Жанна кивнула. Больше она не заговорила об Орлеане — придет еще время. Оставалось только молиться, чтобы путь их был счастливым.

— Скажите, де Вьенн, — спросил она, — дофин и впрямь ждет меня?

— Мы называем его величество государем.

— Да, я знаю… Государь ждет меня?

Колле де Вьенн мог бы ответить, что ждет Жанну не столько дофин, или государь, сколько его теща — Иоланда Арагонская, но ответил:

— Ждет с нетерпением, Дама Жанна.

— Да хранит его Господь! — вдохновленная, проговорила девушка. — Я не обману его ожиданий!

В первый день весны они проехали Раморантен. Это была территория, которую контролировали капитаны Карла Валуа.

— Теперь мы в безопасности, — сказала Бертран де Пуланжи.

— Мы будем в полной безопасности, когда достигнем Сент-Катрин-де-Фьербуа, — заметил Колле де Вьенн. — Вот куда не посмеет сунуться ни один бургундец!

Далее был Селль и Сент-Эньян. И уже за ними, на следующий день, показались впереди постройки древнего аббатства Фьербуа, которое поднялось на лесистых холмах Галлии еще во времена великих Меровингов, королей-магов, власть которым над землями будущей Франции — страной франков — была дарована самим Господом. И две последующие династии — Каролинги, и особенно Капетинги, чья кровь текла в жилах Жанны, всегда помнили, что они силой взяли власть у династии святого Хлодвига и Дагоберта, гадали, а имеют ли они право на этот престол? Ведь и те, и другие были лишь первыми из феодалов, равными среди равных, которых волна смутных времен вынесла и посадила на священный трон. Недаром на протяжении веков истинным королем Франции считался тот, кто будет миропомазан в Реймсе, городе святого Хлодвига. Именно поэтому Карл Валуа в своих мечтах так жадно стремился туда, понимая, что коронация в Пуатье — всего лишь формальность. Именно поэтому Жанна слышала в тех ярких вспышках, что неожиданно озаряли ее сознание, куда и зачем она должна отвести своего «возлюбленного дофина», чтобы он стал истинным королем Франции.

В аббатстве Сент-Катрин-де-Фьербуа ее приняли тепло. Тут уже знали, кто едет к ним. Их окружили заботой, которой так не хватало измученному десятидневным маршем отряду. До Шинона, где расположился сейчас двор Карла Валуа и где с нетерпением поджидали Жанну, было не более дня пути.

Девушке выделили отдельную комнату — в предыдущие дни ей приходилось спать в компании мужчин, бок о бок с Жаном де Новелонпоном, рыцарем без страха и упрека, который лично охранял ее сон. А как же иначе? Он жизнью поручился за Жанну перед госпожой де Бодрикур — это был его рыцарский обет, ни больше ни меньше.

Когда они отдохнули, Жанна решилась.

— Я хочу написать письмо дофину, — сказала она за обедом своим соратникам.

Колле де Вьенн внимательно посмотрел на девушку.

— Напишу, чтобы он ждал меня, верил в меня и держался…

На самом деле она боялась, что ее приезд окажется неожиданным. Жанна боялась этого мгновения, когда ей придется сказать: «Вот она — я! Жанна Дева, Дама Жанна, прожившая всю жизнь на окраине королевства, в глуши, и теперь вызванная Господом, хоть в это и не все верят, вызванная сюда, где решается судьба страны!»

После трапезы Жанна пригласила Жана де Новелонпона в свою комнатку и продиктовала ему письмо. Эти строки были полетом стрелы — точным, стремительным, ярким.

После того как письмо было запечатано, Жюльен и Жан Онкур сели на самых быстрых лошадей и помчались в Шинон.

Когда два всадника уже таяли на петляющей дороге, охваченной вдалеке лесами, к Жанне, стоявшей в окружении своих рыцарей, подошел настоятель аббатства — пожилой и сухой старик.

— Дочь моя, — сказал он, — я хотел бы вам показать могилу доблестного рыцаря, сеньора Клинье де Бребана, великого адмирала Франции. Он похоронен в нашей часовне пятнадцать лет назад…

— Я пойду с тобой, Жанна, — сказал Новелонпон.

Девушка улыбнулась — ее друг не отходил ни на шаг.

— И я тоже, — взглянув на старика в сутане, с капюшоном на плечах, кивнул Бертран де Пуланжи.

— Только возьмем факела, — сказал священник.

В холодных коридорах аббатства было сыро. Зима проникала сюда, стелилась по каменным полам, таилась в нишах…

Они вошли в часовню, освещая себе путь. В каменных гробах тут покоились рыцари, отметившие своими подвигами разные времена.

— Вот он, — сказал священник, указав высохшей рукой на один из каменных саркофагов, укрытых серым полотнищем. — Смотрите, — настоятель потянул за край материала и стащил его. — Храни Господи его душу…

Жанне и ее спутникам открылась каменная крышка саркофага с выдолбленным в нем контуром креста-меча. Сверху в крестообразную ложбинку был вложен настоящий меч — из стали, но он заржавел по краям, ржавчина источила местами лезвие, порыжела рукоять благородного оружия.

— Когда-то, до сеньора де Бребана, этот меч принадлежал легендарному коннетаблю дю Геклену, чьи полководческие способности, милостью Божией, помогли ему переломить ход войны с англичанами, — со знанием дела сказал аббат, — и освободить от врага почти всю Францию! Перед смертью монсеньер дю Геклен подарил свой меч юному Людовику Орлеанскому, сыну короля Франции Карла Мудрого!

Аббат с улыбкой посмотрел на девушку. Но та, слушая его, видела только меч. Великий меч! Она уже знала о его существовании — в своем сердце…

— После смерти Людовика его супруга герцогиня Валентина Висконти вручила этот меч рыцарю Орлеанского дома Клинье де Бребану, а когда тот упокоился с миром, оруженосцы адмирала принесли сюда тело рыцаря и его вооружение. Так меч монсеньера Людовика Орлеанского оказался на этой могиле. Возможно, он ждет того, кто будет его достоин?

— Можно? — Жанна протянула руку, но прежде вопросительно взглянула на священника.

— Конечно, Дама Жанна.

Девушка взяла оружие, сразу холодом заразившее ее пальцы.

— Господь мне говорил, что я найду этот меч, — тихо проговорила она.

— Господь? — удивился священник.

— Да, святой отец.

Она смотрела на сокровище в своих руках — и столько чувств бушевало в ее душе! Подумать только, меч ее отца! Но прежде дю Геклен, легендарный полководец, разил им врагов — англичан! Этот меч — счастливый знак будущих ее побед. Она знала о нем, а теперь — держала его. Оставалось завладеть им, сделать это нужно было обязательно, но как?!

Жанна даже не думала скрывать свои чувства:

— Ведь вы отдадите мне его?

Священник опустил глаза.

— Я знаю, кто вы, Дама Жанна… Этот меч будет вашим сразу после того, как наш король, милостью Божией Карл Седьмой Валуа, признает вас. — Он посмотрел на девушку. — Вы меня понимаете?

— Конечно, святой отец, — кивнула Жанна. — Придет время, и я пошлю за ним. Время это скоро наступит, очень скоро!