Я знала, что Дракона в башне нет — он на востоке, в Заточеке, там, где над краем Чащи поднимается тонкий столп дыма. Но я все равно поместила Саркана в библиотеку, за стол: в свете магических несгораемых свечей черты его лица обозначились еще резче. Дракон глядел на меня раздраженно и словно бы озадаченно: «Ну и что такое ты там вытворяешь?»

— Помоги мне! — взмолилась я и подтолкнула Сташека вперед. Дракон машинально протянул руки, и дети словно провалились туда, к нему. Сташек вскрикнул и уставился на Дракона округлившимися от изумления глазами. Дракон столь же удивленно глядел на него снизу вверх.

Я обернулась — на границе между библиотекой и горным уступом.

— Кася!

— Беги! — крикнула она мне.

Один из солдат позади Марека хорошо видел и меня, и библиотеку за моей спиной. Он взялся за лук, вложил стрелу в тетиву и прицелился.

Кася поднырнула под пикой, кинулась к Марекову коню и с силой отпихнула его назад, упершись обеими руками ему в грудь. Тот визжал, вставал на дыбы, приплясывал на задних ногах и молотил по ней передними. Марек пнул ее сапогом, оттолкнул за подбородок, просунул между собой и ею древко пики — до самой ее лодыжки. Теперь он взялся за пику двумя руками, бросив поводья — и все равно как-то умудряясь управлять конем. Гнедой крутнулся на месте, Марек извернулся всем телом, крепко вцепившись в пику, — и опрокинул Касю наземь. Конь лягнул ее задними ногами, отшвырнув к краю обрыва, а Марек резко, с силой толкнул ее вперед. Кася сорвалась вниз: она даже крикнуть не успела, только удивленно охнула, схватившись за пучок травы и вырывая его с корнем — и вот ее уже нет.

— Кася! — завизжала я.

Марек обернулся ко мне. Дзынь! — лучник спустил тетиву.

Знакомые, неожиданно сильные руки крепко схватили меня за плечи и рванули назад. Стены библиотеки стремительно надвинулись на меня и сомкнулись еще до того, как стрела преодолела половину пути. Свист ветра стих, морозный воздух уже не обжигал кожу. Я стремительно развернулась, хлопая глазами. Это был Саркан: он стоял прямо за мной. Это он втянул меня в библиотеку.

Ладони его все еще покоились на моих плечах, я прижималась к его груди. Меня переполняла тревога, в голове роилась тысяча вопросов. Но вот Саркан уронил руки, шагнул назад, и я осознала, что мы не одни. На столе лежала развернутая карта долины; в противоположном его конце стоял дюжий широкоплечий здоровяк с длиннющей бородой, в кольчужной рубахе под желтым сюрко, и таращился на нас, открыв рот. Четверо вооруженных воинов за его спиною уже взялись за рукояти мечей.

— Кася! — рыдала Мариша, вырываясь из объятий брата. — Я хочу к Касе!

А уж я-то как хотела к Касе! Я все еще дрожала при воспоминании о том, как она на моих глазах сорвалась с края обрыва. С какой высоты она может упасть, не разбившись? Я подбежала к окну. Даже с такого расстояния я различала тонкий столп пыли над крохотной темной кучкой из бурого плаща и золотых волос — точно линию прочертили на горе. Кася лежала на тропе сотней футов ниже того места, откуда рухнула: здесь дорога, змеясь, огибала склон. Я отчаянно пыталась собраться с мыслями и призвать на помощь магию. Ноги у меня подкашивались от усталости.

— Нет, — промолвил Саркан, шагнув ко мне. — Стой. Не знаю, как ты это все проделала, и, полагаю, что приду в ужас, когда узнаю, но для одного часа ты растранжирила магии больше чем достаточно. — Дракон ткнул пальцем в окно, на крохотное пятнышко посреди горного склона, и сощурился. — Туалидетал, — промолвил он, сжал руку в кулак, резко дернул ею назад и направил указующий перст в пол.

Кася вывалилась из воздуха туда, куда он указал, и распростерлась на плитах в облаке бурой пыли. Она тут же перекатилась на бок и проворно вскочила на ноги, почти не пошатываясь. На руках у нее остались кровавые ссадины, но она даже меча не выронила. Едва заметив вооруженных солдат по другую сторону стола, Кася схватила за плечо Сташека, загородила его собою и выставила вперед меч точно штык.

— Тише, Маришечка, — промолвила она, легонько погладив девочку по щеке. Малышка потянулась к ней.

Все это время дюжий здоровяк только пялился на нас во все глаза. Внезапно он воскликнул:

— Господи милосердный, Саркан, да это ж юный принц!

— Я так понимаю, что да, — кивнул Саркан. Он, похоже, уже смирился со своей судьбой. Я жадно глядела на Дракона, все еще не вполне веря, что он и вправду здесь. Со времен нашей последней встречи он заметно исхудал, а уж растрепан-то — ну прямо как я. На щеке и шее — разводы сажи, и весь с головы до ног покрыт тонким слоем серой пыли — так, что у расстегнутого ворота рубашки обозначилась четкая граница между грязной кожей и чистой. На нем был грубый кожаный плащ до пола, тоже нараспашку. Рукава и подол по краям обожжены до черноты и в подпалинах по всей длине. Судя по Драконову виду, он явился сюда прямиком с пожарища. В голову закралась безумная мысль: а не я ли призвала его своим заклинанием?

Сташек выглянул из-за спины Каси.

— Барон Владимир? — промолвил он и обернулся к Саркану. — А вы Дракон, да? — Высокий детский голосок звучал неуверенно, словно, на взгляд мальчика, выглядел Дракон как-то неубедительно. — Агнешка привезла нас сюда, потому что здесь безопасно, — добавил он с еще большим сомнением.

— Ну, разумеется, — вздохнул Дракон. Он выглянул в окно. Марек и его отряд уже мчались вниз по тропе, причем не одни. За ними бесконечно длинной шеренгой следовали еще воины: армия преодолела перевал. Облако пыли, поднятое бессчетным войском, золотилось в лучах заходящего солнца и волной катилось к Ольшанке точно гряда тумана.

Дракон снова обернулся ко мне.

— Что ж, — язвительно промолвил он, — солдат ты, несомненно, привела.

— Да он, похоже, с юга Польнии забрал всех солдат до последнего, — промолвил барон Желтых Топей, оглядывая Марекову армию. Дюжий, широкоплечий, пузатый — при одном только его виде на душе делалось как-то спокойнее; броня на нем казалась не тяжелее ткани. В нашей деревенской таверне его бы за своего приняли.

Владимира только что вызвали в столицу на похороны короля, когда прискакал гонец от Марека (один из тех, что перемещались с магической быстротой), сообщил барону, что наследный принц тоже мертв, и передал приказ: отправиться за горы, схватить Саркана как затронутого порчей предателя и подстеречь в ловушке меня и детей. Барон покивал, велел солдатам готовиться к выступлению, дождался, пока гонец уедет. А затем повел своих людей через перевал, прямиком к Саркану, дабы известить его, что в столице творится какая-то порченая чертовщина.

Барон с Драконом вместе вернулись в башню. Это солдаты Владимира встали лагерем внизу и теперь спешно возводили защитные укрепления.

— Но мы и дня против всего вот этого не продержимся, — промолвил барон, ткнув большим пальцем в окно, туда, где вниз по склону потоком текло бессчетное войско. — Так что надеюсь, у тебя в рукаве найдется какой-нибудь козырь. Я велел жене написать Мареку, что я свихнулся и затронут порчей: думаю, ей и детям он голову не оттяпает, но мне и своя чем-то дорога.