Машина неспешно продвигалась всё дальше по дороге в лес. Сумерки нависшей сверху чащи настораживали, и поэтому девушка больше следила за обочинами, чем за дорогой. Невдалеке, с краю живого тоннеля, показался просвет. Джокер указал на него, намекая на остановку и привал. Ёлка молча согласилась и прибавила скорость.

До съезда с дороги оставалось меньше сотни метров, когда в глазах замелькали чёрные мушки. Ёлка несколько раз моргнула, в надежде сбросить напряжение, но они вдруг сменились белыми червячками.

– Надо отдохнуть… – Девушка зажмурилась и потёрла лоб. – Срочно.

– Ага, меня тоже вырубает. – Джокер обхватил ладонями виски.

Тут же невидимая петля сдавила парню горло, лишая возможности вдохнуть. А Ёлке в глаза вонзились миллионы раскалённых игл, прошивших голову насквозь, заставив сердце на секунду замереть. Ноги налились тяжёлым холодом, отчего девушка невольно нажала на педаль газа. Секунда-другая, и машина резко остановилась, врезавшись во что-то металлическое. От удара о руль в ушах Ёлки зазвенели колокола.

Дверь открылась, и чьи-то руки попытались вытащить девушку из машины. Стараясь не потерять рассудок, она открыла глаза и увидела только белую пелену с тёмными пятнами. Страх смерти только прибавил сил, и она привычными движениями высвободилась. Но подвели непослушные ноги, остававшиеся тяжёлыми. Чьи-то руки подхватили её и усадили на землю, в тени машины.

Однако Ёлка не собиралась так просто сдаваться. Зрение и слух постепенно восстанавливались, как и контроль над телом. И когда кто-то бесцеремонно схватил её за руки, она ударила его ногой под колено. Неизвестный свалился, а девушка, опираясь на внедорожник, поднялась. Упавший быстро поднялся и серым силуэтом приблизился к ней. Немного присев, Ёлка ударила его в горло, надеясь попасть по кадыку. Но в этот раз силуэт увернулся. Тогда она резко сменила ударную руку, целясь в район ключицы. Силуэт снова увернулся, но девушка уже шагнула вперёд, и понеслось. Удар, уход, выпад, защита, вновь серия ударов и опять уход назад. Танец дерущихся становился всё ожесточённее. И вдруг сквозь шум в ушах девушка услышала:

– Ёлка, стой! Это же Шурик!

Она не поверила и продолжила махать руками, но кто-то другой обхватил её сзади и поднял над землёй.

– Пусти! – крикнула Ёлка.

– Аня! Но это Саня! – уже громче прозвучал голос в правом ухе.

– Нет…

– Да! Мы нашли его!

– Нет!

– Аня. Анечка… – прошептал в другое ухо любимый голос, и тогда она расслабилась.

Эмоций, чувств и ощущений почему-то не было. Только усталость, которая закрыла девушке глаза и выключила сознание.

* * *

Темнота постепенно отступала, и серые пятна превратились в стены. Чёрно-белое изображение комнаты на экране монитора, где Милка ложилась спать. Вдруг картинка пустой кровати сменилась полётом меж бегающих в ночи людей. Воздух наполнился гарью, криками, беспорядочными выстрелами, страхом и жаждой. Нестерпимой жаждой крови. Её кисло-сладкий привкус осел на языке девушки. К горлу подкатил спазм, и Ёлка очнулась.

– …И мы тогда пошли к этому доктору, – бас Джокера эхом метался в небольшом помещении.

Девушка очнулась, но так не хотела пока открывать глаза. Она прижималась щекой к груди любимого человека и слушала его сердце. Обоняние ласкал сладковатый запах дыма и сочного шашлыка, рот наполнился слюной, а желудок предательски напомнил о себе.

– О! Анечка, ты проснулась! – Санька склонился над ней с довольной миной на лице и патокой в голосе.

– Ты как, любимый?

– Всё ещё люблю тебя, родная моя.

– Я тебя тоже… – И она прижалась к нему, чтобы он не увидел её слёз.

– Ребят, харэ нежности разводить… – спустя минуту сказал Джокер, следивший за жарившимся мясом.

– Прости, Джо. – Ёлка вытерла рукавом слёзы. – Я этого олуха два раза чуть не похоронила…

– Я всё ещё живой!

– Ещё раз слиняешь от меня, найду и лично закопаю!

– И я буду приходить к тебе лунными ночами, дышать в ушко…

– Я обереги на дверь и окно повешу.

– На сон не сможешь!

– Странные вы какие-то… – Джокер прервал болтовню влюблённых, протягивая им кусок запечённого мяса на старом коричневом подносе. – Давайте лучше есть.

– Можно подумать, ты не такой же наедине с Милкой, – парировала его замечание Ёлка, отодвинувшись от Саньки.

– Лёха, расслабься, это мы так прикалываемся. – Санька забрал поднос и, поставив его рядом, принялся нарезать мясо на небольшие кусочки.

Ёлка уселась удобнее на матрасе и только сейчас поняла, что они находятся внутри какого-то помещения, а мясо кабанчика готовится без огня прямо на подносах.

– Мужики, а вы это как? – Она указала пальцем на странную картину.

– Это не я! – Джокер подвинул к себе второй поднос. – Это ты у него спрашивай!

– Всё просто. – Саня протянул сочный кусочек, который она незамедлительно отправила в рот. – Я выжил в Зоне, нашёл с ней общий язык и получил от неё дар. Теперь могу управлять огнём, водой, землёй и воздухом. А после вчерашней… скажем так, тренировки ещё и аномалии контролирую.

– Ты лучше покажи! – предложил ему Джокер.

– Не вопрос. – Санька сделал пасс рукой в воздухе.

Ничего вроде бы не произошло, но послышался лёгкий гул. Саня поднял руку вверх, и вдруг оставшиеся целыми лампы дневного света замигали. Ещё несколько секунд – и всё помещение раздевалки осветилось.

– Кстати, Анют. – Он опустил руку и обратился к девушке: – Если тебе надо, там есть душ. Могу его запустить.

– Не, спасибо. – Она восторженно смотрела на своего любимого. – Нам надо Милку найти.

– Точно, Санчо! – воскликнул Джокер с набитым ртом. – Время – деньги!

– Нет, Джо! Вам нужно в себя прийти. И нам всем требуется пища, чтобы двигаться. Я после вчерашней встречи с Молотком уже сутки силы восстанавливаю.

– Это ты сейчас про какого Молотка говоришь? – Ёлка повернулась к Сане.

– Ну, про Андрюху Ершова…

– Погодь! Так это он за тобой вместе с Сизым по Зоне гонялся?!

– Наверное… – Саня застенчиво пожал плечами.

– За ним, за ним, – уточнила Ёлка. – Это мой Саша порешил старшо́го Ерша.

– Ёперный театр… – Джокер смотрел на Саньку и не мог поверить в услышанное. – Ты убил Косого?! Но зачем?

– Они меня кинуть решили, а потом на счётчик поставить, чтоб я им из института артефакты на халяву таскал.

– Санчо, за это не убивают, за это подставляют, на крайняк – властям сливают.

– Я не собирался никого убивать. Просто Ёрш грозился Анюте плохо сделать…