Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да, более чем, — вымученно улыбнувшись, сказала я.
***
В больнице меня промурыжили почти час, прежде чем отпустили Элли. Не имея чётких доказательств они не могли задерживать её, поэтому им пришлось отпустить её. Ко мне они прицепились в надежде, что я помогу ей. Отведу к психиатру или, в случае домашнего насилия, в полицию. Врач уверен в том, что Элли жертва и из-за психологического насилия стала причинять себе вред. Представляю что бы он сказал, узнав правду. Ведь фактически он прав.
Я улыбаюсь, когда она выходит из-за поворота и подходит ко мне. Посвежевшая, с аккуратной причёской, даже небольшим количеством помады на губах. Она очень хорошо выглядела и весьма довольно улыбалась глядя на меня. Но он не знает, что я вижу его в её чертах. Вижу настоящий цвет глаз, вижу Элли как тень, как размытое отражение в зеркальных поверхностях, лёгкое дыхание на коже, ветер, в котором слышится отчаянный крик.
— Ты совершенно по-другому выглядишь! Такая отдохнувшая! — я быстро целую её в щёку, а затем приглашаю следовать за собой. — Идём скорее, нас такси на улице ждёт.
— Такси — это замечательно, сейчас я не в настроении толкаться в метро, — закатив глаза, ответила она. — Я открою тебе секрет прекрасной внешности — крепкий сон и диетическая кухня. Правильное питание, график сна и приёмов пищи, вот и всё. Я чувствую себя на все сто и готова к труду и обороне. Жаль только у меня всего одна рука осталась. Мне ещё целый месяц придётся ходить в гипсе, — немного расстроенно добавила она. — Трудности конечно закаляют характер, только мыться очень неудобно. В больнице мне помогала медсестра… трудно представить, как я буду справляться дома! Ты мне поможешь?
От её предложения я споткнулась. Трудно ему, как же.
— Мы что-нибудь придумаем, — сказала, неестественно улыбнувшись.
В такси ехали молча. Таксист, бородатый весёлый дядька, всё пытался вовлечь в беседу о судьбах мира, но, не дождавшись ответа, умолк и всю дорогу напряжённо сипел.
Где-то в середине пути мне пришло сообщение от Андрея, он вернулся и теперь они готовы к нашему приезду. В эту минуту вдруг отчётливо поняла, что вот именно сейчас действительно перехожу из одного мира в другой. Не могу сказать, что до этого момента могла взять и уехать и гори оно всё синим пламенем. Нет. Но именно сейчас я собираюсь совершить преступление. Человеку непосвящённому будет казаться, что мы пытаем молодую девушку. Именно так воспринимается экзорцизм со стороны обывателя. И правда в истории было немало случаев, когда это соответствовало действительности. Но не в этот раз и не с нами. Во всей этой ситуации понимала одну простую вещь — если мы не справимся, то Элли умрёт и последствия придётся разбирать именно нам.
Расплатившись с таксистом выбралась из машины и подошла к стоящей неподалёку Элли. Она чему-то улыбалась, с прищуром глядя на безмятежное голубое небо, подёрнутое белёсой дымкой. В руках неизменная сигарета, девушка с наслаждением затягивается, закрывая глаза от блаженства и продолжая улыбаться.
— Ты чему улыбаешься? — спрашиваю, засунув замёрзшие руки в карманы лёгкого пальто.
— Мне не понравилось в больнице, — пожав плечами, ответила она. — Эти анализы, больничная еда и просто бесконечные вопросы! Удивлена, что ты так молчалива. Думаю, они и к тебе приставали.
— Да, но я ведь не знаю, что с тобой происходит. Ты держишь всё в себе.
Она хмыкнула, а затем посмотрела на вход в дом и тяжело выдохнула.
— Ну что, пойдём? — выбросив сигарету спросила она и то, как она это сказала, заставило меня занервничать.
Показалось, что призрак всё знает. И если это так, то значит он что-то задумал.
Элли успела с моей помощью снять верхнюю одежду. Она немножко улыбалась, совсем чуть-чуть и так молчаливо, что пальцы дрожали, когда я незаметно натягивала на руки резиновые перчатки. Я знала, что актриса из меня аховая, но что теперь поделаешь?
Настя напала, когда мы вышли из прихожей. Она направила водяной пистолет прямо в лицо Элли и выпустила длинную струю ей в глаза. Когда та зашипела, в дело вступили мы с Андреем. Я схватила её за руки, убирая их от глаз и опуская вниз, а он зашёл сзади и набросил ей на шею очень толстую голубую ленту. После чего Настя совершенно спокойно приложила электрошокер к плечу Элли, после чего та вырубилась, падая назад на Андрея.
— Вот и всё. Теперь всё стало ясным, — уверенно сказала Настя, прикасаясь к ожогам вокруг глаз девушки, а затем проводя рукой по обнажившейся обожжённой шеи. — Несите её в спальню, мы должны успеть её раздеть и связать до того, как она проснётся.
— Раздеть? — переспросила её, когда Андрей подхватил Элли на руки и понёс на третий этаж.
— Да. Нам нужно как можно больше обнажённой кожи. Мы должны видеть любые изменения и реакции её тела на наши действия.
Поднявшись наверх, мы зашли в глухую комнату, полностью закрытую толстыми матрасами и подушками. Нам пришлось действительно потрудиться, чтобы максимально звукоизолировать комнату, чтобы с улицы никто не услышал криков. Хорошо, что Элли не живёт в многоэтажке, потому что тогда пришлось бы искать место за городом и искать способ как заманить её туда.
Андрей положил девушку на кровать. Он с трудом разрезал гипс, отделил его от руки, а затем совершенно спокойно стащил с неё джинсы, стянул свитер и приковал наручниками на меху к деревянному каркасу кровати. Нам пришлось его усилить, потому что изначально он был довольно хлипким и не предназначенным для удержания одержимой. Затем парень привязал ноги Элли к ножкам кровати, проверил пульс и, сообщив результат, смотря прямо в камеру, отошёл в сторону.
Да, нам пришлось взять в аренду камеру. Мы не могли обратиться за этим в Институт, там все камеры подотчётны, поэтому пришлось импровизировать. А без камеры нельзя обойтись, в
