тепло и успокаивающее присутствие рядом.

– Юстина, – сказал он, – может быть, ты приведешь сюда Джейн?

Когда Юстина выскользнула из комнаты, Доминик подошел к чайному столику на колесах, чтобы налить Хлое еще чашку чая «Эрл Грей». Он и Гриффин пустились в дискуссию по поводу обсуждаемого в парламенте уголовного закона, и Хлоя поняла, что так они давали ей время восстановить свое самообладание.

Когда она наблюдала за этими двумя мужчинами, которых очень любила, ее сердце наполнялось гордостью и в то же время печалью. Гриффину пришлось преодолеть большие трудности, прежде чем он смог встать на правильный путь и найти любимую женщину, а Доминик возмужал и стал самым прекрасным мужчиной, какого Хлоя когда-либо встречала. Все это она пропустила, оставаясь в стороне, в то время как они шли своим путем в этом мире без нее.

Но это был ее выбор.

Через несколько минут вернулась Юстина с миловидной девушкой Джейн Клейтон, живот которой заметно округлился на средней стадии беременности. Джейн была слишком хорошенькой, чтобы жить во власти такого человека, как Роджер Кэмпворт, и Хлоя сделает все возможное, чтобы девушка и ее ребенок оставались в безопасности.

Глаза Джейн округлились в смятении.

– О, миссис Пайпер, я не знала, что Роджер причинил вам вред! – Она упала на колени, схватила руки Хлои и разразилась слезами.

Хлоя позволила ей поплакать некоторое время, прежде чем подняла и усадила на кушетку.

– Успокойся, Джейн. Я в полном порядке. Не надо плакать.

Когда Джейн продолжила всхлипывать, Хлоя мягко встряхнула ее.

– Это вредно для ребенка, дорогая. Ты не должна волноваться.

Джейн шмыгнула носом и кивнула. Хлоя указала рукой на Доминика.

– Это сэр Доминик Хантер. Он член городского магистрата и не допустит, чтобы что-то случилось с тобой и ребенком.

Девушка бросила на Доминика опасливый взгляд, а он в ответ ободряюще улыбнулся ей. Даже одетый в дорожные штаны, сапоги и простую темную куртку, он выглядел весьма элегантным и аристократичным. Эта одежда не соответствовала его манере держаться с врожденным достоинством и сдержанной властностью. Хлоя всегда поражало, что Доминик, сын мясника, обладал в большей степени благородством, чем иные принцы королевских кровей.

– Мисс Клейтон, – сказал Доминик. – Я хотел бы, чтобы обстоятельства нашей встречи были более приятными, и прошу прощения за беспокойство, которое наш разговор может вызвать у вас. Однако нам очень нужна ваша помощь.

Лучше не скажешь. Доминик умел разбираться в людях, и Джейн была хорошей девушкой, которая стремилась быть полезной.

– Я сделаю все, чтобы помочь вам, сэр, – убедительно сказала она.

Доминик улыбнулся, и его грубые черты лица потеплели. Хотя его суровая внешность была по-своему привлекательной и часто выглядела устрашающей, Хлою поражало, как мягко и успокаивающе он обращался с женщинами и детьми.

– Превосходно, – сказал он. – Было бы очень полезно, если бы вы рассказали нам о своих отношениях с Роджером Кэмпвортом.

Джейн сбивчиво рассказала, как познакомилась с Роджером в галантерейном магазине отца, когда тот пришел покупать шляпу. Будучи привлекательным и энергичным молодым человеком, он сразу ей понравился. К чести мистера и миссис Клейтон, они не отказались от Джейн, когда она призналась, что беременна. Несмотря на их беспокойство относительно дяди Роджера, имеющего дурную репутацию, они с облегчением восприняли заявление молодого человека о своем намерении жениться на Джейн.

Однако отношения молодых людей омрачились, когда они начали ссориться и Роджер принялся избивать Джейн, оставляя ее с синяками в ужасном состоянии. Когда мистер Клейтон приказал Роджеру оставить в покое его дочь, этот негодяй просто рассмеялся. Он угрожал навлечь на Клейтонов гнев Бордена Кэмпворта, если они попытаются препятствовать их браку или отрицать его право на ребенка.

Не в силах самой обеспечить безопасность дочери, миссис Клейтон стала искать другие возможности, и эти поиски привели ее к Хлое, после чего она убедила Джейн в срочном порядке отправиться в Камберуэлл.

Когда Джейн закончила свой рассказ, Хлоя постаралась обуздать потрясение. Она знала, что Роджер Кэмпворт способен причинить неприятности, но впервые услышала о его чрезвычайно опасном дяде.

– Джейн, почему ты не рассказала мне сразу о дяде Роджера?

Голубые глаза Джейн увлажнились.

– Мама и я боялись, что вы не примете меня. Я очень сожалею, миссис Пайпер. Я была уверена, что Роджер никогда не найдет меня здесь, в сельской местности.

Подавив вздох, Хлоя похлопала девушку по спине.

– У меня даже в мыслях не было прогонять тебя, Джейн.

Доминик вновь вступил в разговор.

– Джейн, как долго вы находились под опекой миссис Пайпер?

– Почти три недели, сэр.

Он удивленно поднял бровь.

– Так долго? Я поздравляю тебя, Хлоя, за принятые меры безопасности. Меня впечатляет то, что Борден Кэмпворт не смог обнаружить тебя за это время.

От Хлои не ускользнул оттенок неодобрения в голосе Доминика. Как и тот факт, что ее старый друг имел серьезные замечания относительно ее работы. Однако чем еще она могла заниматься в своей жизни? Когда Хлоя забеременела в четырнадцать лет, ее сослали в Йоркшир жить с бессердечным родственником. Затем, после того как родился Гриффин, ее отправили в школу в Лидс, где она подверглась строгой дисциплине и обучалась в качестве служанки. Только по божьей милости она оказалась в доме миссис Ламотт, богатой вдовы, которая приняла ее под свое крыло. Доброта миссис Ламотт подействовала на израненную опустошенную душу Хлои, как благодатные летние дожди на иссохшую почву.