Дверь распахнулась, в горницу, решив, что что-то случилось ворвались все кто был у двери, включая царя Василия, уставившегося на копыта старшего сына. Ратко ошеломленно застыл. Мальчишки сначала ахнули, а потом рты себе руками заткнули. Бранко сохранял спокойствие, только глаз от чего-то дергался. А Баюн хозяйственно прошел вперед, велел царевичу рогами в стены не бить, а от них отойти подальше, лучше всего на середину горницы. Обошел кругом и покачал головой.

— Даааа! Яга постаралась от души! И ведь ни одной ошибки не допустила, ведьма старая! Видать разъярилась сильно!

Тимофей хотел было кивнуть, но рога начали угрожающе клониться, и он придержал голову руками.

— Головой не дергай! У тебя шея человеческая, она на такой вес не рассчитана! — строго велел Баюн.

У двери послышались легкие торопливые шаги, шорох платья. — Ой!

Тимофей перевел взгляд и увидел в дверях Авдотью, которая зажала руками рот и в ужасе смотрела на царевича. Он вскрикнул, шагнул назад, о дубовые половицы громко стукнули копыта. Девушка перевела взгляд вниз и покачнулась.

— Бранко лови, она сейчас в обморок упадет! — скомандовал Баюн. Авдотья действительно начала оседать на пол, закатив глаза и побелев как полотно. В себя она пришла очень быстро. Отвела руку Катерины, которая пыталась дать ей воды, и села.

— Где царевич? — спросила она у Кати. Бранко вынес девушку в коридор, и рядом осталась только Катерина.

— В горнице.

— Как его можно расколдовать? Ты должна знать, ты же сказочница! — она требовательно схватила Катю за руку.

— Яга сказала, что он вернется в человеский облик, если любящая его девушка согласится стать его женой.

— Так чего же ты ждешь? — Авдотья гневно посмотрела на Катерину. — Иди скорее к нему!

— Я его не люблю! И никогда замуж за него не собиралась и не пойду! — покачала головой Катерина.

— Что? А он мне сказал, что вы поженитесь. Что ты его любишь, а я просто… прислугой у тебя буду. И чтобы я ему веретено отдала, то, что ты подарила.

— А ты?

— Отдала, конечно! И рада была за него. Он же такой… Он самый-самый! — тут Авдотья не выдержала и заплакала.

— Да никогда я ничего такого ему не говорила! И вообще, сговорена с княжичем Ратко. — Катерина первый раз сама это произнесла, удивляясь, как эта фраза на людей действует. Как услышат, что сговорена и уже никто не удивляется, что ты посмела не влюбиться в царевича! Вот и Авдотья услышав её, просияла, высохли слезы, и появилась несмелая улыбка.

— Ой, как же я рада! То есть, как я за тебя рада! Это мне непонятно, конечно. Для меня Тимофей самый…

— Это ты уже говорила, ты мне лучше скажи, ты его не разлюбила?

— Ты что??? Как ты можешь даже спрашивать об этом!

— Прости, это я так, на всякий случай. — покаялась Катерина. — А замуж ты за него пойдешь? — тут ей пришлось всё-таки брызнуть на Авдотью водой, потому что та побелела и схватилась за голову.

— Я? За царевича? Замуж??? Да что ты? Кто я и кто он!

— Ты единственная кто его любит! Даже с рогами, копытами и там ещё, говорят, и хвост олений имеется, и шерсть в пятнышки! И если ты не пообещаешь за него замуж выйти, станет он просто оленем. И, кстати, он полностью убежден, что ты на него теперь и смотреть не захочешь, после того, что он тебе наговорил. — пока Катерина объясняла, Авдотья смотрела на неё остановившимся взглядом, а потом начала подниматься на ноги, решительно выпутываясь из широченного подола сарафана, обернувшегося вокруг её ног. — И куда это ты?

— К нему, конечно! Что я должна сказать? — Авдотья поспешно вытирала лицо от слез и воды.

— Что ты готова выйти за него замуж! — Катерина протянула ей платок.

— И всё??? И только-то??? — девушка решительно шагнула к двери, распахнула её и увидела, как царевич Иван, помогает Тимофею устроиться на лавке, и с ужасом смотрит на коричневую короткую шерсть, уже добравшуюся до затылка и полностью закрывшую шею.

— Автотья? — когда единственную его надежду вынесли в обмороке из горницы, Тимофей полность убедился, что теперь он станет оленем, и надежды больше нет. А тут она возникла на пороге и выглядит так… Решительно.

Катерина покосилась на девушку и поняла, что ей надо помочь. В конце концов, тут не принято объявлять царевичам с порога, что мол, так и так, готова выйти за вас замуж.

— Царевич Тимофей, ты хотел бы жениться на боярышне Авдотье? — Катерина чувствовала себя примерно как тетенька из ЗАГСа на свадьбе, и подавала Тимофею знаки, что бы тот поднялся с лавки. Он ошалело смотрел на Катерину, на Авдотью, потом что-то сообразил, начал подниматься, чуть не снес рогами брата, кинувшегося ему помогать, наконец, встал и хрипло сказал, что, да, очень хотел бы.

— Авдотья? — Катерина подтолкнула локтем застывшую от волнения девушку.

— Царевич Тимофей, я готова выйти за тебя замуж! — она старательно повторила фразу Катерины и подняла глаза на царевича.

И на него стоило посмотреть! Только она договорила, как рога начали исчезать, таять прямо на глазах, испарилась коричневая шерсть вместе с пятнышками, вместо копыт возникли нормальные босые ноги. Тимофей, не веря сам себе, осторожно повернул голову, потом медленно поднял руки и коснулся головы и ушей, вернувшихся в нормальное состояние, а потом так же медленно опустил глаза на ноги.

— Рога исчезли! И копыта. И и… И остальное тоже! — видимо, отсутствие хвоста он и так ощутил, проверять прилюдно не решился.

Авдотья заплакала от счастья. Царевич в три шага оказался рядом с ней и схватив в охапку, закружил по горнице. А потом поставил девушку на пол и кинулся к отцу. Громкие восклицания, крики радости заполонили весь терем! Через несколько минут уже все знали, что царевич вернулся в нормальное состояние! Примчалась царица и кинулась на шею сына, причитая, заливаясь слезами. На Авдотью уже никто никакого внимания не обращал. Сначала она растерялась, а потом тихонько начала пятиться и вышла из горницы, наткнувшись на мрачную Катерину.

— Дааа, что-то это не правильно! — заявила сказочница.

— Нет! Пожалуйста, только не возвращай ему рога! — испугалась Авдотья.

— Я же не ведьма! — обидилась Катерина. — Но, ты его спасла вообще-то! А он что, уже забыл? Вместе с рогами и память отвалилась?

Все заверения Авдотьи, что она и так счастлива, Катя отмела как несущественные и глубоко задумалась. Понятно было, что царица, единственная, ксати, кто на Авдотью внимание обратил, и сухо велевшая ей вернуться домой к родителям, всё сделает, чтобы сыночек про намерение жениться на спасительнице забыл и не вспоминал. А сыночек-лапочка, с радостью это осуществит. Вон, бурно радуется спасению, но уже и не вспоминает о девушке.

— А, между прочим, в таких случаях, лучше всё-таки жениться. — на ухо Катерине прошептал Кот. — Если до следующего новолуния он не женится, рога вернутся, да и всё остальное тоже, но уже навсегда.