Он указал на побережье.

— Красный мыс. Мы уже почти пришли в охотничьи угодья.

Вэланд взглянул на золотую от полуночного солнца дорожку, поблескивающую на воде, и увидел, что она ведет к огромному выступу, отделяющему две покрытые льдом низины. На веслах они подошли к высокому красному полуострову. Сотни тюленей качались на волнах, разглядывая пришельцев с явным любопытством. «Буре-вестник» разрезал на две части владения гагачьих селезней, лениво отлетавших, когда над ними нависал форштевень корабля. Гигантские гагарки величиной с гуся и с крылышками не больше ладошки младенца, раскачиваясь, подходили к краям рифа и прыгали в воду. Под водой они двигались так же изящно, как ласточки парят в небе.

— Творец, создавая этих простофиль, забыл наделить их умом, — сказал Орм. — Можно целый день провести в их стае и просто бить их дубиной по головам.

На том же островке нескладные гиганты с торчащими вниз клыками и жесткими усами поспешно ползли на ластах к воде и ныряли в волну.

— Моржи, — сказал Орм и погладил свои собственные усы, отчего Сиз весело рассмеялась.

С вершин утесов доносился не стихающий ни на секунду гомон. Каждый уступ и карниз были плотно заняты гагарками, чайками и еще бог знает какими птицами. Скалы возносились так высоко над головой, что птицы, парящие около верхних уступов, казались мошками.

— Кречеты гнездятся в обоих фьордах, — пояснил Орм и показал на обрыв, спускающийся к воде с южной стороны мыса. — Одно гнездо там.

Вэланд перевел взгляд от полного льда залива к скалистым вершинам и опустил его снова вниз. Утесы спускались к воде или отвесно, или под углом, своей крутизной вызывающим тошноту. Нигде не было прибрежной отмели, чтобы сойти на сушу. Радульф задумчиво поглаживал бороду.

— Мы не сможем здесь вскарабкаться.

— Снизу нет, — ответил ему Орм. — С другой стороны мыса есть путь наверх. Глум проведет вас туда. С вершины можно будет спуститься вниз к гнезду. Но сверху вы его не увидите. Мы зайдем по фьорд, и я покажу место. Но сперва надо разбить лагерь.

Они гребли, и кроваво-красная вода, освещенная низким солнцем, стекала с лопастей весел. Вокруг северной стороны мыса была небольшая прибрежная полоса из разбросанных валунов. Скелет кита лежал на отмели подобно каркасу затонувшего корабля. На каждом его позвонке устроилось по баклану, выставившему свои растрепанные крылья в стороны черным крестом. Орм, лавируя между утесами, окружающими небольшой залив, подвел «Буревестник» к берегу. Оглушительно шумели птицы, резко воняло их разлагающимся пометом, покрывающим камни, на которые спрыгнул Вэланд. Орлан, раскинув крылья размером со столешницу, парил вблизи утесов, сопровождаемый стайкой чаек. Снизу, под гнездовьями, дежурили песцы, ожидая выпавшие яйца и птенцов.

Опорным лагерем Орма являлась хижина, сложенная из гранитных плит. Крыша провалилась под тяжестью зимних снегов, и первой задачей команды был ее ремонт. Затем они выгрузили на берег свое снаряжение и сложили его внутри. Орм предложил поесть и отдохнуть, но Вэланд, зная о непостоянстве гренландского лета, настоял на том, чтобы, не откладывая, подняться к соколиному гнезду.

— Сиз и пес пусть лучше останутся со мной, — сказал Орм.

Они разобрали снаряжение. Глум забросил за спину два мотка веревки, железный прут. Радульф взял еще две веревки. Вэланд повесил через плечо ивовую корзину. Солнце продвинулось на юг, и они, пробираясь по нагромождению валунов в сумрачной синей тени, прыгали с одного на другой, рискуя вывернуть лодыжки. Продвигаясь вверх по каменистой осыпи, путники подошли к основанию расселины, диагонально уходящей в обрыв. Между двумя отвесными утесами, увешанными сосульками, словно клыками, ледяное ущелье поднималось крутыми уступами вверх. У Радульфа отвисла челюсть.

— Орм это назвал тропой?

— Помогайте себе ледорубами, — сказал Глум. — На крутых подъемах я вырублю вам ступени. Будет несколько трудных мест, где придется воспользоваться веревкой.

— Несколько трудных мест… — повторил Радульф.

Глум двинулся легким шагом, прорубая киркой зацепки во льду для носков. Вэланд ступил на лед и осознал, как ненадежно он на нем держится. Не успев сделать несколько шагов, он поскользнулся и едва не упал, но умудрился воткнуть острие ледоруба в ледяную гладь. Рядом с ним пыхтел Радульф.

— Это самое идиотское занятие, которым мне когда-либо приходилось заниматься в жизни.

Вэланд посмотрел вверх на удаляющуюся фигуру Глума.

— Если хочешь, возвращайся.

Он продолжил путь, обдумывая каждый следующий шаг. Глум приближался уже к вершине ледяной ступеньки, когда сокольник только подошел к ее основанию. Он оглядел опасный каскад. Взглянув вниз у себя между ног, он увидел голову и плечи Радульфа и скользкое ущелье, уходящее к подножию скалы. Если он сейчас сорвется, то увлечет германца в своем скольжении вниз. Мимо пролетали осколки льда. Глум скрылся из виду, перевалившись через край ледяного уступа.

— Используй ступени, которые я прорубил.

Вэланд подождал, когда подтянется Радульф. Германец стиснул от страха зубы.

— Тебе бы лучше сбросить веревку! — крикнул ему Вэланд.

Она полетела вниз.

— Ты ему доверяешь? — задыхаясь, спросил Радульф.

— Больше, чем самому себе.

Он продолжил путь наверх, оскальзываясь на оставленных Глумом зарубках во льду. Наверху он нашел Глума, упершегося в камни на краю ущелья. Вэланд глянул мимо него, надеясь, что дальше подъем станет полегче. Но вместо этого он обнаружил ледяной каскад даже более высокий, чем тот, который он только что преодолел.

— Ты бы хоть предупредил нас, насколько это опасно.

Глум спокойно на него посмотрел.

— Если бы я это сделал, ты бы разве пошел?

Вэланд преодолел большую часть следующего подъема по голым камням с краю ущелья. Неловко цепляясь за высокий каменный выступ, сокольник сорвал его с места, отчего тот раскололся па части. Сокольник изо всех сил обхватил груду руками, ощущая, что она не дает твердой опоры. Каким-то образом ему удалось обогнуть ее, не стащив вниз, но затем он услышал скрежещущий звук и увидел, как верхушка выступа медленно сползла и полетела вниз. Обломок был раза в два больше человеческой головы и несся по ущелью прямиком на Радульфа. Вэланд в ужасе прижал ладонь ко рту, и это спасло германца. Если бы он крикнул, Радульф обязательно поднял бы глаза и получил удар как раз в лицо. А так он был настолько сосредоточен на поиске следующей опоры, что не услышал несущегося на него камня, который, ударившись перед ним об лед и отскочив, перелетел через него, не причинив вреда. Он покатился вниз по уступам, грохоча о стены ущелья, и затих где-то далеко внизу. Оцепенев от происшедшего, Вэланд дождался, пока Радульф его догонит. Германец застонал и упал, упершись в уступ.

— Я ничего не буду иметь против, если ты вернешься, — сказал ему сокольник.