— Да, у него вот в этом месте, в районе лопаток, есть миниатюрный чип с электронной меткой, — объявляет доктор Кессель, глядя на дисплей сканера. — Получается, у нас есть идентификационный номер. С вашего позволения я сделаю короткий звонок в Национальную регистратуру домашних животных, и тогда мы узнаем, кому принадлежит этот песик.

Доктор Кессель звонит по телефону и делает какие-то записи в блокноте. Потом протягивает мне листок с телефонным номером и именем: Потерявшийся Сок.

— Неплохое имя для беговой собаки, верно, парень? — говорит ветеринар. — Наверное, был его достоин, вот и отпустили на вольные хлеба. Местный почтовый индекс 770. Есть какие-то соображения на этот счет?

— Не знаю.

Он подходит к компьютеру и вбивает в поисковую строку почтовый индекс.

— Дугласвилл, штат Джорджия, — произносит доктор Кессель. — Возможно, местная ветеринарная лечебница. Хотите позвонить туда, узнать, работают ли они? Ты оказался очень далеко от дома, дружок, — говорит он, обращаясь к Соку, и я уже понимаю, что обязательно сменю его кличку.

— Ты больше никогда не потеряешься, — говорю я псу, когда мы возвращаемся в машину. Звонить в присутствии посторонних не хочу.

Мне ответила женщина. Я объясняю причину звонка — у меня собака с этим номером на микрочипе.

— Тогда он один из наших спасенных, — отвечает женщина с характерным южным говором. — Наверное, из Бирмингема. Нам передавали много собак, которые больше не участвуют в бегах. Как его зовут?

Я называю имя.

— Черно-белый, пяти лет.

— Да, верно, — подтверждаю я.

— С ним все в порядке? Никаких ран? Здоров? У нас с ним хорошо обращались.

— Лежит у меня на коленях. Абсолютно здоров.

— Они все такие. Самое лучшее в нем то, что он терпимо относится к кошкам и маленьким собакам, а также прекрасно ладит с детьми, пока те не начинают таскать его за хвост или за уши. Если подождете минутку, я проверю его данные по компьютеру и попытаюсь выяснить адрес хозяина. Помню, его брала какая-то студентка, но не могу вспомнить, как ее звали. Откуда-то с севера. Не знаю, что с ней потом случилось. А вы откуда звоните? Да, я знаю, что он прошел обучение и социально адаптирован. У вас прекрасный пес. Уверена, его хозяйка места себе не находит и пытается найти любимца.

— Обучение? Адаптирован? — переспрашиваю я и думаю о том, что хозяйкой Сока была какая-то студентка. — По какой программе? Ваша группа связана с особой программой, по которой борзых забирают в приюты или лечебницы?

— В тюрьмы, — отвечает моя невидимая собеседница. — В прошлом июле его сняли с бегов и отправили на девятинедельную программу, по которой дрессировку проводят заключенные. В данном случае вашего песика отправили в Саванну, штат Джорджия.

Вспоминаю, что Бентон рассказывал мне о женщине-терапевте, отбывавшей срок в тюрьме в Саванне, осужденной за попытку растления малолетнего Джека Филдинга, сосланного для исправления на ранчо близ Атланты.

— Да, мы имеем к этому отношение, потому что готовим собак для поиска взрывчатых веществ, и решили пойти навстречу, раз уж им захотелось чего-то более теплого и пушистого, — продолжает женщина, и я перевожу телефон в режим громкой связи и увеличиваю громкость. — Например, взяв такого милого песика, заключенные учатся терпению и ответственности, начинают понимать, что это такое, когда тебя любят беззаветно, а борзая привыкает выполнять команды. В любом случае Потерявшегося Сока обучала женщина-заключенная. Она еще сказала потом, что хочет оставить его себе, когда выйдет на свободу, но я боюсь, что это случится не скоро. Потом Сока взяла по ее рекомендации некая молодая женщина из Массачусетса. У вас есть чем записать?

Она называет мне имя, Дона Кинкейд, и диктует несколько телефонных номеров. Адрес — то самое место, в котором мы только что побывали, в Салеме. Дом Джека Филдинга. Я серьезно сомневаюсь в том, что Дона Кинкейд проживала там постоянно, но вполне могла там бывать. Я также сомневаюсь, что она все время жила с Илаем Гольдманом, но вполне может быть, что он присматривал за ее собакой. Очевидно, он знал ее, их обоих, по «Отуолу». Бриггс вроде бы обмолвился, что сфера интересов Доны Кинкейд — химический анализ и нанотехнологии. Для любого, кто является экспертом в нанотехнологиях, установить в наушники скрытую камеру — детская забава. И получить доступ к наушникам Илая со спутниковым радиоприемником ей тоже ничего не стоило. Она ведь работала вместе с ним. Ее собака жила в его квартире, из чего следовало, что и она сама могла там часто бывать. Могла оставаться ночевать, могла иметь ключ от входной двери.

Брайс, когда я наконец нахожу его, все еще в ЦСЭ. Говорю, что сделала ксерокопию письма Эрики Донахью, прежде чем передать его в лабораторию, и прошу найти и прочитать телефонные номера. Интересуюсь, как обстоят дела в лаборатории идентификации.

— Спины не разгибают, — отвечает Брайс. — Надеюсь, вы сюда не вернетесь на ночь глядя. Отдохните немного.

— Полковник Прюитт вернулся в Довер или все еще в лаборатории?

— Недавно видел его. Он там с генералом Бриггсом. Есть и еще люди из Довера. Вообще-то они ведь тоже ваши…

— Свяжись с полковником Прюиттом и спроси, идут ли профили с пишущей машинки непосредственно в CODIS или прежде поступают куда-то еще? Может быть, их уже получили? Он поймет, что я имею в виду. Но что действительно важно, так это то, что я хочу, чтобы все профили Джека Филдинга ввели в CODIS и сравнили с профилем заключенной из исправительного учреждения в Саванне, штат Джорджия. Ее зовут Кэтлин Лоулер. — Я называю фамилию по буквам, чтобы он правильно записал. — Рецидивистка…

— Где сидит?

— В женской тюрьме возле Саванны, штат Джорджия. Ее профиль должен быть в базе CODIS.

— Но какое это имеет отношение?..

— У них с Джеком был ребенок, девочка. Мне нужен семейный поиск.

— Что?! Что у него с кем было?

— И латентные отпечатки пальцев на пластиковой пленке…

— О’кей. Вы меня совсем запутали.

— Брайс, распутывайся и помолчи. Запиши все, что я сказала.

— Так точно, босс.

— Я хочу, чтобы отпечатки, взятые с пленки, сравнили с моими отпечатками и отпечатками Филдинга. Я хочу также как можно быстрее получить анализ ДНК. Поверь, кто еще мог держать пленку в руках. Мне кажется, что в «Отуоле» могли брать отпечатки пальцев у своих сотрудников и хранить их где-то. В каком-то надежном месте. Нам очень важно точно знать, от кого были получены эти тайно подделанные пластыри. Полковник Прюитт и генерал Бриггс в курсе.

Я звоню Эрике Донахью. Бентон проезжает через Кембридж по той же дороге, по которой Илай в последний раз шел с Соком в воскресенье, направляясь на встречу с отчимом, чтобы сообщить о происходящем в «Отуол текнолоджиз» человеку, который мог что-то предпринять.

— Желанная гостья, что вы имели в виду? Как часто она заходила к вам? — спрашиваю я миссис Донахью, после того как она по громкой связи сообщает, что Дона Кинкейд часто бывала в их доме на Бикон-Хилл и всегда была желанной гостьей. Чета Донахью ее просто обожала.