— Мама, но это незаконно, — возразила она, покачав головой. — Ты не имела никакого права. Ранчо мое. Мистер Шерман утверждает, что завещание никоим образом нельзя изменить. И что если мы с Ритой откажемся от ранчо, оно переходит кому-то еще.

— Да, этих людей было трое, Анжелика. И двое мертвы.

— А третий?

— В тюрьме, за предательство, продажу оружия индейцам и похищение молодой девушки, — язвительно усмехнулась мать. — Говорят, что казнь назначена через два дня.

Анжи вскочила, но тут же пошатнулась. Значит, дон Луис все-таки победил!

Теперь она знала, что делать. Игра еще не закончена!

Джейку казалось, что он провел в тесной камере много лет. Так много…

Он не отходил от крошечного зарешеченного окна, часами вглядываясь в манящую гряду гор. С самого своего ареста в форте Селден он часами размышлял о своей жизни. И снова вспоминал слова Чабби, цейлонского мудреца, который не зря утверждал, что в жизни важна не столько конечная цель, сколько пути ее достижения.

Если это правда, как же Джейк умудрился все запутать!

Может, он заслуживал такой участи, потому что убил немало народа, хотя никогда не начинал дуэль первым. Ведь Чабби всегда говаривал, что жизнь — это замкнутый круг, где одно деяние является следствием другого, пока не начинается очередной цикл.

Какая ирония в том, что Джонни Ринго снова возник из ниоткуда и свидетельствовал против него на процессе, слишком коротком, где все улики были явно подтасованы. Но Джейк и ожидал чего-то в этом роде. Наемник клялся, что сам видел, как Джейк продавал оружие индейцам, и присяжные ему поверили.

Только когда их взгляды встретились, Ринго явно заколебался, но тут же отвел глаза и продолжал говорить. Джейка обвинили в измене и приговорили к смерти.

Непонятно по какой причине Анжи не выходила у него из головы. Жаль, что он так и не сказал ей о своих чувствах! Похоть и любовь — вещи неизмеримо различные. Ему следовало бы во всем признаться. Джейк так и сделал бы, распознай он раньше владевшие им чувства. Но озарение пришло только после томительных часов одиночества, проведенных в камере.

Дейву Логану было разрешено единственное короткое свидание. Он рассказал, что Анжи Линдси все-таки продала ранчо дону Луису.

— Сначала доверенность за нее подписала мать, но Анжи потом все подтвердила.

Джейку следовало бы удивиться, но он с достоинством выдержал удар. Разве могла Анжи устоять против дядюшки? Редкому мужчине это удается! Что же говорить о слабой женщине, лишившейся всякой поддержки? Он не винил Анжи. Зря только она не осталась у него на ранчо, как обещала.

— Присмотри за ней, Дейв, — попросил он, и Логан молча склонил голову. — Кстати, бандитов нашли?

— Нет. Но ты и сам понимаешь, как чертовски сложно найти их. Все равно что иголку в стоге сена. Укрылись в какой-нибудь деревушке и посматривают сверху, как мы прочесываем заросли. Джейк кивнул. Кому и знать как не ему!

— Я велел твоим друзьям-команчам пуститься за ними в погоню. Может, им больше повезет, чем мне и Стиву Хаустону.

Но день казни приближался с ужасающей быстротой, а новостей не было. Если полковник Паттерсон не прибудет вовремя, болтаться Джейку в петле! Несмотря на весьма шаткие улики, присяжные были единодушны, и Джейк подозревал в этом руку своего дядюшки. Он жаждал устранить племянника не только как свидетеля, но и как возможного наследника «Дабл Икс». Остальные были мертвы, и только Джейк стоял на пути у дона Луиса. Как только его повесят, будет не важно, кто именно продал ранчо, Анжи или мать: все равно ни один человек, кроме дона Луиса, не посмеет предъявить на него права.

Вечером накануне казни Джейк попросил перо и бумагу и попытался написать Анжи письмо.

Он бесконечно долго смотрел на чистый листок, прежде чем начертать три слова и подписаться. Она заслуживает того, чтобы знать правду.

Он сложил письмо, запечатал конверт и отдал тюремщику, а потом аккуратно разложил все свои вещи на маленьком трехногом табурете. Это все, что у него осталось, если не считать «Каса эн Пас», да и то после его смерти перейдет к дяде. Дон Луис получит все. Будь он проклят!

В сумерках он услышал под окном шум скандала, женские вопли и, насторожившись, сел на топчане. Но к своему полному изумлению, увидел не Анжи, а Риту. Пытаясь скрыть, как разочарован, Джейк тем не менее придвинулся к решетке.

По лицу девушки градом катились слезы.

— Никто не желает меня выслушать, Джейк, — всхлипнула она, вытирая кулачком мокрые глаза. — Я твердила, что ты никогда не станешь продавать оружие бандитам, но они говорят, что получили улики!

Джейк положил руку на тонкие пальчики, вцепившиеся в железные прутья, и улыбнулся.

— Не волнуйся, девочка. Все обойдется.

— Не обойдется! — выкрикнула Рита и снова разрыдалась. — Темп тоже не желает ничего слышать! Зря я вышла за него!

Джейк от удивления даже рот открыл. Рита замужем?!

— Ты обвенчалась с лейтенантом Уокером?

— Да, — шмыгнула носом Рита.

— Значит, он все-таки ухитрился выжить после набега!

— Ну конечно, — улыбнулась сквозь слезы Рита. — О, Джейк, я не хочу сказать, будто не люблю его… но во всем, что касается тебя, он упрямее мула!

— Замужем… Джон гордился бы тобой, Рита.

— Правда?! — просияла она. — Потому что я теперь замужняя женщина?

— Нет, потому что стала красивой, сильной и умной. Видимо, ты скоро уедешь?

— Ты слышал о ранчо? — вздохнула Рита. Лицо ее мгновенно потемнело. — Может, мне стоило побороться с Луисом, но я никогда не хотела возиться с землей. А Темп, как только поправится, повезет меня в кругосветное путешествие. Увижу Париж, Рим, Нью-Йорк, места, где много людей и…

— И крахмальные скатерти на столах, — докончил он, и оба рассмеялись. Но Рита, немедленно став серьезной, снова прижалась лицом к решетке.

— Я могу что-то сделать?

— Постарайся, чтобы Анжи получила письмо.

— Обязательно, Джейк. Но может, ты сам это сделаешь? Я послала телеграмму полковнику Паттерсону, но для этого пришлось ехать в Туларосу. Надеюсь, он вовремя ее получит и успеет прийти на выручку. Он все может, если захочет.

После ее ухода Джейк снова лег на топчан и заложил руки за голову. Мгла медленно кралась в камеру, наполняя крохотное пространство непроглядным мраком. Он опять представил горы в ночной тиши, исполненные красы и тайны. Как ему не хватает всего этого! Но больше всего он тосковал об Анжи. Иногда, закрыв глаза, он видел ее перед собой, почти ощущал вкус и запах, и если жалел о чем-то в своей жизни, то лишь о том, что не признался ей.