Они молчали. Эди не знала, что означает это послание и означает ли оно вообще что-либо.

— Купол скалы — это большая исламская святыня, украшенная позолотой, на вершине Храмовой горы, так?

— Бесспорно, самый знаменитый силуэт на фоне иерусалимского неба, — подтвердил Кэдмон.

Эди уловила в его голосе сдавленную хрипотцу. Что-то было не так. Это видно невооруженным глазом.

— В послании Макфарлейна ты видишь какой-то смысл, не так ли?

Не отрывая взгляда от расшифрованного текста, Кэдмон медленно кивнул.

— Теперь я знаю, почему Стэнфорд Макфарлейн и все его последователи носят перстень с иерусалимским крестом. Как ты, несомненно, помнишь, иерусалимский крест был символом средневековых крестоносцев, которые в одиннадцатом столетии захватили Святой город. — Говоря, он разглядывал послание.

— И почему ты считаешь это таким важным? — спросила Эди, не уверенная в том, хочет ли услышать ответ.

— Потому что Иерусалим оставался под властью крестоносцев совсем недолго. В 1187 году мусульманский халиф Саладин отвоевал город, — обернулся к ней внезапно ставший похожим на печального крестоносца со средневековой литографии Кэдмон. — Очевидно, Макфарлейн убежден в том, что продолжает дело крестоносцев.

— Ничего не понимаю. Какое еще дело?

— Подобно древним крестоносцам, Макфарлейн со своими людьми собираются завоевать священный город Иерусалим, и их первой целью является Купол скалы.

Услышав это, Эди раскрыла рот от удивления:

— Когда? Каким образом?

— Что касается каким образом, я понятия не имею. Насчет же когда, очевидно, Макфарлейн собирается нанести удар во время исламского религиозного праздника Эйд аль-Адха, который, если не ошибаюсь, в этом году начинается восьмого декабря.

— Но… — Эди быстро прикинула в уме, — но ведь до него осталось меньше двух дней.

— Что оставляет нам очень мало времени.

Говоря это, Кэдмон почти болезненно ощущал борьбу противоположностей. Добро и зло. Любовь и ненависть. Жизнь и смерть.

— Итак, что ты имел в виду — восьмого декабря Макфарлейн собирается уничтожить Купол скалы?

— Это соответствует всем его апокалиптическим пророчествам. И есть свой смысл в выборе даты: праздник Эйд аль-Адха начинается днем жертвоприношения в память о том, как Абрахам собрался принести в жертву своего возлюбленного сына Исмаила, чтобы доказать свою любовь к Аллаху. Купол скалы обозначает то самое место, где должно было состояться жертвоприношение. Кроме того, именно там пророк Мохаммед вознесся на небо — что делает Купол скалы третьей по значению святыней ислама.

— После Мекки и Медины.

Кэдмон кивнул, оглушенный страшным замыслом Макфарлейна. Эйд аль-Адха. День жертвоприношения. День, когда толпы мусульман стекутся на Храмовую гору. Десятки тысяч верующих.

— Быть может, нам следует прокрутить немного назад, — заметила Эди, выступая в роли «адвоката дьявола». — Я хочу сказать, в послании ведь прямо не говорится о разрушении Купола скалы.

— Но Макфарлейн недвусмысленно заявил о том, что собирается установить Ковчег Завета в возведенном заново храме, — возразил Кэдмон. — И, полагаю, неслучайно Купол скалы стоит как раз там, где когда-то находился храм Соломона.

— Храм Соломона? — Эди молча уставилась на него, похоже, и до нее наконец дошел истинный зловещий смысл зашифрованного послания. — О господи… я не знала, — пробормотала она. — Это же меняет все.

— Самое страшное в правде то, что иногда ее находишь. Храмовая гора не только является священным местом трех основных мировых религий. На протяжении столетий за обладание этой территорией велись самые жестокие войны. Наполненная кровопролитием, резней, междоусобным соперничеством, история Храмовой горы слишком страшная, чтобы в нее поверить.

— Я знаю, что в 1967 году в ходе Шестидневной войны Израиль захватил Храмовую гору.

— Хотя в попытке ублажить своих соседей-мусульман израильтяне позволили исламскому совету продолжать выполнять официальные функции управления святыней.

— Так что, хотя территориально Храмовая гора принадлежит евреям, управляют ею мусульмане.

— И как тебе, несомненно, известно, это соглашение неизменно сохраняется в ходе последовательных мирных переговоров, — с тяжелым сердцем произнес Кэдмон. — Не впервые я задумываюсь над тем, не был бы наш мир чуточку лучше, если бы Соломон никогда не возводил свой храм, поскольку это место остается самой кровопролитной ареной на земле.

Обмякнув в кресле, Эди уставилась на безобидный листок линованной бумаги.

Кэдмон также посмотрел на расшифрованное послание, пораженный новой догадкой и снова заговорил:

— И вот на сцене появляется безумец, нацеленный на уничтожение Купола скалы, чтобы можно было возвести на его месте третий храм. Обладая в своем арсенале Ковчегом Завета, имея в своем распоряжении хорошо обученную армию, он сможет без труда воспроизвести цепочку событий, повторяющих предсказания Ветхого Завета. Тем самым сделав так, что сбудутся пророчества Иезекииля.

— Ни в коем случае нельзя этого допустить, — прошептала Эди, напрягаясь. — Не знаю, известно ли тебе, что в последнее время все больше крепнет связь между христианскими и иудейскими фундаменталистами.

— Птицы с одинаковым черным оперением, — безжалостно заметил Кэдмон.

— Обе религии принимают пророчества Ветхого Завета. А это означает, что у Макфарлейна, вероятно, есть союзники в Израиле, горящие желанием помочь ему уничтожить Купол скалы.

Кэдмон покачал головой. Сценарий становился еще более страшным.

— Фанатики-христиане, действуя заодно с фанатиками-иудеями, распаляют ненависть фанатиков-мусульман всего мира. Любой из этих факторов — и вот уже глобальная нестабильность. Но если взять три фактора вместе, это уже может стать началом новой мировой войны.

Думая о том, что многие войны вспыхивали от подобного массового безумия — Средние века были одной сплошной кровавой бойней слепой веры, — Кэдмон отвернулся и уставился на неспокойное море за окном зала.

Ну сколько еще времени осталось до Мальты?

Кэдмон оторвал взгляд от карты, расстеленной на стойке бара.

Вакансия освободилась в самый последний момент. Они с Эди сидели в баре гостиницы «Драгонара», дожидаясь, когда горничная закончит убирать у них в номере. К удивлению Кэдмона, Ла-Валетта, столица Мальты, оказалась излюбленным местом для проведения всевозможных съездов и конференций. Вот и сейчас в этой гостинице на побережье собрались английские специалисты в области пластической хирургии. Поскольку Мальта в свое время входила в Британскую империю, остров по-прежнему пользовался любовью соотечественников Кэдмона. Он сознательно выбрал «Драгонару», чтобы затеряться в толпе. Если администратора или коридорного спросят, остановился ли в гостинице англичанин, ответ будет следующим: «Да, сейчас в гостинице живут две сотни англичан».