– Сколько можно об одном и том же! – Леон повысил голос. – Давайте сменим тему.

– Как скажешь, – я хлопнул его по плечу, и он поморщился, – мы же хотели расслабиться.

– Кстати, – вспомнила Сюзанна, – вот, держи. – Она выудила из кармана джинсов какой-то маленький предмет и бросила Леону.

Он поймал, оглядел его и удивленно уставился на нее:

– Вот это да. Неужели?

– Все для тебя, дорогой. А то завелся, меня завел…

– Ты прелесть, – умилился Леон.

– Да ладно, не напрягайся, а то тебя удар хватит.

– Ты и правда прелесть, – подхватил я, лучшего и придумать было нельзя, мне ведь только и надо, чтобы все успокоились. Жаль, конечно, что я сам не догадался, но то, что Сюзанна сделала это за меня, показалось мне неожиданным подарком судьбы, упавшим с небес прямо в ладони. – Ты же вроде сама говорила: не делайте ничего подозрительного, а то вдруг детективы узнают.

– Говорила и повторю. Но я же не хочу, чтобы Леон довел себя до нервного срыва.

– Я, между прочим, тоже искал, – признался Леон. – Возле сортира в этом жутком клубе – я и забыл, что в Дублине омерзительные клубы, придется за ночной жизнью летать в Берлин. Получил несколько интересных предложений, но травки ни у кого не нашлось. Дефицит это здесь, что ли?

– Похоже, что да. Я чуть ли не всех знакомых обзвонила, пока нашла.

– А Том знает, что ты куришь?

Сюзанна приподняла бровь:

– Ты так говоришь, будто я торчок. Я и курю-то пару раз в год от силы.

– То есть не знает.

– Вообще-то знает. А Карстен знает, что ты козел?

– Ну хватит, – сказал я. – Пойдем в сад, там и попробуем.

Мы захватили стаканы, джин, тоник, формочку со льдом, лаймы, огурцы, приунывшие лимоны и устроились на террасе. Леон разложил папиросную бумагу и принялся скручивать косяк, мы с Мелиссой принесли пледы и подушки из гостиной. Сюзанна преувеличила: вечер выдался хоть и теплый, но как только наступили сумерки, стало зябко, по саду рыскал беспокойный пронзительный ветер, а поскольку ни высокой травы, ни растений не осталось, то и смягчить его было нечему, и он дергал за ветки, толкался в углы. Я разлил джин-тоник по стаканам – Леону с Сюзанной покрепче, – и Мелисса добавила кому огурцы, кому лайм.

– Вот, – она поставила стакан возле локтя Леона, – с кучей лайма.

– А у меня куча огурцов. – Сюзанна растянулась на спине и качнула стаканом в сторону Леона. – Раз уж на дворе июнь и мы сидим на лужайке среди маргариток.

– Да ну тебя. – Леон держал в руке отменный, солидного размера косяк. – Ну что, попробуем?

Он раскурил, затянулся и задержал дыхание.

– Мать моя женщина, – просипел он сдавленно, глаза слезились. – Шикарная вещь. Ты (Сюзанне) просто святая. А ты (мне) настоящий гений. Ты гениально придумал собраться сегодня.

– Я подумал, нам всем не помешает расслабиться, – ответил я, прислонился к стене, вытянул ноги, Мелисса положила голову мне на грудь и укрыла нас обоих пледом. – Том прав, от такого кто хочешь с ума сойдет.

– Мудаки они, – сказал Леон, откинулся на стену и снова затянулся. – Детективы. Конченые. Настоящие садисты-психопаты, которым за это еще и платят.

– Это их работа. – Сюзанна накинула на плечи плед. – Сводить людей с ума и ссорить между собой. Не ведись.

– Кто бы говорил.

– Ш-ш-ш. Затянись еще разок.

– Нашелся ключ от садовой калитки, – сообщил я, решив не упоминать о шнурке из толстовки, пока они сами о нем не вспомнят. – Они вам говорили?

– О господи, да, – сказала Сюзанна. – Сенсационное открытие, вот поглядите, что мы нашли в дупле, та-дам! И смотрят как директор школы: Юная леди, я жду объяснений, и пока их не получу, никто никуда не уйдет.

– Милый младенчик Иисус, ну и взгляд. – Леон протянул Мелиссе косяк. – Под таким взглядом боишься ляпнуть что-то не то. Как в детстве в церкви, когда в самый торжественный момент так и подмывает крикнуть “Жопа!”, ни о чем другом думать не можешь и в конце концов боишься, что правда крикнешь. Вот вам крест, если эти ребята и впредь будут так на меня таращиться, рано или поздно я не выдержу и крикну: “Жопа Доминика Генли!”

– В каких отношениях вы были с жопой Доминика Генли? – подхватила Сюзанна, виртуозно подражая сочному и безмятежному голуэйскому выговору Рафферти, раз от раза все сильнее действовавшему мне на нервы. – Не было ли у вас разногласий с жопой Доминика Генли?

– Сюзанна, кончай! – Леон покатился со смеху. – Хватит уже, теперь я точно не выдержу, закричу, и меня арестуют за издевательство над служителями правопорядка, и это из-за тебя…

– Не замечали ли вы тем летом за жопой Доминика Генли каких-нибудь странностей? – вопросил я. – Не показалось ли вам, что у жопы Доминика Генли депрессия?

Леон согнулся пополам от хохота и замахал на меня рукой.

Мелисса тоже захлебывалась смехом – она особо не курила и не пила, максимум пару бокалов.

– Все хорошо? – спросил я у нее, она кивнула и молча протянула мне косяк поверх своего плеча.

– Ух ты, – выдохнул я, попробовав. – Хорошая штука.

– А я что говорил, – довольно вздохнул Леон, откинул голову на стену и прикрыл глаза.

– Тогда я думала, что это ты, – призналась Сюзанна. – Что это ты взял ключ.

У меня дым пошел носом.

– Я?

Она пожала плечами.

– Он же пропал как раз в тот вечер, когда праздновали день рождения Леона. Я сперва забыла, а потом подумала и вспомнила. Днем он был на месте – помнишь, Хьюго еще рыл ямы под сад камней, а мы таскали мусор в переулок? А на следующий день, когда я пошла открывать дверь Фэй, ключа уже не было. На вечеринке в сад ходили только вы с Домиником. Вся земля была перекопана, кто-то свалился в яму, перепачкался с ног до головы, так что остальные уже не рисковали.

– Да, точно, – выдавил я, прокашлявшись. – А чего мы с Домиником туда поперлись?

– Нюхать кокс, ой, да ладно тебе, Тоби, я, конечно, была девочка наивная, но не до такой же степени. Вы вместе забрались вглубь сада, а потом вернулись и, такие, ржете, мутузите друг друга, трещите безостановочно. Неужели забыл?

В том-то и дело, что помнил. Хенно, выйди на пару слов; мы поспешно шагаем по саду, Доминик ругается – влип в грязь по самую щиколотку, – мы смеемся над ним, в свете моего телефона раскладываем дорожки на старом садовом столике.

– Нахрена мне сдался этот ключ?

Сюзанна села, взяла у меня косяк.

– Я откуда знаю? Я подумала, наверное, ты не хочешь, чтобы я пускала в дом Фэй, раз уж вы с ней расстались, – да, разумеется, я знала, что ты с ней крутил.