— Озеров, немедленно убери своего болванчика с глаз моих долой. А то я мокрого места от него не оставлю! — раздраженно рявкнул Олег.

— Угомонись, Арс. Ты представить себе не можешь, с кем ты связываешься, — шептал тому Даня. — Бога ради, пошли, — Арсения пытались увести и остальные (им хватило ума молчать в тряпочку).

Митяев не сдавался:

— Раз ты так крут, давай посоревнуемся. Мордобой — это для дикарей. Или ты боишься принимать чужие условия? Особенно от тех, кто способен тебя обставить? — Арсений, сам того не понимая, грамотно расставил акценты. Злобная физиономия Олега нисколько не смущала 16-летнего хоккеиста. — Ты только и вывозишь на невыполнимых задачах. Кто вообще видел, как ты сам что-нибудь делаешь и с кем-то тягаешься?! — отныне Олег не мог просто так вышвырнуть Митяева из заведения.

— Ответ тебе не понравится, парень. Но ты явно не из трусливых, я смотрю. Умудрился ни на шутку меня раззадорить. Такое в последний раз удавалось одному авторитету — Борьке Шершневскому. Светлая ему память! Хороший был противник.

Под вытаращенные глазенки Озерова Арсен продолжил играться с огнем:

— Давай. Подними свой зад с дивана, и поиграем! — Арсений в разы ниже и мельче нагромождения мышц в лице Олега, который еще и старше Митяева.

Очевидно, что 17-й номер «Магнитки-95» взял пошедший под откос план Озерова в свои руки — он хотел отвлечь Олега и его помощников, чтобы Озеров занялся флешкой. Правда, Даня еще об этом не догнал.

— У тебя явно есть яйца, пацан! Но знаешь, они тоже разные бывают.

— Ты знаток, я смотрю, — Арс продолжил провоцировать Олега.

— Не нужно злоупотреблять моим радушием.

— Так что же нам может предложить твой клуб?

— Все, что душе угодно. Каков бюджет — таков сюжет.

— Предпочитаю командный спорт.

— Какой же?

— Хоккей. Здесь как раз моя команда.

— Вот оно что, великолепная пятерка и вратарь? Часто ваши сюда захаживают — они еще те балагуры. Много чего знают и много чего умеют.

— Мы не хуже. И примем любой вызов.

— Опомнитесь, парни! Вы соглашаетесь на такое ради вот этого недоразумения?! — Олег указал на Данила.

— Да, все так.

— Что ж, как будет угодно нашим гостям, — хозяин клуба демонстративно снял пиджак.

— Условие: ты сдержишь слово, данное этому недоразумению. Сделаешь то, о чем он тебя просил.

— Вы не по годам смелые ребята, — удивлялся Олег. — Я же сотру вас в порошок!

— Придется попотеть, здоровяк, — неожиданно включился Брадобреев.

— Лучше бы уносили отсюда ноги, хоккеисты. Глядишь, кататься вы больше не сможете. А клюшками размахивать и подавно, — угрожал мафиозник. — Мои дела с батей Данила никого из вас не должны касаться.

— Неужели там что-то жутко серьезное, что тебе не по силам выполнить? Мы слышали, что ты здесь чуть ли не самый могущественный человек. Или это все бред? Если это и есть твое слово, то оно и яйца выеденного не стоит!

— Хочешь проверить?!

— С удовольствием. С чего начнем?

История шестнадцатая. «Холодный чай… 40 градусов»

Домработница Озеровых Гульназ с завидной регулярностью стала замечать, что пятницы у нее не задались. И ведь знаешь свое дело, скрупулезно выполняешь работу, соблюдая все жесточайшие требования хозяина дома, который может выкинуть тебя на мороз из-за любой пылинки или пятнышка. За солидную зарплату грех допускать оплошности. Но в последнее время женщина, распечатавшая шестой десяток, словно выступала под сводами цирка, балансируя на шаткой конструкции из стальных цилиндров.

Так, в прошлую пятницу неприметно стоящий в кадке цветок внезапно решил прилечь, при этом шлепнув Гульназ по заднице, отчего домработница с испугу огрела шваброй ни в чем не повинное растение. Зеленый гад умудрился запачкать ковер и сломать себе ветку. Промахнись Гульназ по безмолвному агрессору, то нанизанная на швабру тряпка шарахнула бы по стеклянному стеллажу, который она мгновение назад натирала до кристального блеска. А на днях еще и злополучная бутылка весьма недешевого вискаря попросилась в полет с полки холодильника. Ни перекись, ни какая-нибудь минералка, ни сок, а именно виски. И что он вообще делал в холодильнике? Также в преддверии прошлых выходных полы в коридоре первого этажа покрылись еле видимыми липкими разводами неизвестного происхождения с неприятным запахом.

И вот в эту пятницу после легкого нажатия на кнопку смыва унитаз на втором этаже будто взбесился, нараспашку открыл все свои шлюзы и не смог их закрыть. Только кажется, что бачок унитаза является простейшим в мире механизмом. Такого мнения придерживаются лишь те, кто никогда не заглядывал внутрь горшка. Там такая хрупкая система выстроена, что нужна просто хирургическая точность в ее починке: сломать — пара пустяков, а вот чинить умаешься.

Чертыхаясь, Гульназ перекрыла воду, стараясь не касаться фарфорофаянсового предмета первой необходимости.

— Что ж ты за напасть такая? — обратилась к сортиру домработница. Если аппарат не починить, то ее мигом поставят к стенке. В таком случае она, положив руки на сердце, взглядом сымитирует того кота из второй части «Шрека».

Сейчас же она достала свой кнопочный мобильник и принялась звонить знакомому слесарю-сантехнику — мужику с золотыми руками и, как обычно бывает в таких ситуациях, со стальной печенью:

— Григорьевич, выручай! — воскликнула она. На него одна надежда.

Гульназ очень обрадовалась, узнав, что слесарь в данный момент не в запое. Михаил Григорьевич часто выручал ее за весьма скромные барыши. И сейчас его обещание прийти успокоило домработницу — кажется, у того как раз заканчивается смена.

Завершив разговор, Гульназ чуть не выронила из рук свой телефон, когда напугалась хозяйки дома, которая появилась в уборной. Мама Дани Озерова — барышня добродушная. Проживание в большом доме с богатым мужем, по ее мнению, не дает никому права вести себя по-царски с людьми статусом ниже. Скорее, эта привилегия главы семейства, которого сейчас дома не было. Кстати, Гульназ заметила, что в последнее время обычно снисходительную хозяйку стало беспокоить нечто неизвестное, отчего женщина часто пребывала в подавленном состоянии. Домработница никак не могла понять, как можно жить в таком роскошном доме и беспокоиться о чем-либо.

— Что-то случилось, Гульназ? — спросила Озерова.

— Унитаз сломался.

— Он давно собирался, — вздохнула хозяйка.

— Я уже позвонила сантехнику.

— Отлично. Оладушки хочешь?

Предложение Озеровой удивило Гульназ — обычно жены обеспеченных мужиков понятия не имеют, как выглядит плита, но только не в этой семье.

***

В одном из темных и злачных подвальчиков на другом конце города ютились слесари местной управляющей компании. Среди них сидел и вышеупомянутый Михаил Григорьевич в грязных сапогах и грубой фуфайке, разглядывая экран толстого допотопного телевизора. Черные стены, запах сырости, покосившиеся шкафы для одежды,